любовь каждого человека имеет разные свойства, имеет нечто уникальное?
Разве вы не почувствовали — вы имеете столько друзей, и дружба, дружелюбие каждого друга имеет разный привкус, разную теплоту? И все качества имеют одну особенность: они индивидуальны.
Конечно, есть кое-что одинаковое; вот почему мы даем им одно название. Благоухание розы и благоухание цветка “царица ночи” — совершенно разные благоухания; но есть кое-что одинаковое: они оба — благоухания. Одинаково только то, что они — благоухания; но роза есть роза, а царица ночи есть царица ночи.
В Индии я делал исследования во многих ботанических садах, так как я ездил по всей стране и у меня было много безумных идей. Я всегда беспокоился… потому что у меня были прекрасные растения царицы ночи, растущие вокруг моего дома; и когда летом они расцветали, мои соседи жаловались на то, что не могут спать — настолько сильно было благоухание. А эти растения были повсюду вокруг моего дома, по крайней мере двести растений. И когда они расцветают, то они расцветают все вместе за одну ночь; а каждое растение имеет тысячи цветов — сам цветок очень маленький, но с таким сильным благоуханием, что мои соседи начали жаловаться: «Вы должны срубить эти деревья».
Я сказал: «Я не могу. Вы можете уехать. Нет такого закона… я не вхожу в ваш дом, но я не думаю, что есть какой-либо закон о том, что благоухание моих цветов не может проникнуть в ваш дом. Идите в суд; мы встретимся в суде».
Они сказали: «Кто говорит о судах? Мы обеспокоены: целый день мы работаем, а ночью не можем спать. Благоухание прекрасно в течение нескольких мгновений, но всю ночь… это уж слишком!»
Я всегда спрашивал: «Если существует царица ночи, то существует ли что-то наподобие царя дня?» И садовники говорили: «Никогда не слышали о них».
Я говорил: «Они должны быть, так как царицы не могут быть без царей». И в конце концов я обнаружил, что в Кулу-Манали, в Гималаях, есть растение, которое, действительно, называется «царь дня». Это в точности такое же растение, мужской экземпляр, но цветок у него несколько больше, но листья такие же, и все остальное такое же. Это тот же самый вид, но не имеющий такого же благоухания; благоухание другое.
Когда вы находитесь рядом с царицей ночи, то вы почти полностью охвачены благоуханием; оно окружает вас со всех сторон. Оно проникает не только в ваши ноздри; оно окружает вас со всех сторон. Оно появляется как облако, и вы окружены им. Мужской экземпляр растения не такой, как женский. Благоухание также другое — более тонкое и не такое агрессивное. Женский экземпляр растения действительно агрессивный; вы не можете скрыться, вы просто схвачены этой дамой. Она просто тянет вас за руку, она обладает вами — таким было мое ощущение.
Я привез мужской экземпляр растения также в свой сад для того, чтобы посмотреть, насколько они различны; и я смог увидеть, что благоухание женского экземпляра содержит в себе что-то женское — ревность женщины, собственничество женщины. Мужской экземпляр растения выглядит почти как муж, которого держат под башмаком, выглядит как муж, который входит в свой дом, боится и повторяет какую-то мантру. Точно таким же способом благоухание мужского экземпляра входит в дом, шаг за шагом, осторожно. Благоухание женского экземпляра просто возникает и заполняет весь ваш дом, не беспокоясь о вас, сшибая все на своем пути.
Я могу видеть такое каждый день в моей общественной компании. Есть мужчины, пытающиеся танцевать, двигаясь, но это выглядит так, как будто они выполняют какое-то упражнение; а женщины-санньясины просто одержимы. Танец — это не упражнение, песня — это не упражнение: женщины полностью в этом, они забыли самих себя. Мужчина не может забыть самого себя. Он сохраняет самообладание, остается стоящим прямо так же, как он обычно стоял в кабинете своего директора, когда его вызывали. А это не кабинет вашего директора!
А когда он смотрит вокруг, когда он смотрит на то, что вокруг него делают женщины, то он немножко начинает двигаться, иначе будет выглядеть странно. С другой стороны, если ему разрешить, то он засунет руки в карманы и будет стоять там, немного вдали, как бы говоря: «Пусть эти сумасшедшие женщины делают то, что они делают». Но здесь никому не разрешено держать руки в карманах — никому не разрешено быть вне определенной линии поведения. И женщины подталкивают парня со всех сторон; рано или поздно он говорит, что лучше идти по ветру. Но есть различия…
Итак, мое блаженство останется моим блаженством.
Здесь нет вопроса о превосходстве или о неполноценности — ваше блаженство будет иметь свои собственные уникальные качества. И это абсолютно ваше дело, если вы хотите быть блаженными. Пусть весь мир продолжает страдать, но вы начинайте быть блаженным. По крайней мере, часть мира, которой вы являетесь, вы можете изменить. Вероятно, это может дать начало процессу изменения других людей.
Поэтому не беспокойтесь о том, что весь мир страдает, или о том, почему весь мир страдает. Забудьте это. Позвольте им это делать — если они выбирают страдания, то это их прирожденное право. Что мы можем поделать? Мы не можем заставить их быть блаженными.
Вы начинайте быть блаженными.
И запомните: блаженство — это не что-то такое, чему надо учиться, к чему вы должны быть приучены.
Вы должны лишь расслабиться и позволить ему произойти.
Оно внутри вас; оно — сама ваша природа.
Лишь отбросьте эти идиотские идеи, идеалы, принципы, дисциплины, которые окружают вас; просто покончите с ними. Будьте свободным человеком — свободным от наций, свободным от культур, свободным от религий — лишь полная свобода. И вы увидите поднимающуюся внутри вас огромную радость, которую вы никогда не видели прежде.
И это может помочь другим. Когда вы озарены, то это озарение обязано помочь другим увидеть, почему они находятся в темноте. А я хочу, чтобы очень обыкновенные люди были озарены. Если кто-то в монастыре становится просветленным, то это вообще не помогает миру, так как люди говорят: «В течение двадцати лет он медитировал в горах, в монастыре; он отверг весь мир — и, возможно, он делал это в течение многих жизней, — это не
