кровать из темного дерева с развевающимся белым балдахином.
— Ого! — воскликнула я, — я думала вы живете в спартанских условиях. А у вас такая огромная кровать. Она просто огромная! Да вы оказывается гедонист.
Тал Тал улыбнулся не без гордости.
— Да немного.
Он подошел к постели и положил меня на простыни. Его тело накрыло меня, источая стремительно нарастающую страсть, заставившую меня захотеть теснее прижаться к нему, как к единственному спасению. В этом хмельном, качающимся и непостоянном мире его руки, его поцелуи были тем самым маяком, который ведет к твердой земле. По нашим телам одновременно пробежал ток, будя во мне все новые ощущения, которых я раньше не знала и не испытывала и даже не думала, что способна узнать о них. И я отдалась в его власть, чтобы вихрь чувств унес нас на край мира.
Свечи давно погасли, когда обессиленно мы расцепили объятия. Я ждала, когда головокружение уляжется. Мне вдруг захотелось ответить откровенностью на откровенность. Мне казалось, Тал Тал открыл мне себя и новый мир. И потому я тоже должна рассказать ему истину. Но как?
Моя ладонь скользнула по простыне, найдя его руку. Тал Тал сжал мои пальцы. Из открытого окна донесся глухой звон набата. А значит, утро уже близко.
— Тал Тал, — едва слышно произнесла я, не зная слышит ли он меня, — мне трудно говорить, но и молчать не могу. Ты мне важен, очень-очень.
Кровать возле меня чуть прогнулась, Тал Тал повернулся на бок и обнял меня, прошептав мне в самое ухо.
— Я знаю, я буду рядом, если ты этого хочешь.
— Да.
Наступил час мао. И до пробуждения осталось так мало времени.
Дайду. Дворец Императора. Утро.
В тронном зале собрались все министры, наместники, знатные военачальники, князья и чиновники. Я хоть и заняла свой пост — воспитательницы принца Махи, все же не попала в число приглашенных. Женщинам на таком собрании быть не позволялось, потому я притаилась за колоннами, чтобы понаблюдать за триумфом нашей коалиции.
Тогон восседал на золотом троне, сливающемся с его сияющей одеждой. Баян, разодетый в фиолетовое и черное, торжественно стоял у подножия трона, что являлось наиболее близким местом к императору.
Тал Тал же как и все прочие занял место внизу в самом зале, где чиновники выстроились в два ряда. Люди были взволнованы, не зная, зачем это собрание и что задумал Тогон. Многие полагали, что будет объявлен курс новой политики и что это связано с Баяном. В принципе, они не ошибались.
Колта, стоя у трона, поднял золотую табличку вверх в знак того, что император хочет говорить.
Тогон обвел глазами всех, даже будто заметив меня за колонами, а потом, напитавшись силы от уверенного вида Баяна, сказал:
— Я император, Тогон-Тэмур, Великий Хан, потомок Хубилая, объявляю о начале военной кампании, чтобы вернуть великую славу наших предков я намерен использовать мечи и кавалерию. Канцлер Баян, зачитай указ!
По залу пронесся гул голосов. Только Тал Тал, знавший уже все, сохранил ледяной вид. Баян развернул свиток и громогласно зачитал:
— Повелеваю наместникам каждой провинции предоставить по двадцать тысяч пеших воинов и по десять тысяч всадников, а также серу, селитру, необходимые для военных нужд и провизию, — Баян повернулся к Ван Ю, застывшему в своем синем одеянии неподалеку, — Коре предоставит тысячу пехотинцев и всадников. Слушайте и повинуйтесь!
— После похода вся слава и добыча достанется народу, — высокомерно бросил Тогон, — Канцлер возглавит наступление. Его приказ это мой приказ. И я доверяю ему право пользоваться моей печатью. А также дарую ему одному право входить ко мне в покои без предварительного доклада в любое время дня и ночи.
Наместники пришли в еще большее удивление. Я радостно потирала руки. Этот ход предложила именно я.
— А также, — не унимался Тогон, наблюдая за произведенным эффектом, — своей высочайшей волей я хочу назначить господина Тал Тала, нашего верного помощника, на должность историографа, руководителя официального Юаньского корпуса хроник правления династий Ляо, Цзинь и Сун, и в отсутствии канцлера Баяна, господин Тал Тал назначается исполняющим обязанности канцлера и моим первым помощником.
Завистливые взгляды присутствующих прожигали теперь не только Баяна, но и моего муженька. Я хихикнула, ожидая еще одной новости от императора. Тогон улыбнулся.
— А также я учреждаю министерский комитет, который будет заниматься развитием страны, в ближайшие пять лет. Его состав будет объявлен позже, а возглавлять его будет прощенный нашей милостью господин Тан Ке Ши, пожертвовавший государственной казне все свое состояние. За этот бескорыстный жест я прощаю его и наделяю званием верного слуги императорской короны. Господин Тан Ке Ши является дядей моему сыну принцу Махе и… и я хочу, чтобы он вошел в его свиту.
Из-за спин присутствующих появился Тан Ке Ши и упал на колени перед троном. Его появление и объявление о помиловании вызвало настоящую бурю эмоций. Так что последующее заявление императора об отстранении Ван Ю от власти и его аресте потонуло в шуме бушующей толпы.
Мне стало плохо видно, что происходит, так что я даже рискнула высунуться из-за колонны, дабы узрить, как гвардейцы кардинала, то есть, Баяна вяжут Ван Ю под белы рученьки. Но вдруг острая боль сковала мое запястье, я вскрикнула. Кто-то схватил меня за руку и оттащил назад, в темноту дворца.
Я попыталась вырвать руку. Передо мной стояла Гвиби Ки и именно она впилась ногтями в мое запястье. Ее окружали верные слуги.
— Ты, выскочка, — прошипела она, дрожа от ярости, — поплатишься за все это.
Я еще раз попыталась вывернуть руку, но Сон Нян не отпустила, на ногтях она носила золоченные острые колпачки, как тогда было модно, и от этого она с легкостью пронзила мне тонкую кожу.
— При чем тут я, Ваше Высочество? — спросила я.
Мы с Сон Нян стояли друг напротив друга, словно играя в гляделки. Оказалось, что она выше меня, сантиметров наверно на десять, плюс ее пышный наряд и золотая корона придавали ей росту. Я также оделась подобающе: в малиновое платье с вышитыми на нем лотосами и обвешалась дорогими украшениями. Все-таки я жена ИО канцлера теперь, а также можно сказать племянница Баяна и должна достойно представлять наш клан. Поэтому я вовсе не собиралась пасовать, несмотря на высокое положение Гвиби. Мы наконец столкнулись напрямую, так почему бы и не поговорить. Вокруг да около я ходить не буду.
— Ваше Высочество, может, уже хватит мести, — с места в карьер начала я, — И вы задумаетесь о том, какой должна быть настоящая императрица, на звание которой вы
