Книга Демоны Дома Огня - Александра Груздева

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132

– А убийства? – заставила она себя спросить. Ведь безжизненные тела с черно-белых снимков не давали ей покоя, приходили во снах.

– Изменить судьбу непросто. Не каждому это дано. Но я мог. К сожалению, судьбу не поменяешь без крови. Не сделаешь этого и без жертвенного ножа. Твоя судьба изменилась. Ты перестала зависеть от воли мужчин. Теперь ты можешь сказать им «нет», а они не станут применять силу.

– А все эти ужасы во Флоренции? Флорентийский монстр – это ты?

– Нет. Хотя в этих убийствах я тоже виноват. Это большое несчастье – жить в мире. Гильяно не могут долго находиться среди людей. Люди ловят наши отражения. Самые чувствительные или безумные улавливают вибрации наших душ. И думают, что им можно делать то же самое, что и нам. Они начинают видеть в убийствах какой-то смысл, но, конечно, совсем не тот, что видим мы. Для них убийства ни к чему не ведут, лишь еще больше разлагают их душу. Слышать, улавливать то, что тебе не дано в этой жизни, очень опасно. Монахи и душевнобольные на это способны. Но первые находятся под защитой стен, которые берегут их от несчастий. А другие испытывают все муки, что способна отмерить им Вселенная. Они спускаются в мир ада. При жизни.

– Какая же я глупая, я думала… – горько рассмеялась Ада. – Я искала тебя. И с Марком была только потому, что он твой сын. Я так надеялась встретить тебя. Известие о твоей смерти… Как я не рехнулась тогда от горя? От душевной боли останавливалось сердце.

– Напрасно ты так переживала.

– А ты больше не любишь меня? – И она тут же раскаялась в своей смелости: «Что ты несешь? Он и не любил тебя. Он всегда любил только Амриту», – но продолжала с жадностью ждать от него ответа.

Ашер не ожидал прямого вопроса. Он не привык врать самому себе. И сейчас, когда в доме свирепствовал УР.УШ.ДА.УР, это было еще опаснее: малейшая ложь могла привести к болезни.

– Каждую ночь… Каждую ночь, которую мы с Амритой провели вместе, я обнимал ее, боялся отпустить. Один раз… отпустил ее только один раз. – Ада увидела, что в его глазах, как в глубоком колодце, где очень далеко мерцает вода, стоят слезы. – Видеть тебя в постели, как ты обнимаешь себя за плечи руками… Ада – жалкое украшение вместо судьбы Бессмертной. – Он виновато опустил голову. – Ты права. Прошлое не вернуть. Ты изменилась. Да я и не думал, что ты останешься прежней. Понимаю, что это к лучшему. Мы не вспоминаем прошлые жизни. Мы все должны играть в эту игру. Так устроена наша Вселенная, что мы забываем себя прежних, только так мы можем идти вперед и выучить наши уроки. Даже мы, Гильяно, бессмертные, заставляем себя забывать. Но я просто не смог забыть.

Они шли через Сад. Ада старалась запомнить каждую мелочь. Узор гравия на дорожках, плетение чугунной ограды, пышную пену шиповника, сдержанные позы селекционных красавиц, багрянец и белизну, благородную бледность роз, сливочное золото, розовый туман и пепельную дымку. Розы кивали им вслед, хотя погода стояла безветренная.

– Не знаю, как я смогу жить там, зная о том, что произошло здесь. – Ада с сомнением смотрела на пыльную дорогу по другую сторону ворот. Буйная тропическая зелень веселилась, бубнила и взвизгивала разными голосами ее обитателей. Здесь, на территории поместья Гильяно, звуки казались приглушенными, доносились как через слой ваты. Но Ада знала: стоит ступить за ворота, как гул и гам джунглей обрушатся на нее.

– Ты забудешь меня.

– Нет. Тебя я никогда не забуду.

– Забудешь. Все забывают то, что происходило в Доме Гильяно.

– Как это?

– Так. Ты знаешь, что ночью видела сон, но утром не можешь вспомнить, о чем он.

– Но то, что было между нами раньше… Во Флоренции. Это ведь я всегда буду помнить? Ты ведь тогда сказал… Помнишь?

