которое, на мой взгляд, только чудом не развалилось, несясь с горки на ста пятидесяти километрах в час. Я даже успел приехать вовремя, точь‑в‑точь. В 23:55 мы остановились прямо напротив проходной коттеджного посёлка.
– Вот, пожалуйста. С ветерком долетели, а? – дедуля рассмеялся беззубым ртом.
– Спасибо вам огромное, дядя Сёма! Вы меня очень выручили!.. А знаете… Вот что. Возьмите‑ка вот это, – я вытащил из рюкзака золотой кирпич и, встав, положил его на пассажирское сиденье.
– Ох, батюшки! Да ты что! Золото что ль? Чистое?!
– Не уверен, что чистое, – я рукой вытер со «слитка» болотную грязь и кровь. – Лучше ещё протереть тряпочкой.
– Да что же я с ним делать‑то буду?!
– Сдайте как клад. А на выручку дачу отремонтируйте. Или купите новую. Вы мне очень помогли! Не знаю, что бы я без вас делал. Ну, удачи вам, дядя Сёма! Извините, если что. Я побежал.
Поравнявшись с будкой охранника, я хотел сообщить тому, куда иду, но он, похоже, меня узнал даже в столь плачевном виде, поэтому не стал ничего говорить. Только отвернулся и словно бы невзначай махнул мне рукой, мол: «Я даже не буду спрашивать, что у вас там на этот раз приключилось. Проходи».
Глава 40. В темноте ночи
Илона, открыв мне дверь, моментально сморщилась и зажала пальцами нос:
– Фу, Рыжик, ну и воняет же от тебя!
Я посмотрел в зеркало в прихожей и сам себя испугался: весь мокрый, всклокоченный, в крови, грязи и болотной тине. Практически восставший из ада.
– Вот, значит, чем СКОК платит за работу! – хохотнула она. – Ну, проходи, не стой на пороге! Сейчас приведём тебя в порядок!
Штефан, едва увидев меня, побледнел, отвернулся и прикрыл рот рукой. Кажется, его даже затошнило, но он сдержался.
Стелла, без слов подойдя ко мне, долго смотрела мне в глаза, будто пытаясь что‑то в них прочесть. Потом сняла с моих волос веточку водоросли и опустила взгляд.
– Побегу‑ка я в душ, – улыбнулся я, ненадолго коснувшись её локтей кончиками пальцев.
Я хотел уже юркнуть на лестницу и подняться на второй этаж, но не тут‑то было – Константин строго перегородил мне дорогу. Расправил плечи, выпрямился весь и молча вытянул вперёд раскрытую ладонь. Мой кристалл заморгал и болезненно задёргался.
«Не отдавай! – крутилось в голове. – Скажи, что не успел ничего скопировать. Или что посеял флешку в лесу!..»
– Московские данные у тебя, – спокойно проговорил Константин в ответ на мои мысли. – И ты сейчас отдашь их мне.
«Нет, нет, нет! – стучало в висках. – Что будет, когда она узнает про Эмиля?!..»
– Всем уже давно пора знать правду, – едко процедил Цепеш, теряя терпение. По гостиной снова поплыл белёсый, разъедающий лёгкие туман. – Отдай. Немедленно.
Меня бросило в жар от боли в висках, уши и щёки загорелись, в глазах потемнело. На этот раз я готов был сопротивляться до последнего и даже не испугался за свою голову – да пусть хоть лопнет и расколется на части – но мои колени уже согнулись, а руки лезли в правый кроссовок в поисках карты памяти. Против своей воли, я извлёк её на свет, протёр от грязи и вручил Константину.
Хмыкнув, он потерял ко мне всякий интерес и освободил путь на второй этаж. Что ж, может он и прав. Если сам Цепеш решил, что пришло время для серьёзных разговоров и откровений, пусть будет так. Терять‑то мне особо и нечего…
В ванной, раздевшись, я долго решал, куда положить одежду – в барабан стиральной машины или в мусорный бак. В итоге всё же решил дать ей шанс и запустил стирку. На широком дубовом стеллаже, к счастью, возвышалась стопка из чистых махровых полотенец и банных халатов. Сейчас мне будет, что надеть. Но вот завтра, в случае, если я решу выйти из дома, хорошо бы мне иметь хоть какой‑то комплект одежды. Машина‑то моя осталась в Москве, а в ней и сумка со всеми вещами.
Вздохнув, я принялся тщательно намываться. Времени у меня на это ушло много, мыла – тоже. Сначала я по‑быстрому принял душ, потом решил как следует поотмокать в помпезной вампирской ванне – снаружи золотистой, на изогнутых ножках, а внутри покрытой блестящей красной эмалью. Потом снова долго тёрся мочалкой и стоял под душем. Наконец, часа через полтора, я успокоился. Выключил воду, наспех вытерся и, завязав махровый халат, вышел.
Когда я, на ходу суша волосы полотенцем, толкнул дверь в свою комнату, то так и застыл на пороге. Ну никак не ожидал увидеть тут Стеллу! Я‑то думал, что, пока я мылся, она уже изучила базу шестого отдела и теперь молится на икону – ой, то есть, портрет – «воскресшего» Эмиля.
Потуже затянув пояс халата, я повесил полотенце на край стула и сел рядом с ней на кровать. Некоторое время мы оба молчали. Потом она вкрадчиво спросила:
– Ты… испугался?
– Что? – переспросил я, подумав, что неправильно расслышал.
– Сильно они тебя напугали?
– Ну, вообще да. На то они и охотники на вампиров. Но ты только не ревнуй! – поспешно
