Он взял их из шкафа в одном из кабинета Собора. Почти уверен, что когда-то они принадлежали мертвецу, которого убили во время исповеди. Это когда Лорд приводит кого-то, кого хочет выставить в качестве примера перед прихожанами.
— У меня есть два в бардачке, — кивает на него Гэвин. — Еще один в центральной консоли. Вы, ребята, возьмите их. Я позабочусь о ней.
Я вздрагиваю от его слов. В голове проносится миллион различных сценариев. Один из них — то, что я могу найти ее повешенной на балконе второго этажа, где было инсценировано убийство ее отца. Они настолько больны, что вполне могли бы выставить ее в таком виде только для того, чтобы доказать свою правоту.
Тайсон открывает бардачок, извлекает магазин, проверяя, есть ли в нем патроны, и передает его мне через плечо.
— Предохранитель снят, — предупреждает он.
Я беру пистолет и кладу его на бедро, нервно дергая коленями. Все мое тело сейчас вибрирует от гнева, боли, досады. Если я не умру сегодня, то после этого мне понадобится неделя отдыха. Они были правы, мое тело рано или поздно отключится. Нужно просто продержаться до тех пор, пока я не узнаю, что Элли в безопасности в моих объятиях, и каждый из этих ублюдков мертв.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ
СИН
Мы подъезжаем к дому ее родителей, даже не потрудившись спрятаться. Гэвин останавливает машину прямо у входной двери, и я выпрыгиваю с заднего сиденья. Оглядывая подъездную дорожку, я вижу только внедорожник ее матери.
— Син! — кричит Тайсон. — Подожди.
Он бросается передо мной, перепрыгивая через две ступеньки за раз.
— Позволь мне хотя бы войти первым. — Его взгляд падает на мою рубашку. — Господи, да у тебя кровь идет.
— Я в порядке.
Я распахиваю дверь, поднимая пистолет. За мной заходит Тайсон, за ним Николас, а затем Гэвин. Мы все стоим в большом фойе, прислушиваясь к любому шуму, но ничего не слышим.
— Они должны быть здесь, — говорю я.
Иначе зачем бы они меня позвали? Они хотели, чтобы я был здесь. Что бы они ни задумали, им нужна публика.
Николас отходит влево и исчезает из виду, но тут же возвращается. Он кивает нам, чтобы мы следовали за ним. Зайдя за угол, мы видим тело, лежащее на полу у подножия лестницы. Повсюду осколки стекла и размазанная по полу кровь. Я вижу два разных следа от ботинок, которые явно переступили через него, а затем направились в гостиную. Есть небольшие отпечатки рук, которые, как я предполагаю, принадлежат Элли, а по размазанной крови видно, что они утащили ее отсюда.
Я наклоняюсь, хватаю черную маску и сдергиваю ее с лица.
— Это… не то, чего я ожидал, — говорит Тайсон.
— Кто это, черт возьми? — спрашивает Николас.
Я протягиваю руку, чтобы проверить пульс, но его нет. Встав, я смотрю в мертвые глаза и улыбаюсь.
«Это сделала моя жена».
— Амелия, — наконец отвечаю я.
— Кто она, на хрен, такая? — продолжает Николас.
— Мой отец пытался заставить меня жениться на ней.
— Зачем братьям Пик впутывать ее в это дело? — вслух спрашивает Тайсон.
Я пожимаю плечами.
— Кто, черт возьми, знает. Ну да ладно. Они в доме. Иди по кровавому следу.
Какая-то часть меня понимает, что не вся кровь принадлежит Амелии. Судя по разбитому стеклу и перевернутому столу, здесь была борьба. Я просто молюсь, чтобы Элли не истекла кровью.
Окровавленные отпечатки ботинок начинают исчезать из виду, и я поднимаю пистолет. Войдя в гостиную, я вижу лежащую на диване Элли. Я опускаю пистолет и бросаюсь к ней.
— Элли!
Она лежит на спине, подложив руки под себя и откинув голову на подушки.
— Элли!
Я хватаю ее за подбородок и заставляю посмотреть на меня. Ее глаза закрыты, поэтому я открываю их, и вижу, что зрачки расширены.
— Блядь, — шиплю я.
Схватив Элли за плечи, я сажаю ее, и голова падает мне на грудь. Я держу ее, пока Тайсон подходит к дивану. Он достает из кармана нож и освобождает ее связанные запястья.
— Что с ней? — спрашивает Николас.
— Наркотики, — смотрю на Гэвина. — Ты можешь что-нибудь с этим сделать?
Он вздыхает.
— Зависит от того, что они ей дали.
Я перевожу взгляд на Тайсона и киваю ему за спину.
— В конце этого коридора есть спальня. Проверь ее. Если там чисто, я хочу, чтобы она была там.
Тай кивает и уходит в том направлении.
Я не знаю, где братья Пик и почему они оставили ее здесь одну. Но я хочу, чтобы ее не было в этой комнате, когда они вернутся, до того, как начнут летать пули.
Уложив Элли на спину, я стаскиваю футболку и начинаю вытирать ее окровавленные ладони. Кровь на шее и щеках. Я размазываю кровь везде, где вижу, чтобы убедиться, что она не ее. Но когда я добираюсь до ее бедра, то вижу, что у нее порез. Рана не глубокая и не опасная для жизни, но, похоже, она все еще кровоточит. Я прижимаю ее футболкой.
— Элли? — я обхватываю ладонями ее лицо. — Проснись. Посмотри на меня, Элли.
Ее темные ресницы распахиваются, ошеломленные льдисто-голубые глаза встречаются с моими, но я понимаю, что она меня не видит.
— Вот так. Элли, это важно, что они тебе дали?
Она отворачивается от меня, ее ресницы вздрагивают, и глаза закрываются, а затем снова открываются, но она ничего не отвечает.
— Может, успокоительное? — предлагает Гэвин.
Тайсон снова входит в гостиную и кивает головой.
— В спальне пусто.
Я встаю, поднимаю Элли с дивана и следую за ним. Войдя в одну из многочисленных свободных спален, я кладу ее на кровать и смотрю на Гэвина.
— Оставайся здесь с ней. Что бы ты там ни услышал, не оставляй ее здесь одну.
— Я останусь с ними, — предлагает Николас, поднимая пистолет. — Я буду их защищать.
Тайсон выходит за мной и закрывает за собой дверь. Это не помешает братьям проникнуть внутрь, но может дать Николасу лишнюю секунду, чтобы прострелить их гребаные головы.
Пробираясь обратно по коридору, я слышу голоса. Мы останавливаемся, прижимаясь спинами к стене, оба понимающе киваем друг другу.
— Чувак, куда она, блядь, делась? — рявкает один.
— Она была здесь, — заявляет другой.
— Девка не могла уйти далеко. Она была связана, черт возьми, — смеется первый.
— Ты связал только ее запястья. Я же говорил, что надо было связать и ноги. В таком положении у нее нет шансов пошевелиться.
— Да ладно, — рычит первый, раздражаясь. — Она где-то здесь.
Я поудобнее сжимаю пистолет и держу его
