Родители, все братья с девушками или жёнами, Настя с Артёмом и Никой, Ариповы в полном составе, Вика, даже Анжелика, с которой мы в последнее время снова стали общаться, так ещё и Самойлов. И вся эта толпа стоит по двум сторонам от белого с серебристыми продольными полосами ковра, ведущему к… арке. Только проследив глазами туда, вижу Егора. В таком же белоснежном костюме и серебристой бабочкой на шее. С широкой улыбкой и горящим взглядом. И я понимаю, что всё это значит. Вот же засранец! Это наша свадьба, в подготовке к которой участвовали все, кроме меня. Но я и сама заявляла, что следующая попытка пожениться обойдётся без всей той суеты. Мы ведь так готовились, но ничего не вышло. Злость проходит так же быстро, как и разгорается. Улыбка возвращается на лицо. Я делаю глубокий вдох и уверенный шаг к любимому. А потом ещё и ещё один.
Когда подхожу к гостям, замечаю, как Настя что-то говорит дочке, и Вероника подбегает ко мне, чтобы вручить маленький букет из белых роз и, куда же без них, ромашек. Вперёд выступает мама и надевает на шею ослепительное ожерелье. Андрей щёлкает на запястье браслет. Тима подаёт пару серёжек. Не знаю почему, но для меня всё это выглядит комично. Будто подношения королеве, идущей на жертвенный алтарь. Бросаю прямой взор на без пяти минут мужа и заливаюсь смехом.
Алтарь нашей любви.
Уже готова сорваться на бег, но этот порыв останавливает шагнувший на ковёр папа. Выставляет локоть, и я с готовностью оборачиваю его рукой.
— Ты тоже в этом участвовал? — шепчу глухо.
Он довольно усмехается.
— Конечно. Как и все.
— Ненормальные.
— Просто мы все желаем вам заслуженного счастья.
Мы пересекаем отделяющее меня от любимого пространство так медленно, что кажется, будто я делаю шаг, а ковёр становится на столько же длиннее. Мне уже не верится, что я дойду до цели, но вот папа вкладывает мою кисть в ладонь Егора. Поднимаю на него смазанный взгляд, и он сипит так, чтобы только я слышала:
— Убьёшь меня потом. А сейчас стань моей женой.
— С удовольствием. — выдыхаю, крепче сжимая его руку.
— Раз у нас свадьба-сюрприз, то и я не стану мучить вас долгими речами. — начинает милая женщина, стоящая за столом и держащая в руках открытый альбом. — Все мы знаем, для чего сегодня здесь собрались. Чтобы соединить двух любящих людей. Вы прошли много испытаний, чтобы оказаться здесь и сейчас. В этот день среди родных и близких…
— Кто ей речь писал? — шуршу, наклонившись к Северову.
— Все понемногу. Те, кто в курсе наших приключений.
— Божечки…
— Крепись, Дикарка. Я сам не знаю, чего там настрочили.
— … разлука на годы и неожиданная встреча…
— Надеюсь, следующую часть писала не Настя, а то она в курсе, чем эта встреча кончилась.
— Пузожителями. — с приглушённым смехом заявляет Гора.
Прикрываю рот ладонью, чтобы не заржать в голос.
— Вас не смогло разлучить время и расстояние. Вас не разлучила смерть. Вас связала красная нить судьбы. А что сотворено вселенной, то не разорвёт ни один человек.
Большую часть её речи я слышу будто сквозь толщу воды. Так сердце громыхает, что уши закладывает. Да и вижу только любимые проклятые бирюзовые глаза, которые когда-то считала странными, а сейчас не представляю без них свою жизнь.
— Северов Егор Константинович, согласны ли вы взять в жёны Дикую Диану Викторовну?
— Согласен. — уверенно кивает жених, не отрывая от меня взгляда.
— Дикая Диана Викторовна, согласны ли вы взять в мужья Северова Егора Константиновича?
— Согласна. — таким тихим шорохом отбиваю, что сама себя не слышу. С трудом сглатываю ком в горле и уже громче заверяю. — Согласна. Конечно же, согласна! — выкрикиваю, ощущая, как слёзы ползут по щекам.
Когда Егор надевает мне на палец обручальное кольцо, мои руки дрожат, но он абсолютно спокоен. Без сомнений натягивает украшение. Я же только с третьей попытки могу выполнить поставленную задачу.
— Объявляю вас мужем и женой! — громко и торжественно восклицает женщина. Толпа взрывается криками, аплодисментами и свистом. Я смеюсь и плачу. Плачу и смеюсь. — Поцелуй уже жену, пока она слезами всё не залила. — подшучивая, подталкивает она.
Егор притягивает меня к себе, сам шагнув навстречу. Обнимает так крепко, что кости хрустят. Обжигает срывающимся дыханием губы, чтобы следом спалить их страстным поцелуем. Приподнимаюсь на носочках, обернув руками его шею. Сама ныряю языком к нему рот.
— Семнадцать… Восемнадцать…
Он всасывает его глубже. Ласкает своим.
— Двадцать девять… Тридцать…
Зарываюсь пальцами ему в волосы.
— Сорок три… Сорок четыре…
Прижимаюсь изо всех сил, подчиняясь безмолвному требованию его губ.
— Шестьдесят четыре… Шестьдесят пять…
— До ста?
— До тысячи!
Дышу им. Живу им. Люблю его. Схожу с ума от счастья, на которое уже и не надеялась. Таю в его объятиях. Сгораю от жара мужского тела. Собственная кожа пылает.
— Сто! — в один голос орут все, будто ставят точку.
Муж отрывается от меня, но я тянусь следом.
— Мне мало. — шелещу, прикусив нижнюю губу.
— Мне тоже. Но надо немного потерпеть, Ди.
Даже повернуться не успеваю, как влетаю в грудь брата.
— Поздравляю! — кричит Макс.
Потом так же неожиданно попадаю в руки Ника. Обнимает мама, папа, Андрей с Тимой, а дальше я уже не понимаю, кто и где.
— Я же говорила, что вы справитесь. — бомбит Настя, подлетая к нам.
— А я в этом и не сомневался. — вот его объятия для меня самые желанные.
Не переставая, как дурочка, улыбаться, кладу голову на крепкое плечо мужа, обернув руки вокруг талии.
— Я ради этого дня чуть с жизнью не распрощался, а даже дружеского поцелуя не заслужил? — вырывается из толпы Дима.
Бросаюсь к нему на шею и целую в щёку.
— И больше от моей жены ты ничего не дождёшься. — на серьёзе предупреждает Северов.
Они скрещивают взгляды. Встаю между ними, стараясь предотвратить
