— надо же.
У маньяка, выражение лица, было скучающе-снисходительным. Несомненно, он бы убил Лефрана чище и эффективнее, если б ему дали возможность.
Людвиг говорил по телефону. Помолодел старик лет на двадцать. Даже морщины приобрели задор. Это были крутые морщины опытного «Иди-сюда-щегол» дедушки. Толпа приветствовала его как рок-звезду. Этот шум раскалывал мне череп.
Герцог поднял руку, призывая людей к тишине. Те мгновенно затихли. Тогда Людвиг включил громкую связь, и все услышали:
— Остатки мятежников сдались. Разумеется, их будут судить, но, я думаю, вы не останетесь без людей, Лефран. Вам нужно перехватить и генерализировать власть немедленно, пока оставшийся в стенах гарнизон дезориентирован. К вам на помощь отправляется десять бортов с оперативными группами. Встретьте их и укажите цели для ликвидации. Вы поняли?
— Да, ваше Величество.
— На кону ваша жизнь, Лефран. Действуйте.
Людвиг опустил телефон.
Притихшие люди заверещали снова, и на этот раз мы с Хо чуть не свалились замертво. Видимо голос в трубке был голосом самого Императора. Настоящего Императора. Охренеть. Либо сигнал ретранслировали с самой Лонги, либо импи устроил себе каникулы где-то на Немосе. Что ж, в любом случае, ситуация была из ряда вон.
— Не время! — крикнул Людвиг, перебивая толпу. — Не время радоваться, мои верные подданые! Борьба еще не закончена! Мы сломали спину дракону! Люпан мертв, а его одурманенные, доведенные до безумия рабы — остановлены. Помните, что это наши с вами братья. Отцы кого-то из вас, кого-то из вас — сыновья. Они оказались не способны противостоять злу, проистекающему из снов, но мы — самые рассудочные, самые стойкие, — крепились и ждали, когда час наш придет. Час, потому что наша победа всегда была лишь вопросом времени! Нельзя возвращаться в прошлое, какими бы благородными на слух не были твои идеи. Теперь. У нас еще много работы. Нужно взять цитадель под полный контроль и показать нашим соседям, что франки больше не угрожают Побережью. Нас мало, но я открою двери в арсенал и каждый получит винтовку. Вооружимся до зубов — и убьем каждого, кто посмеет не согласиться с поражением мракобесия! Виват!
— Виват! — прогремела толпа.
Вскоре мы с Хо остались в окружении нескольких женщин, оставшихся присматривать за детьми. Маньяк неторопливо прошел мимо нас, плотоядно глянув на оливку. Однако от нас двоих исходила такая исступленная злоба, что не почувствовать ее было невозможно. Думаю, мы не просто убили бы этого палача, а еще долго, с наслаждением, пинали труп. Серьезно, нас просто довели до ручки.
— Невероятно, — пробормотала Хо. — И герцог тоже изволил удалиться? Откуда у него столько сил?
— Думаю он всадил в себя сластей как в последний раз, — предположил я. — О. Вон Жермен. Жермен остался.
Тот уже вовсю ковылял к нам.
— Ура, друзья мои, ура! — восклицал он сорвавшимся голосом. — Тысячу раз ура! Вы… У меня нет слов. Наконец-то нам не нужно экономить электричество.
Он остановился перед нами, и переместил вес на здоровую ногу.
— Вы наши спасители. Герои. Могу я обнять вас?
Бедняга Хо не могла сопротивляться, но я решительно отстранил битого рыцаря.
— А-ха. Как там насчет награды для героев, Жиль?
— Его светлость так скоро нас оставил, даже спасибо не сказал, — поддержала Хо.
Жиль замялся.
— Я же говорил вам… Смерть сына, каким бы он ни был, и сколько бы бед не навлек… М-м-м…
— Я понял. Лучше бы нам больше не попадаться на глаза Людвигу, так?
— Сожалею, но именно так вам и следует поступать сейчас и впредь. Один раз он проигнорировал ваше присутствие, но вам нужно уйти. Как можно быстрее.
— С удовольствием! — ответили мы с Хо одновременно.
— Отдайте деньги и мы растворимся в воздухе, — мрачно пообещала олива.
Жермен снова замялся.
— Понимаете денег у нас пока нет. У Людвига не было доступа в казну очень долгое время. Он истратил все свои заначки.
— Что?! — воскликнула Хо. — Ты охренел, Жиль?! У нас же был уговор!
— И он в силе, просто нужно подождать, пока распоряжение казной вернется к господину Лефрану.
— У нас нет времени, платить нужно завтра!
— Вы же понимаете, что…
Олива прыгнула на несчастного мужика и тот со стоном повалился на спину.
— Хо! — крикнул я. — Хо, отцепись от него!
— Но ты умрешь!
— Я не умру, мы что-нибудь придумаем! Слезь с него, это единственный наш друг здесь!
— Не единственный.
Мы обернулись. Аделина, как всегда, появилась бесшумно и теперь улыбалась нам ровными белыми зубками.
— Он думал, что запер меня. Люпан всегда был глупцом. Ограниченным глупцом и трусом. Какой загнанный нужен ум, чтобы бояться того, что не произойдет при твоей жизни. Пусть его мелкую душу разорвет Шторм. Вы ведь действительно убили его?
— Да, — буркнул я.
— Спасибо! — Аделина подбежала ко мне и обхватила ручками. — Спасибо вам!
Мне хотелось заорать.
— Спасибо на хлеб не намажешь, — раздельно проговорил я.
— Мне очень жаль, что так получилось. Но у нас нет ни гроша. Буквально. Люпан продал все ценности, чтобы натренировать гвардию и закупить современное оружие.
— Вы же не хотите сказать, что во всей цитадели не найдется каких-нибудь ценностей, чтобы выручить за них жалкие три-четыре тысячи номов! — рявкнула Хо.
— А вы хотите поискать? — резонно заметила Аделина. — Сейчас? Не советую.
— Хватит, малышка, — я взял Хо за руку. — Будем качать права, они и аванс отберут.
— Какой еще аванс?
— Наши жизни. Забыла?
Хо с ненавистью взглянула на Жермена. Потом на Аделину.
— Верните хотя бы шмотки. И вызовите такси.
— На побережье введено военное положение, — прохрипел Жермен. — Просто так цитадель сейчас не оставить, но…
Он взглянул на Аделину. Та кивнула.
— Мы можем попросить о помощи Мерелин.
— Снова быки? — спросил я. — Ладно, что угодно, лишь бы наконец выбраться отсюда.
— Пойдемте, — заторопила нас девушка. — Я правда не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Скоро тут будет ССТ, бродит множество сочувствующих моему брату,
