Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
Мириады огней мерцают и подрагивают, слезятся, вспыхивают иснова гаснут. И снова вспыхивают, изменив цвет, – в Этом городе заключеномножество вселенных, их гораздо больше, и они гораздо ярче, чем вселенныеЭс-Суэйры. И все эти звездные скопления, туманности и сверхновые вступают впротиворечие с моей собственной вселенной, одинокой и пустынной. Лишенной светаи навсегда скованной льдом. Мне хочется раствориться в огнях внизу, раскрытьруки и устремиться вперед, быть подхваченной потоками теплого воздуха и парить,парить, забыв обо всем.
Десять минут.
Десяти минут в квартире Мерседес будет достаточно.
Прежде чем сунуть ключ в замочную скважину, я присаживаюсьна корточки и проверяю наличие жевательной резинки внизу, в месте, где дверноеполотно упирается в наличник. Все в порядке, жвачка нетронута, ничего ненарушено, а это значит – за время моего отсутствия квартиру никто не посещал. Ивряд ли посетит в ближайшие десять минут.
Путь свободен.
Мне уже знакомо устройство замков, и на то, чтобы отперетьдверь, уходит не больше десяти секунд. Я осторожно прикрываю ее за собой иоказываюсь в пустой прихожей: не темной, как ожидалось, а наполненнойрассеянным голубым светом. Он не слишком интенсивен и, скорее всего, проникаетсюда из зала, где много светлее за счет огромных окон без штор. Не особеннозадумываясь о причинах свечения, я прохожу в зал. И только там, совершенноинтуитивно, оборачиваюсь.
Монитор.
Он включен, вот проклятье!..
Монитор слишком мал, чтобы разглядеть картинку на его экранеиз зала, но я хорошо ее помню и так: унылая часть стены, которая оживляетсялишь тогда, когда к двери кто-то подходит. Кто мог включить монитор? Уж не я лисама, слишком вольно обошедшаяся с одной из кнопок и случайно нажавшая натаймер? Размышлять над этим у меня нет времени – десять минут, десять минут!Теперь – уже девять с половиной, нужно быть порасторопней, Сашa!..
Так, внутреннее подбадривая себя выкриками, которые издаютпляжные футболисты в футболках с надписью «Рональде» и «Рональдиньо» на моейродине в Эс-Суэйре (ого! даже так!), я пересекаю зал и оказываюсь в спальне, азатем и в гардеробной. И по-хозяйски, как будто я и есть Мерседес (верховнаябогиня, умеющая видеть в темноте, под водой, при сплошной облачности и взадымленном помещении), сбрасываю вещи с полок, чтобы очистить проход впотайную комнату.
Собирать их будет кто-то другой. И уж точно – не я.
Часы Мерседес, а может, песочные часы Мерседес, а может,клепсидра Мерседес, запущенные в моем организме ее вирусом, четко отсчитываютсекунды. Не ускоряя и не замедляя темп времени. Один – костюм от Версаче, два –костюм от Кардена, три – винтаж-костюм от Biba, четыре – кнопка, она открываетпотайную комнату, еще мгновение – и я буду внутри.
Пять!..
Стеклянная оболочка песочных часов лопается. Стекляннаяоболочка клепсидры лопается. Вода и песок смешиваются, заливают мне глаза,забивают ноздри и рот. И сквозь пелену песка, сквозь толщу воды я вижу сидящегов кресле Алекса.
Алекса Гринблата.
Знаменитого галериста и теоретика современного искусства.Спасителя мира, переспавшего со мной когда-то в прошлой жизни. До того как я имеланаглость взять себе имя Мерседес Торрес, его компаньонки и почти мифа.
