надо управлять и направлять их. Это было очень непросто. Конечно, кто-то и критически к нему относился, кто-то возмущался.
Ему необходима была помощь психологов, чтобы справляться с этой неимоверной нагрузкой — психологической и эмоциональной. Я знаю, что ему давали такие советы. Но мне кажется, они ему особо и не помогали. Он всегда оставался очень чувствительным человеком. Человеком очень ранимым. Он всё принимал близко к сердцу, всё это нелегко ему давалось.
Справедливости ради стоит сказать, что Геннадий Николаевич всё-таки прислушивался к советам психологов, тому есть свидетельство — его голос под запись. Председатель Госдумы вынужден был выполнять рекомендации специалистов: депутаты не только кричали, стараясь переорать друг друга, — они дрались. Дрались некрасиво, куча на кучу, неуклюже, это смотрелось ужасно. И Селезнёв, устав уговаривать «диких» депутатов, ставил между собой и вышедшей за рамки приличия аудиторией невидимый психологический барьер. Чтобы не перегореть зазря.
— Селезнёв был открытым, искренним, уважительно относился к различным точкам зрения, в том числе к тем, с которыми он не был согласен, — продолжает Анатолий Усов, — а после него пришел новый председатель и сказал, что Госдума — не место для дискуссий. Из парламента — котла, в котором рождались законы, решения, взаимопонимание и доверие, он и правда превратился в место, где нет места дискуссиям.
Территория истории
В 2000 году В. В. Путин попросил Госдуму одобрить внесенные им решения об изменении порядка формирования Совета Федерации. Ранее в него входили руководители исполнительной и законодательной власти регионов, у которых и на месте было слишком много дел. Вместо них в верхнюю палату были делегированы их представители. Госдума также одобрила единый налог на доходы физических лиц в размере 13 % (ранее действовала прогрессивная шкала).
В мае того же года был утвержден премьер-министром Михаил Михайлович Касьянов, человек молодой, но опытный в деловом отношении, невозмутимый и своеобразный — прежде всего своей непререкаемой уверенностью в себе.
Разработанный Минфином под руководством М. М. Касьянова проект бюджета на 2000 год был впервые за постсоветские годы утвержден всеми инстанциями исполнительной и законодательной власти, в том числе и Государственной Думой РФ. С принятием бюджета на 2000 год Россия избавилась от бюджетного дефицита, прекратились выматывающие, многомесячные задержки выплат зарплаты и даже пенсий. С 2000 года экономика пошла в рост. Тем не менее фракция КПРФ, поддержанная представителями партии «Яблоко» (всё-таки невероятный дуэт!), намеревалась вынести ноту недоверия правительству Михаила Касьянова, но эта инициатива не прошла.
В декабре 2000 года Государственная Дума занялась долгожданным и необходимым делом — государственной символикой. Были утверждены, по предложению В. В. Путина, герб — золотой двуглавый орел в червленом поле, т. е. в поле, окрашенном красным цветом, трехцветный государственный флаг и флаг Военно-морского флота — им официально стал Андреевский флаг, т. е. белое полотнище с косым синим крестом в память об апостоле Андрее Первозванном, заступнике рыбаков и моряков, покровителе Руси.
Самым интересным событием явилось проведенное также по инициативе В. В. Путина утверждение Госдумой еще одной непременной составляющей государственной символики — государственного гимна. Им стал Государственный гимн СССР. Эта новость стала радостной для большинства людей селезнёвского поколения — мы сразу осознали, что избрали президентом своего человека, который ценит традиции страны.
Исключен из партии
Начиная с 25 мая 2002 года Г. Н. Селезнёв голосовал уже как независимый депутат.
Что случилось? А случилось то, чего сильнее всего боялся при партийно-советской власти любой коммунист. Геннадия Николаевича Селезнёва, Светлану Петровну Горячеву и Николая Николаевича Губенко исключили из КПРФ. Правда, это была уже далеко не КПСС — партия-гвардия ХХ века, и произошедшее вполне можно было пережить без инфаркта или инсульта.
За что исключили-то? С. П. Горячева очень эмоционально отзывается о том событии, состоявшемся через 6 с лишком лет после знаменательного заседания президиума ЦК КПРФ, в итоге которого члена думской фракции КПРФ Г. Н. Селезнёва впервые избрали председателем Госдумы РФ:
«Шесть лет спустя состоялось другое заседание президиума ЦК КПРФ, когда от нас требовали — от Селезнёва, меня, Губенко и других, — чтобы в знак какого-то протеста мы с демаршем покинули свои посты в Госдуме. Я много думала о причинах таких шагов Зюганова. Для меня до сих пор это загадка… Мы отказались слепо бросить свою работу, которую, кстати, нам доверила Государственная Дума, и были исключены из партии… но зато сделали много для России. Я добилась, как председатель Комитета по делам женщин, семьи и молодежи, принятия самого трудного в моей жизни закона об ужесточении уголовной ответственности за растление и сексуальную эксплуатацию детей».
…Вернуться бы в то время. Набрать номер телефона Селезнёва. Представиться — напомнить о себе. И попытаться коротко ободрить его примерно такими словами: «Личность куда важнее принадлежности, Геннадий Николаевич! Внутренняя свобода — превыше всего. Да забудьте вы о ней, об этой партии…»
То есть сказать ему, что ощущение себя независимой и свободной человеческой личностью, тем более для журналиста, ценнее принадлежности к партии. Или примыкания к движению. Или вступления в некий союз.
Но у мужчин другая логика. Коллективизм — реальная составляющая их жизни. Быть одним из бойцов штурмового батальона… Одним из членов славной бригады шахтеров… Одним из бесстрашной команды эсминца или даже космического корабля… Одним из группы единомышленников…
В селезнёвскую ситуацию к тому же вмешивалась такая малоприятная деталь, как будущая невозможность баллотироваться еще раз на роль председателя Думы после новых выборов (до окончания срока третьего созыва он оставался председателем). Геннадий Николаевич перестал быть членом одной из важнейших фракций Госдумы, и этим всё сказано. Но он не стал унижаться и просить, чтобы его «поняли» и оставили в КПРФ.
Ему не оставалось ничего другого, как создать совсем новую партию, безусловно, левого, т. е. социалистического толка и стать ее председателем.
Сергей Николаевич Бабурин вспоминает об этих бурных событиях в жизни Г. Н. Селезнёва на рубеже веков, демонстрируя, разумеется, личную точку зрения:
«На выборах 1999 года, помимо нахождения в качестве кандидата в депутаты в партийном списке КПРФ, Г. Н. Селезнёв баллотировался в губернаторы Московской области, одержал победу в первом туре (27,5 % голосов), но во втором, в начале 2000 года, проиграл с незначительным отставанием (Б. В. Громов — 48,09 %, Г. Н. Селезнёв — 46,39 %).
19 января 2000 года Г. Селезнёв вновь избирается председателем Государственной Думы… но в последующие несколько лет мы встречались редко, разве что на российско-белорусских мероприятиях.
Именно в этот период Геннадий Николаевич совершил, на мой взгляд, роковую ошибку, которая обрушила его политические перспективы…
Не берусь гадать, из каких обид руководство КПРФ потребовало уйти со своих постов и тех своих представителей, которые остались нетронутыми при этом одностороннем пересмотре пакетного соглашения фракций 2000 года. Требование