Он покачал головой:

– Нет. Это тоже сотрется. Не сразу. Но ты освободишься и от этого. Тебе нужно жить дальше, к чему горькие воспоминания?

На прощание он поцеловал ей руку. Она прижала руку к губам, запечатлевая свой поцелуй поверх его. И тут ее словно обожгло – ожерелье!

– Оно твое, Ашер. Оно должно остаться в твоей семье. Оно принадлежит Гильяно, – поспешила Ада разъять тугую застежку. – Это ведь единственная память о донне Кай.

– Оставь себе. Это подарок.

* * *

Снег в Петербурге шел пятые сутки подряд. Мельтешил густо, как помехи на экране телевизора. В шесть утра под окнами зашаркали снегоочистители. Ада проснулась до звонка будильника. Привскочила в постели со сдавленным криком. Опять тот же сон. Она никак не может запомнить его. Но после этого сновидения задыхается, как в петле. Что же ей снится? Будто она потеряла что-то или кого-то… И не может найти или вернуть.

Ада медленно приходила в себя, восстанавливала дыхание, трясла руку, сведенную судорогой и прижатую к сердцу, – отпустило, тысячи мелких иголочек радостно заплясали под кожей. Она жива. Она в своей спальне. В безопасности.

Но этот сон – тревожный знак. Значит, сегодня что-то пойдет не так, планы рухнут, она не справится. Такое уже бывало. Но сегодня важный день, встречи расписаны по часам. Обидно будет все провалить. «Черт, черт», – шептала она, выбираясь из-под одеяла.

Она, как старому другу, кивнула Кинкейду на стене. Тому самому, которого когда-то подарил ей Марк Вайнер, отчаянно выпрашивая прощение. Кинкейд висел так, чтобы он был первое, что Ада видит утром. И так, чтобы картина отражалась в зеркале туалетного столика. Сразу с кровати Ада бросалась к зеркалу – проверять, разгладились ли за ночь морщинки возле глаз. Инновационные крема, флюиды и маски выстроились перед ней, как солдаты, готовые к бою.

Битва за уходящую молодость не прекращалась ни на день. Велась с переменным успехом в кабинетах косметологов и массажистов, дома были приняты все возможные оборонительные меры: тонны крема, щеточки, пилинги. Почему женщинам так важно, чтобы сбылась сказка о вечной молодости? Кажется, что от нее рукой подать до вечной жизни?

Ада выглядела роскошно для деловой женщины «за тридцать» с безумным ритмом работы, но ежедневно видела здесь и там углубившуюся складочку, протянувшийся на миллиметр дальше лучик. Ощущение такое, что Питер ведет войну против своих жительниц, награждая их землистым цветом лица, бескровными щеками и чахлой кожей после долгой зимы. Холод, влажность, туман по утрам и вечерам, а потом, как паяльная лампа, жгучее майское солнце.

Чиркнула пальцем по смартфону, на экране тоже сыпал снег, как и за окном. Лента новостей возвещала о транспортном коллапсе: поедь она сейчас на Петроградку – застряла бы в жуткой пробке. Наверняка все бросились в метро. Так и есть: метро перегружено. Очереди на вход и на выход. Там сейчас такая давка. Ничего, она потерпит.

Ворох сообщений от Любимова. В последних витали сердечки и поцелуйчики, в предыдущих рядами шли обиженные мордочки, а первое содержало изображение чертей с вилами, за то что она не осталась у него ночевать. Но ей нужно было выспаться. Как хорошо, что она догадалась выключить звук, иначе всю ночь вздрагивала бы от сигналов сообщений, жалящих, как стрелы купидона. Кто бы мог подумать, что это – переписка со взрослым человеком, топ-менеджером крупной металлургической компании, повадки у него, как у прыщавого школьника. И новое послание, сухое, деловое, только что доставленное со сладкой вибрацией оргазма: «Срочно лечу в Норильск. Прости за вечер. Увидимся в субботу. Удачи с выставкой». Теперь она осталась без пары. Вот первая неудача, отметила Ада мысленно. Но тут же взяла себя в руки. Это не проблема – она начала перебирать список контактов.

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132