Скай была раздавлена. Она безукоризненно рассчитала все. Но ее планы можно осуществить, обладая убежищем на острове Ланди. Она вспомнила о Елизавете Тюдор, хладнокровно использующей ее, как вещь. Вспомнила о Роберте Дадли и его извращенных наклонностях — а ведь то, что он проделал с ней, было только началом.
Теперь вот Адам де Мариско. Но по крайней мере он предлагал за это хорошую цену. Она тяжело вздохнула и вспомнила, как остерегал ее Робби: незамужняя красивая женщина всегда подвержена домогательству мужчин. Потом она взглянула на гиганта и поняла, что он не урод. А если повезет, он не затеет таких штучек, как Роберт Дадли.
— До полуночи, — принялась торговаться Скай. Он покачал головой:
— На всю ночь. Никаких слез, чтобы не лежала, как истукан.
— Черт побери, милорд! Я же не шлюха, чтобы устраивать вам представления.
— Отнюдь. Вы красивая и, я полагаю, страстная женщина, Скай О'Малли. А страсть не стоит сдерживать из-за ложной добродетели. Меня больше удивит, если в вас не будет огня, чем его избыток.
Она сердито вспыхнула, смех де Мариско пророкотал в комнате, как отдаленный гром.
— Так по рукам? — Он протянул ей свою ладонь. Скай колебалась, но затем положила свою изящную кисть в его огромную лапу. В конце концов, ведь не девственность же она бережет.
— По рукам!
— Зовите меня по имени, Скай О'Малли.
— Хорошо, Адам.
— Я не такой уж дурной человек и вас не обижу. Это невинное утешение поддержало ее.
— Сперва мне нужно отдать распоряжения моим людям. На это потребуется час или два. И я предпочла бы, чтобы наша связь осталась в тайне.
— Конечно, — заверил ее де Мариско. — Мне ни к чему похвальба.
— И что делать с моим дядей, епископом Коннота? Он плывет со мной на корабле.
Адам де Мариско сделал вид, что смутился, и Скай хихикнула.
— Звучит приятно, — улыбнулся он. — Вам надо чаще смеяться. Так мы должны решить, как нам избавиться от епископа?
— У него слабость к французскому бургундскому. В ваших погребах не завалялось этого вина?
— Я тотчас же пошлю бочонок на корабль, — пообещал хозяин острова.
Скай вернулась на «Чайку» вместе с бочонком вина. По всему склону уже горели костры в честь праздника, и команда отправилась на берег, чтобы присоединиться к веселящимся. Она сразу же прошла в каюту и выбрала платье. Это был простой шелковый наряд цвета бледно-розовой глицинии с глубоким вырезом и длинными рукавами — совсем не модный. Она не надела под него нижней юбки. Но что мог знать Адам де Мариско о последней моде?! Платье красиво и женственно. А расчесав длинные до плеч волосы и посмотрев на себя в зеркало, Скай убедилась, что очаровательна Странно, но ей хотелось, чтобы он остался доволен.
Зайдя в каюту к дяде, она обнаружила, что Симус О'Малли уже наслаждается вином.
— Господин де Мариско оказался гостеприимным хозяином. Мы уже почти достигли соглашения, и сейчас я еду на берег, чтобы поужинать с этим джентльменом. Ты присоединишься к нам, дядя? — Скай была уверена — Симус откажется.
— Нет, племянница, мне уютно и здесь с «Жизнеописанием святого Павла»и превосходным бургундским, которое прислал хозяин. Оно в самом деле высшего качества.
Она наклонилась и поцеловала его темноволосую голову:
— Тогда доброй ночи, дядя. Спи спокойно.
— И тебе доброй ночи, Скай.
Она снова сошла на берег, но на этот раз ее скрывала темная накидка. В комнате Адама де Мариско ждал уже холодный ужин. Хозяин принял ее плащ, на секунду его рука задержалась на ее плечах.
— Я никогда не беру женщин насильно, — произнес он, почувствовав, как она сжалась. — Увидишь, моя маленькая, ты не пожалеешь, что решилась.
— Я не такая и маленькая, — возразила она. — Для женщины вполне высокая — выше многих мужчин.
Адам де Мариско повернулся и приподнял Скай так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Меня зовут Адам, маленькая. Ты женщина хоть и высокая, но я все же выше на добрый фут. — И, поставив на пол, спросил:
— Ты голодна?
— Нет.
— Тогда поужинаем позже. — И прежде чем она поняла, что он собирается делать, Адам расшнуровал и снял с нее платье. Скай судорожно вздохнула и вцепилась в рубашку. Не обращая внимания на ее жест, он освободил ее от тонкого шелка и сдернул рубашку. Скай осталась голой. Взяв на руки, он понес ее в соседнюю спальню. Лаская ее одной рукой, другой он откинул одеяла и осторожно опустил Скай на невероятных размеров кровать.
Она лежала тихо, наблюдая, как он снимает свои одежды. В костюме Адам де Мариско казался величественным, голым — великолепным. Хорошо сложенный, он имел бедра, как три древесных ствола в обхвате, мускулистые руки, широкую грудь, покрытую густым волосом, таким же темным, как на руках и ногах. Таких волосатых мужчин Скай еще не видела. Он следил, какое впечатление произведет на нее его нагота. Слегка удивленная улыбка кривила ее губы. Он быстро забрался в кровать и лег рядом с ней.
Скай приготовилась к натиску, но ничего не происходило, и она повернулась, чтобы взглянуть на Адама. Он во все глаза смотрел на нее, и Скай смутилась. Тогда он притянул ее к себе, она почувствовала, как сильна его рука, а тело показалось горячим и душистым. Так они в молчании лежали несколько минут. Потом Адам де Мариско поцеловал ее, и к глубокому изумлению Скай, поцелуй был нежным. Рот мужчины источал свежесть.
— Любовь — это великое искусство, Скай О'Малли, — просто сказал он. — Четыре года я провел при французском дворе — моя мать француженка. Я совершил с тобой жестокую сделку, но и ты сама женщина достаточно жестокая. Но я не хочу наслаждаться любовью, если ты боишься меня. Поэтому, малышка, просто полежим в объятиях друг друга, пока тебе не станет уютно.
Воцарилось гробовое молчание. В первый раз в жизни Скай растерялась.
— Де Мариско… Адам… я не знаю тебя. Я никогда не занималась любовью с незнакомым человеком, а ты для меня чужой.
— И сколько же у тебя было знакомых мужчин, Скай О'Малли?
— У меня было три мужа, — объяснять про Найла Бурка она не сочла нужным.
— И ты их всех пережила?
— Да.
— И ни одного любовника?
— Ни одного, кроме Дадли. Но он — не мой выбор.
— И ты любила кого-нибудь из них, малышка?
— Двух последних. Любила, и сильно. Потери были очень болезненны. Я думала, что умру сама. Но я не умерла.
— И у тебя есть дети?
— Двое сыновей от первого мужа, дочь от второго и сын от третьего. К тому же я являюсь мачехой трем дочерям Джеффри. И еще младший сын Джеффри умер от той же болезни, которая унесла его отца.
