обычное время чертёж приходилось держать на видном месте, а духи с ним сверялись, то при сжигании бумаги они уже всё знали и делали. А наделать копий на офисной бумаге проблемы не составляло.
Древесины вокруг было много, пусть и не волшебной. Обычные клёны, дубы, редкие осины и несколько красавиц лиственниц. Были ещё ёлки, но ману они проводили слабо, поэтому для кукол не подходили. Впрочем, спички создали и из них несколько кукол.
Приказы надо отдавать точнее, чтобы ресурсы не расходовались даром.
Рубить деревья не требовалось. Ход битвы, в частности взрывы кристаллов маны, привели к тысячам вырванных с корнем или сломанных деревьев. Так что было из чего пополнить свои артефакты экспресс-изготовлением.
Самое долгое было на мне: нарисовать кровавые руны и ввинтить саморезный артефакт для оживления, сразу же вкачав в него огромное количество маны.
Впрочем, это опять же были простейшие марионетки, в которые я не засунул даже зелий малой детонации. Они требовались для отвлечения внимания.
В них был простейший алгоритм выполнения движения в сторону того, о ком я подумал при их вытаскивании из инвентаря.
У этой партии не было даже одежды, так что они могли показаться бесполезными.
Незнакомцам с монстрами и такие сойдут для слива навыков. А затем в какой-то партии начнут появляться куклы с сюрпризами. Они тоже не все с одеждой.
Всё-таки время — очень важный ресурс с относительной ценностью.
Иногда его очень много, и оно тянется, словно каждая секунда — час, в другом случае минуты бегут, словно мгновения.
Сутки моя работа прерывалась лишь уведомлениями о гибели томатов, затем об их отзыве. Впрочем не все уведомления были включены, чтобы не мешать восприятию боя. Вроде бы, численность вызванных и сумма погибших с отозванными совпадала.
Интересно, а кроме Томы вообще бывают женщины-томаты? Как вообще на свет могла появиться такая особь? Да и что у неё за учитель — божественная лисица?
Мозг пытался отвлечься на столь несущественную тему, но по большей части я пытался найти способ, как куча талантов попала в это пространство.
Логичных вариантов среди известных мне я насчитал только три:
— в качестве шахмат мага 1–2 способностей
— у них всех были титулы на игнорирование рангов или только у шахматиста, принесшего их сюда
— они пришли не через Путь Шахмат, а из источника этих врат, где бы он ни находился
Первый пункт олицетворяю я, но свои фигуры я подчинил. Да и нет среди них талантов. Есть вероятность, что такие объекты, превышающие стадию, могут блокироваться для проноса внутрь, иначе такой способ для прокачки мог быть достаточно популярным.
Второй пункт это развитие первого, и он вполне реален, если способ получения титула известен и просто реализуем.
Третий пункт на самом деле самый примитивный, но в теории и самый затратный по энергии. Для божества это может быть вообще незначительно.
Однако зачем такие сложности?
Если Пи был тем самым обладателем титула, позволяющего ходить по любым подземельям, всё объяснялось ещё проще. Собственно ему было достаточно помечтать о чём-то для получения желаемого, но бесплатно ли или в обмен на что-то? Это многое определяло.
Узнать я уже не смогу.
Как только последнее уведомление об исчезновении томатов пришло, я убрал марионеток с необработанными заготовками и начал призывать хобтроллей и сразу же прыгать в мираж пустоты.
К сожалению, призывать быстрее было нельзя, требовалось купить больше артефактов на улучшение призыва.
— Или можно? — пробормотал я, попробовав наполнить искрами маны посох, влив примерно 150–170 единиц.
В тот же миг его прочность просела сразу на пять единиц, а в новой партии оказалось не восемь монстров, а сразу двадцать, но самых простых и слабых гоблинов.
То есть качество упало в самый низ, зато количество приросло?
Я на всякий случай отремонтировал посох, подвергающийся экспериментам, после чего вкачал около 1000 маны.
Гоблинов вокруг оказалась почти сотня, но опять самых слабых.
С точки зрения силы восемь хобтроллей или более редких вариантов развития гоблинов были куда выгоднее. Однако у гоблинов существовал такой выгодный пункт, как стремление поиска добычи.
Хотя для начала им нужен вожак. Так что призывать стоило партию гоблинов и восемь более продвинутых.
Так я и поступил, потихоньку на некотором расстоянии окружая яму с тёмной бочкой волшебства группами гоблинов.
К сожалению, они были призваны мной, но не только мне не подчинялись, но и не было оповещений при их смерти. Собственно качаться на них могло бы быть выгодно, будь мой уровень серьёзно ниже. Но сейчас из полезного было бы только добыть позвоночников хобтроллей, являющихся модификатором роста регенерации тела.
Как показала практика: регенерация — это снова общий параметр. В частности восполнение очков здоровье и заживление ран оказались разными частями этого компонента. Это как-то связано с магическим и материальным телом.
Впрочем, о чём-то подобном я догадывался из-за разницы зелий, которые могли не лечить травмы, восполняя здоровье.
Поедание костного мозга хобтроллей увеличивало скорость лечения травм. Но сейчас у меня был иммунитет к этому полезному модификатору, который экономил мне зелья.
Правда, что было пользой в бою, немного мешалось в быту при варке зелий. Чтобы добыть крови мне теперь приходилось наносить рану куда крупнее. Я научился скрывать действие пассивных навыков (защиту от балы), так что необязательно было орудовать оружием, игнорирующим защиту, но рана теперь без живой воды заживала почти как с ней.
Впрочем, в бою я пока не получал критических ран, поэтому сложно понять, насколько это эффективно.
Но суть в том, что сейчас враждебные мне гоблинские племена выполняли нужные мне функции скрытия. Я изменил свою внешность и силу до гоблина-шамана и смешался с толпой.
Притворяться простым гоблином я не видел смысла, их более продвинутые шпыняли, попросту убивали для развлечения или чтобы подчинить остальных.
Хобтролли стремились сбиться в группы.
А вот среди шаманов, сколачивающих племена, были и одиночки, пока не создающие группы.
Притвориться таким было проще всего.
О!
Я заметил почти такой же посох, что был у меня у продвинутого гоблина-шамана.
— Шаг! Липкое касание! — произнёс я и схватил добычу, а вторым движением пнул монстра.
— Моя признавать тебя! Моя не мстить! Не убивай! — раздалось оттуда, куда отлетел зелёный.
— … — я промолчал. Приняв их форму, теперь я их понимал или он знал человеческий язык?
В Мире Охотников эти монстры, рождённые вне врат, не были записью и быстро учились человеческой речи. Призванные монстры тоже не были записями, поэтому ничего удивительного в говорящем монстре не было.
