— Не знаю, — сказала Таллия. — Лучше его связать. — Карана опустилась на кровать, обхватив голову руками.
Как Лиан дошел до такого состояния, что его надо привязывать, словно бешеную собаку? Неужели в этом была и ее вина? Как она могла разорвать с ним связь? Если бы она этого не сделала, то уже давно поняла бы, что с ним творится что-то неладное.
Она разжала его кулак и, вынув клок окровавленных на корнях волос, разрыдалась. Таллия нашла мягкую материю, разрезала ее на полосы и привязала руки Лиана к кровати. Он не шевельнулся. Карана перестала плакать и тихо сидела у его ног.
— Сейчас не время предаваться отчаянию, — строго сказала Таллия. — Делай что-нибудь полезное. Массируй ему ногу, пока не отпустит судорога.
Карана была счастлива, что кто-то взял на себя руководство. Растирая твердые, словно камень, мышцы, она погрузилась в воспоминания о более счастливых днях, которые они провели вместе. Как она скучала по нему, как хотела снова лежать рядом с возлюбленным, согреть его теплом своего тела. Наконец ноги распрямились, и Таллия привязала их таким же манером.
«Никогда раньше не видела ничего подобного, — подумала Таллия. — Чего же добивается от него Рульк?»
— Следи за ним, — сказала она Каране и вышла, закрыв за собой дверь.
Они по очереди сидели у постели Лиана всю ночь. Лиан часами лежал неподвижно, словно в глубоком сне. В полночь он начал дергаться и издал отчаянный крик, но вскоре снова затих, провалившись в забытье.
Лиан проснулся. Было совсем темно. В его мозгу пульсировал приказ: «Приведи ее. Приведи ее!»
Он сопротивлялся изо всех сил. Но это было бесполезно, через несколько секунд он почувствовал такую боль, словно его мозги закипели. Единственным его желанием было разбить себе череп, только чтобы избавиться от этой пытки. Он попытался вырваться, но Таллия надежно привязала его. И все же он извивался, словно уж на горячей сковороде. Его лицо исказила страшная гримаса, из груди вырывались отчаянные крики. Но приступ длился недолго, он снова потерял сознание.
Так продолжалось всю ночь. Карана испробовала все средства: травы, успокоительные настойки, сонные зелья, но ничего не действовало. Несмотря на все знания и способности, Таллии не удавалось проникнуть в сознание Лиана и выяснить причину его мучений. Карана понимала, что боль вскоре убьет юношу.
Он снова начал вырываться. Карана бы все отдала, чтобы только прекратить страдания несчастного. Опустившись на колени у кровати, девушка прильнула к обезумевшему Лиану, который брыкался, словно дикий жеребец. Ее слезы омочили его истерзанное лицо, и он снова погрузился в сон.
Наступило утро. Теперь Таллия дежурила у постели больного, а Карана дремала в кресле около камина. Таллия никогда еще не видела подругу такой изможденной. Она тоже устала. Кто-то принес им чай. Когда Карана взяла кружку, ее рука так дрожала, что расплескался чуть ли весь напиток.
Через несколько часов им удалось влить в рот юноше несколько ложек горячего бульона. Но Лиан никого не узнавал, его глаза снова закатились, и он погрузился в темноту.
— Таллия, пожалуйста, помоги ему. — Таллия только развела руками.
— Это выше моих сил, — прошептала она. — Даже Мендарк не смог разорвать его связь с Рульком, а уж я и подавно не сумею. Если поить Лиана сильным сонным зельем каждый раз, когда начинается приступ, вероятно, это даст отдых его измученному мозгу. Я попробую догнать Мендарка, он не мог уехать дальше Тольрима.
— Нет! — гневно воскликнула Карана. — Я больше не верю ему.
— Если он снимет свое заклятие, Лиан снова станет таким, как прежде.
— Я не хочу, чтобы он оставался марионеткой Рулька. Он должен быть свободным.
— Это может убить его, — сказала Таллия.
— Мендарк тоже может, — ответила Карана. — Я всегда ему не доверяла.
— Опомнись! — попыталась урезонить ее Таллия. — Мне понятны твои чувства…
— Ничего тебе не понятно! — взорвалась Карана. — Если ты заодно с Мендарком, то убирайся вместе с ним! Оставь нас одних!
— Хорошо, — ответила Таллия, поджав губы, и вышла, но затем снова заглянула в комнату. — Хочешь испробовать одно средство? Но это будет огромный риск для тебя.
— Я готова на любой риск, — ответила Карана.
— Постарайся установить с ним связь. Возможно, тебе удастся снять оба заклятия и разбудить его сознание. Иначе он не продержится и недели. Только не делай этого ночью.
Контакт! Она обязательно попытается. Но Карана всегда знала, что на ее способности нельзя полагаться.
На следующий день Таллия заглядывала через каждые два часа. Успокоительные настойки наконец подействовали, и Лиану стало немного лучше.
— Ты уже пробовала войти с ним в контакт?
— Да, но он не откликается.
Еще через день Таллия заглянула к ним около двенадцати и обнаружила, что в комнате нет ни Караны, ни Лиана. Должно быть ему стало гораздо лучше, раз он смог встать и отправиться на прогулку. Во время ленча Таллия спросила у Рахиса, куда они пошли.
— Карана и Лиан вышли из дома рано утром, — ответил он. — Их не будет несколько дней.
— Куда они направились?
— Не знаю. Она оставила записку.
«Мы с Лианом отлучаемся на несколько дней, будем недалеко», — прочла Таллия.
Она выбежала из дома. Снег еще не успел засыпать их следов. Они вели через двор к горам, а оттуда к Каркарону. Таллия прошла по ним достаточно далеко, чтобы не ошибиться. А потом что есть духу побежала к Тольриму, чтобы разыскать Мендарка.
44 Безумное решение
Весь день Карана провела у постели Лиана, кормя его с ложечки и вытирая со лба испарину. Приступ возобновлялся за это время лишь раз, но был не столь сильным и продолжительным. Выпив макового отвара, Лиан успокоился и заснул. В этом состоянии пытаться войти с ним в контакт было бесполезно. Карана выждала несколько часов и попробовала снова.
Все было тщетно. Несмотря на предупреждение Таллии, Карана не прекратила стараний и ночью. Они лежали вместе, девушка баюкала его на груди, словно ребенка. Совсем стемнело, но Карана не стала зажигать лампу — мрак даже помогал ей.
Внезапно она поняла, что Лиан смотрит на нее. Связь была установлена.
— О, Лиан, — выдохнула она.
Его голос доносился словно издалека:
— Почему ты меня оставила?
— Прости, прости меня. Как ты?..
— Чувствую слабость. Держи меня. Я так…
Каране казалось, что она стоит в темноте над глубоким ущельем, а Лиан на другой стороне, печальная одинокая фигурка, обреченная на вечные поиски, как и она сама. Проходили годы, куда-то медленно текло время, а они так и не могли найти пути друг к другу.
