Из кухни выглянули поварята, на ходу поправляя колпаки, и с тревогой оглядели пустующий зал. Понимаю их волнение, если все пойдет так и дальше, это будет полным провалом. Стиснула зубы. Никакой не провал, просто утро. У всех домашние и рабочие дела, караваны еще не прибыли в конце концов! Прекратить истерику, если уж я начну волноваться, остальной персонал скатится в панику.
– Лея, – Ирна встревожено опустилась рядом со мной на стул. – Что-то не так?
Сегодня матушка Энаи была на удивление любезна. То ли понимала что от открытия многое зависит, то ли сочувствовала мне: вид у меня наверняка потерянный. Тряхнула головой и улыбнулась.
– Нет, Ирна, всего лишь утро, вот увидишь, ближе к обеду народ подтянется. Сама знаешь, скоро большой ярмарочный день, нужно же всем приехавшим торговцам где-то разместиться. И из Артвиля бронировали пять номеров. Гости обязательно будут.
Угу. Сама бы я еще в это верила. Не замечала эти несколько дней спада на рынке гостиничных услуг. В чем же дело? Может конкуренты пустили какой-нибудь гадкий слух? Хотя нет, на причину перешептываний уже сбежался бы народ поглазеть. Да и Ульри уже появился бы, растягивая свое коронное: «до меня дошел слушок». Причина думаю в другом. А в чем? Может, я зря накручиваю себя и правда – это все утро. Столичные жители просыпаются обычно позже деревенских: у них, можно сказать, еще завтрак не начался.
В общий зал спустился Дарвин и я поспешно поднялась к нему на встречу. Отличный вариант поговорить, пока Грэгорик занят омлетом и бутербродами. Уверена, оборотень даже носа от тарелки не поднимет, пока все не съест.
Дракон опустился на стул рядом со мной, шумно вдохнул и улыбнулся. Не первый раз я задумывалась, что заставляет мужчину, нянчится со мной. Только лишь скука и восприятие меня как детеныша? Может причины иные и Дарвин сам ведет меня в ловушку к соплеменнику? Закрыла на минуту глаза: не думать о плохом. Если совсем никому не верить, то как жить?
– Сыр–р–рники, – протянул Дарвин, разглядывая меню с картинками, и повторил уже для подошедшего официанта, – Сырники.
Печально оглядела зал. Из всех посетителей за завтрак заплатили пока только северяне. Грэгорик заказывал уже третью порцию, Дракон тоже поест бесплатно – совесть не позволит мне взять с них денег. В финансовом плане, утренние расходы еды пока окупаются плохо. Надеюсь, к вечеру дела пойдут лучше.
– Итак, – многозначительно кивнула, стрельнув глазами в сторону Грэгорика: оборотень был увлечен утренними газетами и чаем с блинами.
– Итак? – дракон удивленно выгнул бровь, – ах, да, Герольд.
Дарвин, нехотя, отложил вилку.
– Я говорил, он попал к нам из другого мира. Причем попал целенаправленно: Герольд маг, целью всей его жизни было пробить пространственно–временную материю, связывающую миры. У него это получилось, он попал в Иррель, но... вернуться назад дракон так и не смог. Проходили года, десятилетия, но пути возврата так и не нашлись. Тогда он обратил свой взор к нашим богам. Ашур обещала ему выход, но для этого нужны были кровавые жертвы. На алтарь предлагалось возложить тех, кого отметили другие боги. Избранных было много, десятки, ведь раньше высшие силы чаще посещали Иррель и выбирали себе фаворитов, но долгожданный выход так и не находился. Герольд безумствовал в своей жажде крови и давно сошел с ума, на мой взгляд.
Дракон замолчал и отхлебнул кофе. Я тоже притихла, не в силах связать для себя ниточки истории. Что-то не сходится. Но вот что меня так смущает в этой истории?
– Имя моего народа не должно быть унижено, поэтому каждую его выходку мы покрывали. Каждое убийство – заминалось. Герольд не хотел понимать, что Ашур не поможет ему вернуться, ни один из ритуалов не сработает. После каждого убийства мы закрывали его в главной цитадели в самом сердце драконьих земель, но ты говоришь, что встречалась с ним.... Это странно, потому что Безумного Герольда я проведывал перед самым отлетом сюда, и видел его как тебя. Ты видишь сквозь иллюзии, потому трудно представить, что тебя могли обмануть.
– Но, если за ним не стоит кровного родства, – я замялась, подбирая слова. – Почему ему вообще прощаются выходки? Ведь жизнь одного дракона стоит гораздо меньше чести целого народа. Разве нет?
Дракон молчал, раздумывая открывать мне какую-то тайну или нет. А я не могла понять. Странная история: дракон, марающий честное имя всей расы, жив, не смотря на все выходки. Чужак! Какое дело всем до чужака? Жизнь соплеменника священна? Не верится мне в это.
– Когда Герольд пробил дыру в наш мир, оказалось что переходы подобного рода могут быть только на основе обмена. Дочь главы кланов, юная княжна, отправилась в мир Герольда. Ее затянуло и жизни двух драконов оказались связаны. Умрет один – вторая не вернется.
– Но где гарантия, что девушку ТАМ еще не убили?
– На фамильном древе ее звезда сияет все так же чисто.
Ничего не поняла. Что за фамильное древо? Какая звезда?
Пока дракон запивал сырник чаем, я задумалась. В кои то веки у меня появился квест, как в многочисленных фэнтези книгах: выжить самой, расправится с Герольдом. Совершенно понятно – нам двоим не ужиться в Ирреле. Герольд всегда будет стремиться убить меня, потому что я благословлена Иштар, потому что он очень хочет домой к жене и детям, потому что ему ничего не будет за это: драконы всегда закроют глаза на смерть очередной человечки. Жить всю жизнь в страхе? Нет уж. Или я, или он. И сдается мне, что если мне придется выбирать, я решусь на многое.
Вопрос только как? Силы сразить дракона, у меня нет: ни одного приличного копья я не подниму. Сигурд вряд ли заступится за меня, если узнает, что драконы в ответ уничтожат королевство, как Иннергард в прошлом. Попала я, так попала. Есть ли вообще хоть одна раса, которая не побоится выступить против летающих ящеров?
Хотела найти взглядом Грэгорика, но мужчины и след пропал. И вот куда он делся за пару минут? На столике остались недоеденные блины, брошенные так, словно оборотень уходил в спешке. Озадаченно оглянулась, но тут дракон видимо решил продолжить и пришлось сосредоточиться на нем.
– Если Герольд все-таки объявился, видимо надо сменить место заточения, этого хватит еще лет на тридцать.
Угу, а ты, Кристиночка, живи в вечном страхе, что очередная темница не удержала этого психа. Со стороны Дарвина и речи не идет об уничтожении Герольда. Хотела было возмутиться, но передумала, тем более к нам подходили великаны. Улыбнулась как можно шире Маххабату, после заселения к нам северян, я его не боялась – это фактически акт капитуляции передо мной и Мусей.
– Лея, белого снега и ясного утра.
С достоинством, как мне самой показалось, склонила голову. Ну собственно и вам не хворать. Вслух естественно не сказала. Даже не знаю, что требуется говорить в таких случаях – с культурой великанов не знакома.
– Так все-таки, когда мы сможем увидеть мальчика и его мать?
– Как решит сама Муся, – пожала плечами. Странный вопрос:разве я могу торопить троллиху!