Не так давно в этом кресле сидела я и нашла его чрезвычайноудобным. При других обстоятельствах знакомства в нем можно было предатьсямечтам или заняться литературными опытами в стиле portative, неосмотрительнооставленной у Сальмы. Судя по всему, сходные чувства испытывает и Алекс. Онустроился в кресле с максимальным комфортом и вертит в руках конверт из-подвинила: черные геометрические фигуры на красновато-оранжевом фоне. «Абба» или«Fleetwood Mac», я тотчас принимаю сторону «Аббы»: из всего обширногорепертуарного наследия группы ««Fleetwood Mac» мне запомнилась лишь песня«Сара». Наверное, я бы смогла даже напеть ее, но вряд ли это впечатлило быАлекса и заставило его расстаться с десятью евро.
Алекс щурится и смотрит на меня в упор, даже не пытаясьскрыть изумления. И после секундного замешательства (я так и ощущаю, как онтасует приличествующие случаю маски, выбирая подходящую) пытается улыбнуться. Вэтом подобии улыбки нет мстительного торжества («ну вот ты и попалась,дорогуша!») – скорее это улыбка облегчения («слава богу, в этой ужасной комнатея теперь не один»!). Да, определенно – это улыбка облегчения с легкой примесьютревоги. Как будто он ожидал увидеть кого-то более опасного, чем его мимолетнаямарокканская знакомая.
– Сашa?
Полупарализованная страхом и неожиданностью, я ограничиваюськивком головы.
– Someday my princess will come, – говорит он,заметно волнуясь. – Вот вы и пришли. Здравствуйте, Сашa.
– Да, – я пропускаю «да» сквозь зубы с большимтрудом. Не исключено, что до Алекса оно дошло в несколько измененном,искаженном, потрепанном виде.
На что может быть похоже «да» в моей новой интерпретации?
Ты уже вернулся? – судя по всему.
Как ты здесь оказался? – я и раньше бывал здесь, тыдолжна это знать.
Кто ты на самом деле? – разве ты сама не догадываешься?
– Как вы сюда попали? – осторожно интересуетсяАлекс, все также пощипывая пальцами пластиночный конверт. Он и не подумалвстать, и (учитывая, что в комнатушке только одно сидячее место) мизансценавыглядит не лучшим образом. С точки зрения безмозглых читательниц женскихжурналов, готовых простить мужчине любую подлость, но никак не отсутствиегалантности. Я же нахожу сидящего Алекса благом. Я снова вижу в нем библиотекаря,а не Спасителя мира и компаньона Мерседес. Библиотекаря, напуганного ираздавленного тем, что вместо привычных карточек в его каталоге обнаружилиськарточки с видом на убийство. А в новые книжные поступления включены оружие ибоеприпасы. Мне страшно хочется думать именно так.
В противном случае ничего хорошего меня не ждет.
– Как вы сюда попали, Сашa?
– А вы?
– Я первый спросил.
– Случайно. Теперь ваша очередь.
– Вы соврали. Вы не могли попасть сюда случайно.
– Вы наверняка тоже.
– Я бывал в этой квартире. – Голос Алекса звучитобезоруживающе искренно. – Но никогда – в этой комнате. Для меня она –полная неожиданность.
Что ты задумал, Алекс? Что за игру ты ведешь?.. Вполневозможно, что те же вопросы Алекс вправе задать и мне. И с большим основанием.Ведь это он работал с Мерседес (если фотогалерею на пробковой стене вообщеможно назвать работой), а я и понятия о ней не имела. Так обстояли дела на тотмомент, когда Алекс покинул Эс-Суэйру. Вернее, бежал из Эс-Суэйры, оставив меняна растерзание служителям ленивой марокканской Фемиды. Все это время бегствоАлекса вызывало у меня подозрения в его причастности к убийству Фрэнки. А ещебритва, которую он очень вовремя заставил меня вытащить из стеклянного шкафа. Аведь там были предметы куда более занятные: статуэтка Будды и статуэтка МэрилинМонро. Или, к примеру, – музыкальная шкатулка, наигрывающая джазовыймотивчик. Но ни одним из этих трех предметов нельзя перерезать горло. Иджазовый мотивчик не может причинить никакого вреда упругой молодой коже.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
