Он покосился на свою узкую кровать, но тут вихляющей походкой к нам подплыл изрядно пьяный, но не теряющий бдительности комендант и, победив заплетающийся язык, сообщил:
— Верея, там в актовом зале чегой-то сильно светится в твоей тумбочке. Да.
Я удивилась, не представляя, что может светиться в моей тумбочке.
— Пойдем глянем, — предложила я Велию, а он промычал, дескать, дело со мной иметь — себя не уважать, стоит только подумать, что вот, все хорошо, как обязательно припрется какой-нибудь Рогач и все испортит.
— Да может, там ерунда какая-нибудь, — попробовала я его успокоить.
— Главное, сразу глупостей не делай, — подтолкнул он меня в спину.
— Я сама разумность и осторожность, — уверила я его, выходя за дверь. На моей ноге тут же повис пьяный коридорный — Коготок, достававший мне от силы до колена. В Школе он присматривал за лестницей, ведущей со второго на третий этаж, и не было опаснее места для разинь! Отродясь там никто не бегал из-за игривого нрава Коготка.
— Поздравь, подруга! — радостно возвестил коридорный. — Повысили меня! Первый этаж отдают под начало в пристройке! Весь! Буду не хуже Рогача начальник. — Он гордо выпятил грудь. — Поэтажный Митяй Коготок! Как звучит-то, а! Был я мелкая сошка, а теперь знаешь, сколько будет у меня под началом? — Он растопырил пальцы рук, пытаясь сосчитать, потом досадливо глянул на ноги и переступил копытами.
— Это кто тут к моей девушке пристает? — показался в дверях Велий.
Коготок удивленно воззрился на него и стукнул себя в грудь:
— Да я, да ты что, друг? — и рухнул, пьяно посапывая.
Посмеиваясь, мы переступили через коридорного и рука об руку отправились в актовый зал, недоумевая: что там может светиться? И лишь на пороге я, ругнувшись, бросилась к своему шкафу, враз позабыв о Велии.
В бестолковой суете последних дней как-то совсем забылись кольцо, зароки и обещания Алие. Подруга просто умоляла ни днем ни ночью кольца не снимать, а я, надо же, в первый же день забылась сунулась помогать Гуляю и угодила рукой в краску, потом отмачивала в масле фамильный перстень вампира, до смерти испугавшись, что загубила его. А потом, протерев кольцо и успокоившись, что с ним все в порядке, убрала в тумбочку, поскольку Гуляй все донимал хозяйственными работами. И надо же! Совсем забыла про подругу за своими хлопотами.
Я распахнула дверцу и обмерла — камень не просто светился, он агонизировал светом, как раненое животное. Всхлипнув, я натянула его на палец, схватила ракушку и зеркальце. Но ничего, кроме шума лесного, не услышала. Зеркальце же показывало темный лесной бор, древний, влажный и непроходимый, все так мелькало перед глазами, словно волшебная вещица тщетно пытается пробить дорогу к Алие, да каждый раз какая-то сила отводит мой взор в сторону.
— Велий, Велий, что же делать? — рыдала я, размазывая по щекам слезы.
— Во-первых, белугой не реветь. А во-вторых, — он зло хлопнул ладонью по тумбочке, да так громко, что я подпрыгнула от неожиданности. — А, пропади оно все пропадом! Меня же не пустят в этот лес! — И маг так на меня глянул, что я испугалась, вдруг он и мне не велит туда идти. Но, поерошив волосы, не отрывая взгляда от отчаянно пульсирующего в перстне камня, Велий велел: — Сивку кликни, с конем мы быстро туда доберемся. И железа никакого не бери — с железом слуги Волчьего Пастыря махом в Ирий отправят.
— У меня есть бронзовый меч, — вспомнила я и полезла его искать.
Принцево оружие, которое так сильно позабавило Алию, подверглось со всех сторон осмотру, но было признано годным.
— Не могу я без ничего тебя туда отправлять. А самому мне туда нельзя — сожрут одним махом.
— А меня не сожрут? — опасливо поинтересовалась я.
— Могут. Скорее всего, попытаются. — Велий поморщился. — Эх, нельзя Сивке в самую середку леса прыгнуть, на голову волчьего хозяина!
— Что, тоже слопают?
— Слопают, — подтвердил Велий.
— И ты меня туда одну? — заголосила я, чувствуя, как губы начинают дрожать, а в душе поднимается жалость к себе, такой маленькой и беззащитной.
— Ну тогда оставайся, — легко согласился Велий, а я решила, что просто ненавижу его. А он, волоча меня за руку в свою комнату, перечислял на ходу, что нужно взять с собой:
— Флягу с водой возьмешь, там пить нельзя ни за что, ни из реки, ни из ручья, ниоткуда. — Заметил мой вопросительный взгляд и обозвал меня двоечницей. — Оборотнем станешь. Лекарство возьми, мало ли, вдруг ее порвали… Хотя скорей всего порвали — человеком ведь, судя по всему, бегает. А человеку хода нет в этот лес. Что еще… А! Одежда. — Глянув в окошко, Велий сказал: — Да, и скатерть-самобранку не забудь. Алия там наверняка голодная сидит.
Так что, когда явился Сивка-Бурка, я уже стояла груженая и со сверкающим мечом в руках.
— Ух ты, никак меня богатырка позвала? — Богатырский конь радостно прогарцевал вокруг меня и чуть не сел на землю, когда я буркнула:
— Точно, едем сегодня Волчьему Пастырю голову рубить, ты со мной, будем брать на живца.
— Да шутит она, — успокоил коня Велий, — но до границы ты уж нас доставь, а то Алие, судя по всему, там не сладко.
— Да я что! — тут же взбодрился конь. — Всегда рад биться-рататься. — Покосившись на меня, он добавил: — Только с этой страшно, она других дел и не знает, только драпаешь да воруешь! А уж про супротивников и вовсе помалкиваю, где только таких и находит?
— Вот, — Велий осуждающе посмотрел на меня, — запугала богатырского коня.
Сивка закивал:
— Вот-вот, как про нее вспомню, так сердце и прихватывает, я ведь уже не молодой.
Я потянула его за стремя:
— Ты хоть присядь, почему приличная девушка кузнечиком скакать должна?
Велий подхватил меня и легко поднял в седло.
— Теперь, главное, держись крепче, — посоветовала я магу. Сивка мощно толкнулся ногами, а я испугалась, когда почувствовала, как пальцы Велия беспомощно соскальзывают с моих боков, взвизгнула было, пытаясь удержать его, но маг справился и сам.
В следующий миг мы уже камнем летели вниз.
— Ух ты! — только и вымолвил Велий когда конь мягко приземлился на границе Волчьего леса. Был он словно дикий остров, плывущий посреди леса обычного. Рос на угрюмых серых скалах, отвесных и неприступных, а над ним в небесной сини беззвучно чертили круги хищные птицы.
— Жуткое какое местечко, — передернул боками Сивка.
А Велий сотворил малый магический огонек и пустил его прямо в лес.
— Ты что делаешь? — испугалась я. Маг усмехнулся:
— Волчий Пастырь страсть как магов и чародеев не любит, глазом моргнуть не успеешь — явится.
Я сразу запаниковала, сообразив, что чудес за последнее время сделала поболе фон Птица, значит, и меня слопают. Открыла рот, чтобы напуститься на Велия, но тут Сивка под нами попятился, а с серых скал, из леса к нам стали прыгать волки, взяли нас в кольцо и ощерились. Черной волчицы среди них я не приметила.
