отойти куда-нибудь подальше. Как можно скорее. Скажем, за следующие шесть минут.
Скотт сказал:
— Чувствую, вы ждёте, что я спросил, что произойдёт через шесть минут. Так что...
— Очень большой бум. Бомба была фейковой. Фабрикатор, конечно, не может создать устройство, которое взорвёт весь город. Но взрыв, который разнёс склад Артура, мы оба можем согласиться, был реальным.
— Ммм хмм, — сказал Скотт.
— Это потому что фабрикатор имеет возможность создавать устройство самоуничтожения: достаточно большое, чтобы превратить целый квартал в кратер. Когда Молек ворвался на склад, Артур заставил машину создать именно такое устройство. Что ж, примерно десять минут назад мы сделали то же самое.
Зои изучала лицо Скотта. Было интересно наблюдать, как на нём появлялись различные стадии эмоций. С одной стороны, парень точно знал, что Уилл Блэкуотер лжец и мошенник мирового класса. Его босс, без сомнения, приказал воспринимать все слова Уилла как ложь или манипуляцию другого рода, не важно. Так что сначала он смотрел с лёгкой ухмылкой. Так реагируют на неумелое детское враньё.
Но вот в чём дело: ложь стала бы бесполезной ещё тысячи лет назад, если б ей можно было противодействовать, просто игнорируя лжеца. По-настоящему хорошие лжецы были как химики, создающие формулы, смешивая по большей части правду с незаметными токсинами. Так что за три секунды Зои заметила на лице Скотта переход от веселья до переживания, когда он начал принимать во внимание возможность правдивости слов Уилла. В конце концов, сделать то, о чём он говорит, было очень даже возможно, и даже логично. Это не позволит отдать поместье в руки Молека, вместе со всеми секретами, что оно хранит в себе, и заставит Скотта принимать решение о том, что делать с заложниками. Это было как раз то, что и сделал бы Уилл Блэкуотер.
Чтобы ускорить процесс, Уилл сказал:
— Я не позволю Молеку въехать и спать в постели Артура. Через пять минут здесь будет только кратер, несмотря ни на что. Так что давайте не будем глупить. Давайте выберемся из радиуса взрыва, и закроем уши. Мне очень нравился Артур, но я не собираюсь умирать так же, как он. Но я сделаю это, если вы настаиваете: как вы и сами сказали, альтернативой будут месяцы медленных пыток от рук вашего безмозглого нанимателя. А мгновенная смерть, которую я даже не почувствую? Это вполне себе мой лучший вариант в данный момент. Так кому из нас есть что терять?
Скотт покачал головой, ухмыляясь.
— Хочу сказать со всей искренностью. Люди говорят, что Молек плох, но ты, Блэкуотер, ты в десять раз хуже. Может, мы будем гореть в аду, но дьявол точно встретит тебя, как старого друга.
Уилл сделал глоток.
— Вы умный человек, Скотт, и я вас уважаю. При других обстоятельствах вы могли работать на нас. Так что, забудьте про Молека. Давайте вместе договоримся...
Скотт взмахнул трубой и ударил ей по голове Уилла Блэкуотера.
Кровь брызнула на ближайшего зефирного снеговика, и Уилл Блэкуотер рухнул на пол с гулким ударом.
Он не шевелился.
Зои закричала.
ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
Она побежала к гусенице, во всяком случае, попыталась бежать. Скотт схватил её за футболку, потянул на себя, и метнул в другую часть помещения. Она врезалась в мятного эльфа. Её треснувшие рёбра запустили волну жгучей боли по всему телу. Она закашляла кровью.
Скотт сказал:
— Посиди-ка ровно пару секунд. Подождём, пока Молек заявится сюда прямо... — он поднял палец в небо. — Сейчас.
Стена за ними взорвалась. Куски штукатурки полетели в сторону Скотта и Зои. Со двора ворвался холодный воздух. Молек прошёл сквозь облако пыли, смахивая штукатурку со своего супергеройского костюма. Как минимум пятеро прихвостней зашли за ним, и все они выглядели очень довольными.
Молек взглянул на лежащего Уилла, затем на Скотта.
— Что, начал без меня?
— Ну что я могу сказать. Сила не ждёт.
— Воистину.
Молек навис над Зои. Она попыталась отстраниться, скользя задницей по полу, не зная, куда бежать. Молек смотрел на неё с ярым презрением.
— Скажи, свинка, какую историю ты там себе придумала? В каком мире ты думаешь, что живёшь? Ты разве не понимаешь, что я готовился к этому всю свою жизнь? А ты к чему готовилась? Не парься: я знаю ответ на этот вопрос, а ты нет. Видишь ли, газель жрёт траву, и думает, что она себя кормит. Но на самом деле нет. Она кормит льва. Она толстеет, чтобы стать едой. Она этого не знает, но она рождена, чтобы стать дичью — это её единственное назначение. И какое предназначение может быть у стрёмной бабы из трейлера без какой-либо самооценки и с огромными сиськами в мире настоящих мужчин? Может, один из моих парней покажет тебе. Может, я позволю им всем это показать.
— У тебя как будто синдром Туррета с фетишем на угрозы изнасилования, — сказала Зои.
— Моя любимая часть? Тот самый момент, когда сопротивление перетекает в ужас. Я бы сказал, это будет секунд через пятнадцать.
Зои прицелилась и пнула его со всей силы в пах, но оказалось, что гульфик не был просто декоративным. Молек даже не дёрнулся.
— Ну, — сказал он. — Только за это...
Молек поднял ногу и опустил её, без каких-либо усилий ломая правую ногу Зои ниже колена. Обе кости хрустнули, вырываясь из кожи. Зои не могла кричать, она и без того перенапрягла свои голосовые связки. Она могла только лежать, жмуриться и пытаться блокировать боль. Блокировать вообще всё.
Гусеница в другой части комнаты застучала, зашипела и тут же стихла. Сигнал объявил, что производство объекта "Зои" завершено. Немного поздновато, подумала она.
Зои заставила себя посмотреть вниз, и впервые в жизни увидела внутренности своего собственного тела. Белая кость торчала из рваной мышцы внизу её ноги, а кровь сочилась из её порванных джинсов. Она почувствовала, что скоро отключится, когда услышала мягкое мяу.
