Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
Обтерев травой измученного и дрожащего от усталости Ворона, Каэ отправилась рсмотреть окрестности и почти сразу же натолкнулась на крошечное озерцо с кристально чистой водой, – очевидно, на дне его бил ключ, потому что вода оказалась до одури холодной. От нее заломило зубы и дрожь пошла по всему телу. Только когда Ворон остыл и немного успокоился, она сводила его к водоему и позволила напиться вволю.
Есть ей совершенно не хотелось, рна рассеянно сорвала несколько спелых, пушистых, как шмели, ягод малины и машинально сунула их в рот. Ягоды буквально взорвались у нее на языке, истекая сладким кровавым соком.
Кровавым...
Ночь она провела у холма, положив голову на плоский замшелый камень, заменивший ей подушку. И не было в мире подушки более удобной. Она не спала – разглядывала звездное небо в просветах между ветвями деревьев, вспоминала, как такими же ночами они сидели у костра и каждый мечтал о чем-то своем. Своими чаяниями и надеждами друзья делились скупо и редко – вот только жизней не пожалели.
За своими мыслями Каэтана не заметила, как из темноты неслышно вышел человек, закутанный в темный плащ, – невысокий, темноволосый, с незапоминающимся лицом.
– Горько? – спросил он вместо приветствия.
Каэ даже не вздрогнула, лишь неопределенно пожала, плечами:
– За гранью боли и горечи.
– Понимаю, – вздохнул человек. – Я не должен был приходить, но вот не выдержал.
– Бывает, – усмехнулась она невесело.
– Завтра ты тоже можешь умереть, – сказал человек печально, и стало ясно, что он не пугает, а просто констатирует факт.
– Нет, – ответила она. – Теперь я умереть не могу.
Он присел у костра, который неизвестно как зажегся около могильного холмика, протянул к огню длинные пальцы музыканта.
– Ты уверена?
– Я должна услышать ответы, на незаданные вопросы – только не свои вопросы, а их. – Она кивнула на камни могилы.
Человек высоко поднял бровь:
– Тогда, возможно, ты сильнее, чем я предполагал. Ты идешь не ради себя?
– Я иду во имя их...
Человек молчал очень-очень долго; казалось, что прошла не одна вечность, прежде чем он снова заговорил:
– Я не могу помочь тебе.
– Я знаю.
– Что ты можешь знать, дитя?
– Знаю, что из всех ныне живущих ты один можешь сделать то, что не под силу никому. Ты один можешь перенести меня прямо в храм. Ты один можешь запретить богам охотиться за мной. Я не знаю, кто ты, но думаю, что догадываюсь. И еще я знаю, что многое тебе под силу, но ты не имеешь права вмешиваться. Истина заключается в том, что я всего должна добиться сама, иначе ты просто поселишь во мне еще один сон. Сон о мире, из которого меня вызвал Арра, о путешествии в Запретные земли, о Безымянном храме. Я должна проснуться, внутри меня кипит и рвется наружу сила – ее ты ждешь?
– Да, – потрясено ответил человек.
– Я понимаю, что отвечать на мои вопросы тебе тоже нельзя, но один, наводящий...
– Валяй. – Он хотел, чтобы голос его прозвучал по возможности весело и бодро, но вышло тоскливо и ничего, словом, не вышло.
– Почему ты пришел?
– Это не совсем наводящий вопрос, дитя. Я бы охарактеризовал его как «вопрос в лоб».
Они опять надолго замолчали. В костре потрескивали сучья и со звоном рассыпались алые угли. Звук этот был приятен, и от него душа очищалась. Каэтана подобрала ноги, обхватила руками колени и уперлась в них подбородком.
– Ты читала Таабата Шарран? – неожиданно спросил ночной гость.
– Так и не удосужилась.
– Может, и к лучшему, – сделал он вывод. – Вина хочешь, самую малость?
– Хочу.
Он достал из складок плаща небольшую флягу в кожаном чехле.
– Из храмовых запасов, – пояснил человек.
– Украл? – лукаво прищурилась Каэ.
– Ну вот еще. Подарили, – с достоинством ответил он.
– Так ведь храм пустой. Кто подарил-то?
– Подарить всегда найдется кому, – туманно пояснил человек и спросил:
– Ты пить будешь или выяснять происхождение напитка?
– И то верно.
Они пили, по очереди прикладываясь к фляге, и Каэ при каждом глотке вспоминала одного из своих спутников.
– Боишься? – спросил ночной гость. Каэтана надолго задумалась:
– Отвечу тебе так: я точно знаю, что все время оставалась сама собой. Завтра мне предстоит узнать, кем же я была все это время. Ты бы испугался?
Человек кивнул:
– Конечно да. Прости, я не смогу быть рядом с тобой.
– Донимаю, понимаю, – улыбнулась она, – вопросы профессиональной этики.
– Это ты о чем? – подозрительно спросил человек.
– Ни о чем. Я имею в виду, что мне и не требуется ничьей помощи. Завтра полностью мой день и только мое сражение. А теперь прошу тебя – уйди. Мне очень нужно побыть одной.
– И ты ни о чем не спросишь меня напоследок? – спросил вдруг человек с какой-то отчаянной тоской.
– Нет, извини, – твердо прозвучал в ночной тишине ее голос.
На поляне было уютно. Могильный холм казался каменистым пригорком, на котором расположилась отдохнуть очаровательная девушка. Лицо ее было безмятежно, волосы растрепались по плечам, а глаза смотрели спокойно и ясно. Тихо потрескивал догорающий костер. Человек поплотнее завернулся в свой плащ, ссутулился и шагнул в темноту, словно и не было его.
– Прощай, – сказала Каэтана после длинной паузы.
Она вытянула ноги, оперлась спиной о холм и смежила усталые веки.
Всю ночь ей снился ночной гость, только не в этом мире, а в том, из которого ее вырвал ценой своей смерти эламский маг, герцог Арра, внук Ловалонги.
Там человек в темном плаще выглядел совершенно иначе, только руки и глаза у него оставались прежними. Он водил Каэтану по парку, угощал сластями и рассказывал трогательные, страшные и смешные истории о каком-то Арнемвенде, который он сам и придумал.
Ей было десять лет. На ней было новое любимое платье, подаренное ко дню рождения, и она верила человеку с руками музыканта абсолютно во всем. Имени его она либо не помнила, либо вообще никогда не знала...
Как только небо позолотилось первыми лучами солнца, Каэтана поднялась и стряхнула с колен свежую землю. Несколько минут она стояла, потягиваясь и разминая затекшие мускулы, бездумно разглядывая коня, который, пофыркивая, щипал траву. Затем встряхнула головой и громко сказала вслух:
– А теперь нужно заняться делом.
Она в несколько минут оседлала своего вороного и двинулась в путь, жуя сухарь. Странное состояние владело все это время Каэтаной – она была безмятежно спокойной. Горе и скорбь нашли свое место в ее измученном потерями сердце – а на виду остались веселая улыбка и ясный взгляд. Она больше никуда не торопилась и совершенно ничего не боялась. Страх, как и горе, перешагнул ту черту, за которой он теряет свое влияние.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
