— Нет, конечно! Она во Флориде. Я сделал ей сюрприз в виде бесплатной поездки.
— Сукин сын! — Гриффин яростно махнул Уотерсу и Фитцу. — Спасибо, Джиллиан. Мы едем туда.
Машину Гриффина блокировал полицейский внедорожник. Они побежали к «таурусу» Фитца, и Гриффин на бегу отдавал распоряжения по рации.
У Дэвида была десятиминутная фора, да вдобавок они находились в добрых пятнадцати минутах езды от места. И снова, уже в который раз за сегодняшний день, часы отсчитывали минуты. Гриффин молился, чтобы ради Мег они поспели вовремя.
* * *
В гостиной Песатуро Джиллиан положила телефонную трубку, схватила пальто, сумку, проверила, на месте ли газовый баллончик.
— Это безумие! — тотчас воскликнула Топпи. — Вы не коп!
— Речь идет о Мег.
— Оставьте это специалистам. Пусть этим занимаются полицейские.
— У которых все идет так гладко? — язвительно парировала Джиллиан. Она повернулась к матери: — Можно, я возьму и твой баллончик? Я хочу взять все, что можно.
Либби нахмурилась, с укором глядя на нее.
— Я больше не могу сидеть сложа руки и ждать, мама! Я нужна Мег. Я должна попытаться.
Либби не шевельнулась.
— О, ради всего святого, я же не собираюсь просто так вламываться в дом! Я уже поступила так однажды и знаю, как никто другой, что это не срабатывает. Я буду осторожна. Я... я что-нибудь придумаю по дороге.
Лицо Либби начало на глазах стареть. Джиллиан наклонилась и заглянула матери в глаза.
— Я должна это сделать, — сказала она тихо, но твердо. — Я не смогла спасти Триш, разве ты не понимаешь? Я знаю, ты отчаянно тоскуешь по ней. Но ведь это я ее подвела, и мне приходится жить с этим каждый день. Да, он был сильнее меня. Да, надо винить насильника, а не жертву. Все это звучит хорошо и правильно. Но я была там. Я видела ее. И я... я не подоспела вовремя. Я не спасла ее. Я не хочу больше никого терять, мама. Я не хочу потерять тебя, Мег или Кэрол. Поэтому я должна это сделать. Пускай не в моих силах спасти мир. Но я начинаю понимать, что для меня очень важно по крайней мере попытаться. Мама, позволь мне взять твой газовый баллончик.
Либби потянулась к карману. Дрожащими руками в темных точках она вытащила баллончик. Посмотрела на последнюю оставшуюся у нее дочь с заботой, любовью и беспокойством. Потом вздохнула и опустила баллончик в ладонь Джиллиан.
Джиллиан поцеловала мать в щеку.
Потом повернулась и побежала к двери.
Глава 42«Клуб непобежденных»
Мег впала в полубред. Теперь она была дома, в расцвеченной розовыми тонами комнатке Молли. Они наряжали Барби к торжественному дню бракосочетания. Только на сей раз пелеринка у Пуха была кроваво-красной. Мег попыталась снять пелерину, когда вдруг, уронив взгляд на мордочку медвежонка, увидела, что его пушистые щеки обернулись ухмыляющейся, глумливой физиономией Дэвида Прайса.
— Папа! — восторженно завопила Молли.
Мег в ужасе отшатнулась и вскрикнула. Державшие ее ноги подкосились, а руки изнемогали от боли, испытывая тяжесть обмякшего тела. Мег поспешила вновь обрести опору для ног на грубом земляном полу. Как назло упрямые руки и плечи разрывались все сильнее.
Звук. Там, наверху, над головой. Звук отворяющейся двери. Шаги человека, быстро передвигающегося по деревянному полу.
Мег ничего не могла с собой поделать — Насильник из Колледж-Хилла возвращался, и она была благодарна ему. Ее израненные запястья жгло как огнем, стянутые лодыжки болели. Ощущение пропитанных мочой, прилипших к коже джинсов было нестерпимо. Ей хотелось вниз, на пол. Хотелось наружу, прочь отсюда. Она хотела бы... так нестерпимо хотела вновь почувствовать себя человеком.
Мег повернула голову туда, где, по ее представлениям, находилась лестница, и затаила дыхание, ожидая его приближения.
Еще один щелчок — наверху лестницы открылась дверь. А потом...
— Здравствуй, любимая, — отчетливо пропел голос Дэвида Прайса. — Вот я и дома!
Через кляп Мег попыталась вскрикнуть.
* * *
За пять кварталов до дома Гриффина Фитц притормозил. Распиравший их адреналин, конечно, требовал, чтобы они с ревом подкатили к парадной двери и выскочили из машины, сверкая выхваченными пистолетами. Благоразумие советовало принять иной образ действий. Пока Фитц неторопливо объезжал окрестности, все трое мужчин прилежно и внимательно осматривались в надежде обнаружить какой-нибудь след Дэвида Прайса.
По одной улице в одну сторону, по другой — обратно. Вокруг этого квартала, вокруг того. Часы тикали, напряжение нарастало. Гриффин чувствовал, как в плечах надуваются узлы, тогда как Уотерс непрестанно похрустывал костяшками пальцев.
Улицы были тихи и безмолвны. Солнце садилось, расцвечивая небо в ярко-оранжевый и густо-малиновый цвета.
Они приблизились на расстояние одного квартала к прежнему дому Гриффина, туда, где он некогда жил, где любил и потерял свою жену. Затем Фитц подъехал ближе.
— Сколько входных дверей? — тихо спросил он.
— Три. Парадная, боковая дверь в патио и люк в подвал.
— Разделимся, — пробормотал Уотерс.
— Хитрая задача, — заметил Гриффин. — Дэвид вооружен и не колеблясь использует Мег в качестве щита. Это типичная ситуация с заложником, которая, учитывая жилую округу, может быстро ухудшиться.
— Надо сдержать его, — пробормотал Фитц.
— Да. То, что с ним Мег, уже достаточно скверно. Не хотелось бы, чтобы он перебрался в какой-нибудь другой дом и стал издеваться над целой семьей.
Никто из них не задал следующего, законно возникающего вопроса — готовы ли они принести в жертву Мег, чтобы остановить Прайса.
— Ну хорошо, — подытожил Гриффин.
Они вышли из машины, вынули оружие и по одному растворились в кроваво-красном от закатного солнца полумраке.
* * *
В палату сбегались доктора. Молодые, в сущности, почти дети, в непомерно больших медицинских халатах, они примчались и окружили жену Дэна. Ее левая нога судорожно вздрагивала, правая рука билась о кровать. Аппарат пищал, и доктора выкрикивали непонятные команды медсестрам, которые уже выталкивали Дэна из комнаты, одновременно вытаскивая какое-то дополнительное оборудование и в придачу еще громадный шприц.
— Кэрол, Кэрол, Кэрол...
— Вам нужно уйти, сэр.
— Моя жена...
— Доктор к вам скоро выйдет, сэр.
— Кэрол...
Медсестра решительно выставила Дэна из палаты и закрыла дверь. Он остался один в коридоре, а там, за дверью, врачи что-то громко говорили, аппарат пищал, а тело его жены сотрясалось в конвульсиях на кровати.
