Но телефон все звонил и звонил, и в конце концов Грегг указал стволом пистолета на Люси.
— Ответь, только быстро, — скомандовал он. — Пошли их всех к черту.
Люси с трудом встала и подошла к телефону.
— Миссис Стэндарт? — Мужской голос в трубке был ей незнаком.
— Да. Кто говорит?
— Полиция, детектив Сондерс. У вас все в порядке?
— Нет.
— Да.
— Положи трубку, ты! — завопил Грегг.
— Позовите его к телефону, — попросил полицейский, и Люси протянула трубку Греггу.
— Это вас, — сказала она и… потеряла сознание.
56
Марлон развязал повара и официанта, после чего все трое выбрались через черный ход в сад. Там Марлон достал мобильный телефон и вызвал полицию.
«Ничего себе!.. — подумал он, когда меньше чем через две минуты на подъездной дорожке появились два патрульных автомобиля и «Скорая». — Похоже, эти ребята не зря едят свой хлеб».
Впоследствии, однако, оказалось, что в полиции получили сигнал тревожной кнопки, которую ухитрился нажать кто-то из находящихся в доме заложников. Именно поэтому полиция явилась так быстро.
И бармен, и повар были порядком избиты, и им обоим требовалась медицинская помощь. Пока парамедики обрабатывали их ушибы и ссадины, полицейский детектив записал их показания. Марлона тоже допросили, однако сказать ему было почти нечего.
— Я не видел преступника, — сказал он детективу. — Но я почти уверен, что слышал звук выстрела. Я спал в комнате для прислуги, а этот звук меня разбудил. И здорово напугал, — добавил он в приступе откровенности.
— Что вы делали в доме? — спросил детектив с таким видом, словно подозревал в нем соучастника.
Марлон рассказал о задуманной Люси презентации. Он старался говорить как можно убедительнее, но полицейский все же велел ему оставаться на месте. Марлон, однако, и не собирался исчезать. С какой стати?! В доме Люси Лайонс разыгрывалась настоящая драма, а у него было место в первом ряду. Нет, Марлон ни за что не ушел бы отсюда.
Еще через какое-то время к дому подъехало полицейское подкрепление и телевизионщики. Появление последних чрезвычайно разозлило полицейских, но ничего поделать они не могли: захват заложников был чрезвычайным происшествием, и репортеры имели полное право находиться здесь.
Марлон сразу выделил среди телевизионщиков молодую дикторшу в короткой юбке и кожаных сапогах до колен.
— Я был там, внутри, — сказал он, подходя к ней, и ткнул пальцем в сторону дома. — Кстати, вам известно, кому принадлежит этот особняк?
— Нет. — Журналистка тряхнула кудряшками. В свете полицейских мигалок блеснула ее серебристая помада. — А кому?..
— Это дом мисс Люси Лайонс.
— A-а, я помню… Это одна из наших кинозвезд, верно? Она, должно быть, уже совсем старая.
— Она — звезда, но совсем не старая.
— Ну да, не старая!.. — недоверчиво фыркнула журналистка. — Мой отец водил меня на фильм с ее участием, когда мне было двенадцать. Фильм назывался… что-то там голубое, и папа вообразил, будто он — про дельфинов… — Она хихикнула. — Вот была неожиданность!
— Представляю. — Марлон быстро подсчитал, что сейчас мисс Серебряные Губки должно быть года двадцать три — двадцать четыре. Возраст подходящий, поскольку теперь он увлекался зрелыми женщинами.
— Вы говорите, что были в доме, когда все это произошло… — Журналистка, слава богу, вспомнила о своих профессиональных обязанностях. — Не могли бы вы поделиться со зрителями своими впечатлениями?
— Конечно. — Марлон криво улыбнулся в нацелившуюся на него камеру. Кажется, сегодня он все-таки получит свою минуту славы…
57
Обливаясь потом, Грегг в панике метался от стола к стене и обратно. Появление полиции спутало ему все карты. Легавые окружили дом и собирались взять его штурмом, если он не сдастся добровольно. О подобном развитии событий Грегг не думал и теперь растерялся. Лишь в одном у него не было никаких сомнений: в этой идиотской ситуации он оказался из-за Кэмерон. Во всем виновата только она одна, и никто больше. В конце концов, если бы не необходимость найти и примерно наказать беглую супругу, он бы не приехал в Лос-Анджелес и не оказался сейчас в полном дерьме.
Грегг вспомнил свой телефонный разговор с полицейским. Этот кретин велел ему бросить оружие и выходить с поднятыми руками, тогда, мол, все закончится хорошо и для него, и для заложников. «Так я и поверил, кретин чертов! — со злостью подумал Грегг. — Я выйду, а ты по-отечески меня пожуришь и купишь обратный билет до Гавайев. Так теперь у вас дела делаются?»
Интересно узнать, кто вызвал полицию? Может, кто-то из этих типов на кухне сумел развязать полотенца и позвонить легавым?
— Эй, ты!.. — обратился Грегг к девчонке в ярко-красном шелковом платье, которая сидела у стены, чуть в стороне от остальных. Он вспомнил, что за все время она не издала ни звука, и это показалось ему странным. Но выяснять, в чем дело, Греггу было некогда.
— Эй, ты! — повторил он громче, сопроводив свои слова движением пистолетного ствола.
— Я? — переспросила она, обратив на Грегга свои небесно-голубые глаза. Взгляд ее был странно равнодушным, почти безжизненным, а самое главное — в нем не было страха. Она не боялась, хотя все остальные были напуганы чуть не до потери сознания. Одна из баб уже свалилась, и сейчас ее откачивал в углу хозяин дома — жирный бородатый придурок.
— Да, ты… — Грегг с трудом сдержал дрожь. Что с ней такое? Может, девчонка чего-то нанюхалась или закинулась таблетками? Почему она не боится ни его, ни его оружия?
— Как тебя звать? — спросил Грегг, машинально вытирая рукой покрытый испариной лоб.
— Аня, — ответила девица. — Меня зовут Аня.
Услышав эти слова, Райан бросил на Аню встревоженный взгляд. Почему она назвала свое настоящее имя? Что она задумала?
Кэмерон прислонилась плечом к Дону. Ей удалось остановить кровь, и сейчас Дон прижимал к ране на скуле сложенную в несколько раз салфетку.
— Как ты? — шепотом спросила она.
— Нормально. Вот, думаю, к кому из пластических хирургов мне обратиться, — пошутил он. — А может, лучше оставить мужественный шрам? Я думаю — мне пойдет…
Несмотря на критические обстоятельства, он не терял присутствия духа, и Кэмерон тоже почувствовала облегчение.
— Ступай, проверь кухню, Аня, — приказал Грегг. — Взгляни, есть там кто-нибудь, и сразу же возвращайся, иначе я прикончу твоего старика.
Гамильтон Гекерлинг возмущенно дернулся. Ничего, дайте ему только благополучно выбраться отсюда, и он лично позаботится о том, чтобы мерзавец получил максимальный срок.
