небо. Ван Цин вскинул голову и посмотрел на Куан Ли.
– Ты все знала. Ты не просто так позвала меня участвовать в этом эксперименте! Ты все знала с самого начала!
– Не кричи, – прикрыв на мгновение глаза, попросила Куан Ли.
Ван Цин поднялся на ноги, сжав руки в кулаки.
– Почему ты мне ничего не рассказала? Разве врач не должен сообщать подопытному о том, что он подопытный?!
Куан Ли вскочила со своего места, хлопнув ладонями по столу.
– Ван Цин! Ты не подопытный!
Он горько усмехнулся.
– И я теперь должен в это поверить?
Вздохнув, Куан Ли обошла стол и попыталась взять его за плечи, но Ван Цин отшатнулся от нее.
– Юйлань была в курсе?
– Нет. Никто не был в курсе. Лун Ань тоже.
– Отлично, – кивнул Ван Цин. – И как это понимать? Как вообще до этого дошло? Ты зачем-то сохранила мои рисунки, а потом, когда начался эксперимент, сопоставила их с отчетами о видениях Лун Аня?
– Да, – ровным тоном отозвалась Куан Ли, скрестив руки на груди.
– И сделала вывод, что семьи Лун и Фа связаны между собой еще черт знает с каких времен? И молчала об этом?!
– А что бы я сказала? Ты бы вообще смог осознать это, вывали я на тебя все с самого начала? Ван Цин, ты даже не верил в эксперимент Юйлань!
– Зато теперь верю! – прикусив нижнюю губу, которая начала дрожать, сказал Ван Цин. – И каждый день чувствую, как будто потерял все, а по ночам просыпаюсь от собственного крика! Я раз за разом теряю людей, которых люблю, хотя даже не знаю их! Они умирают снова и снова, а я сижу и думаю, что просто сошел с ума, Куан Ли!
Куан Ли все-таки схватила его за плечи, и у Ван Цина уже не было сил отстраняться. На глазах выступили злые слезы, которые он даже не пытался скрывать.
– Посмотри на меня, – сказала она. – Посмотри на меня, Ван Цин. Прости. Я понимаю, что виновата, но мы мало что знали. Шансы, что все пойдет так, как я предполагала, что ваши видения вот так совпадут и превратятся в историю, были мизерными. Ты жалеешь об этом? Скажи мне честно.
Ван Цин опустил взгляд, чувствуя, как скользнула по щеке сорвавшаяся с ресниц слеза. Как он мог жалеть об этом теперь, когда рядом был Лун Ань, который вызывал в нем столько чувств? С которым становилось тепло и спокойно, будто он обрел наконец то, что так долго искал, даже не осознавая это. Человек, заставивший его понять, что вдвоем можно сделать куда больше, чем в одиночестве. Столько всего случилось за это время, и он понимал, что ему в конечном счете не о чем сожалеть.
– Нет, – с трудом взяв себя в руки, ответил он. – Но ты могла мне рассказать…
Куан Ли, еле касаясь, тронула его скулу, стирая с нее влажный след.
– Ты бы счел меня поехавшей. Присядь. – Дождавшись, пока Ван Цин снова опустится на стул, она продолжила: – У духовной энергии ци действительно есть память, и теперь это стало очевидным.
– Мы видим… реальных людей? – запнувшись, спросил Ван Цин. – Они и правда существовали?
– Я в этом уверена на девяносто процентов, – кивнула Куан Ли. – Когда я прочитала в отчетах Лун Аня информацию о том, что кому-то пришло в голову, что душу можно разбить на осколки и отдать часть, была шокирована. Но это только подтверждает мою догадку. Духовная энергия навсегда связана с человеком, в котором зародилась. Ее нельзя просто вынуть и передать другому. Но это случилось. Именно поэтому ты, будучи из рода Фа, видишь вовсе не их судьбу.
Ван Цин опустил голову, вцепившись пальцами в свои волосы.
– А Лун Ань?
Куан Ли вздохнула, наклоняясь и упираясь ладонями в стол.
– Видит свой род. А именно – то, что тянется в нем столетиями, будь то чувство вины или потери.
– Это странно, – сказал Ван Цин.
– Что?
– Странно. Если Ван Сяоши отдал духовную силу и часть своей души, с которыми все это связано, почему я вижу и то, что происходило с ним после?
Куан Ли какое-то время молчала, а потом наконец ответила:
– Я уже говорила тебе. Духовная энергия навсегда связана с тем, в ком зародилась. Даже если она повреждена. Когда видения стали более четкими и явными?
Воспоминания и мысли путались от нервов, но на этот вопрос Ван Цин с легкостью ответил:
– Когда я взял в руки флейту.
– И потерял сознание?
– Да.
– Интересно, – протянула Куан Ли.
– Вещи могут хранить такую память? – спросил Ван Цин.
Она задумчиво покачала головой:
– Не знаю. Однако не думаю, что дело в этом, – она посмотрела на него, и ее взгляд смягчился. Ван Цин крайне редко видел на ее лице такое выражение. – Не загоняй себя в угол. Этого я и опасалась. Ты весь бледный, как смерть. Идем, прогуляемся.
Глава 22
Две души
“They’re playin’ our sound
Layin’ us down tonight
And all of these clouds
Crying us back to life
But you’re cold as a night”
♫ Billie Eilish – Six Feet Under
– Вы готовы?
– Да, доктор Фа.
– Да, – повторил Ван Цин вслед за Лун Анем.
Юйлань поднесла к губам телефон со включенной записью звука и произнесла:
– Глубокая медитация в паре. Подход – наблюдение. Время – семь часов двадцать две минуты вечера. Фактор влияния: смешение эмоционального и чувственного восприятия партнеров. Вероятность проявления фактора: девяносто семь процентов. Установленная гипотеза… – Она запнулась: – Установленная гипотеза: проявление памяти внутренней энергии ци человека как наследственного фактора. Состояние обоих участников стабильное.
Вздохнув, она отложила телефон и подняла глаза, посмотрев сначала на Ван Цина, потом – на Лун Аня.
– При партнерской медитации вы всегда ощущали эмоции и чувства друг друга? – спросила она.
– Да, – ответил Лун Ань. – Как физически, так и эмоционально.
Юйлань покачала головой. Они с середины дня торчали в научном центре и только к вечеру дошли непосредственно до самой медитации. Куан Ли долгое время говорила с Юйлань наедине, поясняя ей все то, что обсудила с Ван Цином еще два дня назад. Лун Ань был молчаливее, чем обычно, и пристально рассматривал рисунки, которые она хранила у себя и о которых рассказала всем только сейчас. Ван Цин не знал, о чем он думает,
