Пуг улыбнулся и встал, подумав внезапно, что пустынный пляж и безмятежная обстановка прекрасно подходят для того, чтобы начать разгадывать тайну Миранды. На большом северном архипелаге в это время года погода великолепная, а пустынных островов там куда больше, чем обитаемых.
В свои покои Пуг возвращался такой упругой походкой, которой у него не было даже в юности, и внезапно почувствовал, что все мировые проблемы куда-то пропали — по крайней мере на время.
* * *
Эрик стоял у фальшборта, глядя на волны. Ру поделился с ним последними сплетнями: когда «Охотник» вернулся в Крондор, принц Никлас принял на себя личное командование всей операцией. Прочитав донесения, которые Кэлис отправил после первой встречи с Хатонисом, он решил проследить за действиями противника. Оставив «Месть Тренчарда» на якорной стоянке у Города на Змеиной Реке, он решил на «Охотнике» спуститься вдоль берега на случай, если Кэлис и его люди воспользуются этим путем.
Месяц он простоял в гавани Махарты, потом, когда стало известно, что ее заблокируют, поднял якорь и вышел в море под носом у ялика, полного солдат, предводительствуемых комендантом, а затем ушел от посланного в погоню тендера. Неделю он курсировал в открытом море, а потом вернулся и обнаружил, что вход в гавань закрыт.
Весь день «Охотник» крейсировал вдоль берега, но на почтительном расстоянии, а к вечеру, когда был замечен дым, Никлас отдал приказ подойти поближе. На этом пути они и увидели смэк.
На палубу поднялся де Лонгвиль, весь в бинтах, и подошел к Эрику:
— Как дела?
Эрик неопределенно пожал плечами:
— Ничего. Все отдыхают. Я тоже пока еще жив.
— Ты отлично показал себя там, — сказал де Лонгвиль.
— Я делал что мог, — ответил Эрик. — Что ждет нас дальше?
— Нас? — переспросил де Лонгвиль. — Ничего. Мы возвращаемся домой. Сначала зайдем в Город на Змеиной Реке, сообщим вождям кланов о том, что мы знаем, на случай, если Хатонис и Праджи туда не добрались, потом соединимся с «Местью Тренчарда» и поплывем в Крондор. Как только мы будем там, ты станешь свободен.
Эрик некоторое время молчал, а потом сказал:
— Странная мысль.
— Какая странная мысль? — спросил Ру, подходя к ним. Он все еще хромал. — Никогда не думал, что доживу до того дня, когда смогу спокойно проснуться на корабле.
— Я просто говорил, — сказал Эрик, — что мысль о том, что я — свободный человек, кажется мне странной.
— Я до сих пор чувствую петлю на шее, — сказал Ру. — Я знаю, что ее нет, но я ее чувствую. Эрик кивнул.
— Я хотел спросить, какие планы у вас, — сказал де Лонгвиль.
Эрик пожал плечами, а Ру засмеялся:
— В Крондоре есть один торговец, а у него — уродина дочь. Я собираюсь жениться на ней и разбогатеть.
Де Лонгвиль хмыкнул, а Эрик улыбнулся и недоверчиво покачал головой:
— Гельмут Гриндаль?
— Он самый, — подтвердил Ру. — Я все продумал и стану богатым за год, самое большее, за два.
— И как же это? — с интересом спросил де Лонгвиль.
— Ну да, я расскажу вам, вы — еще кому-нибудь, и я останусь с носом, так?
Де Лонгвиль, казалось, был по-настоящему удивлен.
— Пожалуй, ты прав, — пробормотал он и повернулся к Эрику:
— Ну а ты?
— Не знаю. Съезжу в Равенсбург, навещу мать. А что потом, понятия не имею, — ответил Эрик.
— Я думаю, парни, вам не повредит узнать, что вас ждет приличная награда золотом.
Эрик улыбнулся, а у Ру загорелись глаза.
— Тебе хватит на твою кузницу, — сказал де Лонгвиль.
— Похоже, от этого остались только воспоминания.
— Ладно, у нас впереди долгий путь, и у тебя будет время подумать. Но я хочу сделать тебе одно предложение, — сказал де Лонгвиль.
— Какое? — спросил Эрик.
— Эта битва — только одна из многих, и не больше того. Мы зацепили их, мы пустили им кровь, но они еще далеки от смерти. Сожженные верфи позволят нам выиграть несколько лет. Кэлис считает, что пять, может быть даже шесть, но потом корабли будут построены. Кланы начнут партизанскую войну, и это замедлит строительство, но ненамного. На Новиндусе у нас есть шпионы, мы сожжем несколько кораблей и будем чинить им всяческие препятствия, но рано или поздно…
— Они придут, — закончил Эрик.
— Через Бесконечное Море в Соленое Море, и прямо к воротам Крондора. — Де Лонгвиль показал рукой туда, где за горизонтом скрылась Махарта. — Подумай о том, что случится с городом принца.
— Невеселая мысль, — согласился Ру.
— Нам предстоит много работы, Кэлису и мне. А у меня нет капрала.
Ру ухмыльнулся, а Эрик переспросил:
— Капрала?
— Ты подходишь, сынок, для этой должности, хотя ты еще слишком приличен. Но Чарли Фостер тоже был образцовым юношей, пока не попал ко мне в руки. Два года — и ты будешь грызть сапожные гвозди и сплевывать шляпки!
— Я в армии?
— Но не в простой. Никлас собирается дать Кэлису мандат, подписанный королем. Мы хотим создать такую армию, какой никогда еще не было. Мы обучим людей, вымуштруем их, и, когда закончим, у нас будут лучшие бойцы в истории.
— Я не уверен… — сказал Эрик.
— Подумай об этом. Это очень важная работа.
— Сержант, сейчас мне противна сама мысль об убийстве, — сказал Эрик.
Голос де Лонгвиля стал тихим, и он сказал твердо, но едва ли не с нежностью:
— Именно поэтому ты — самый подходящий человек для этой работы. Я хочу, чтобы мои люди умели остаться в живых. — Он хлопнул Эрика по плечу:
— Путь впереди долгий. У нас еще будет время поговорить. А сейчас пойду-ка я отдыхать.
Эрик проводил его взглядом, а Ру сказал:
— Ведь ты согласишься, так?
— Возможно, — ответил Эрик. — Не думаю, что мне хочется всю жизнь быть солдатом, но, похоже, это действительно получается у меня неплохо. И вот еще что меня привлекает, Ру, — знание цели и какая-то общность. Дома у меня никогда этого не было. Я всегда был «баронским ублюдком» или «сыном этой свихнувшейся бабы». — Он помолчал, а потом улыбнулся:
— В армии Кэлиса я буду просто капрал Эрик. И кроме того, я не стремлюсь разбогатеть.
— Тогда мне придется разбогатеть так, чтобы хватило на нас двоих Эрик рассмеялся, и они еще долго стояли в молчании, радуясь просто тому, что живы и могут строить планы на будущее.
ЭПИЛОГ. ВСТРЕЧА
Путник прищурился.
На пригорке невдалеке сидел человек и играл на тростниковой свирели.., плохо играл.
