– Что происходит?
– Ничего, – улыбнулся мужчина. – А разве что-то должно произойти?
Не зная, что на это ответить, она промолчала в надежде на то, что Франциско сам даст его ей. Привыкшая к тому, что простые сны ей уже не снятся, Мария понимала, что у всего есть причина и именно осознание причины происходящего заставляло ей терпеливо ждать.
– Не бойся, – вставая, он снова поцеловал её в лоб. – Всё хорошо, просто спускайся к нам.
– Я… – ухватилась за его руку. – Можно мне остаться здесь?
– Можно, но не думаю, что Чарльзу и Кайе это понравится. Ведь мы к этому готовились больше недели.
Очень хотелось спросить, о ком тот говорит и что именно они для неё готовили, но Мария не успела. Договорив, Франциско уплыл через входную дверь. Не помня, как именно она надела на себя платье, девушка опомнилась уже тогда, когда спускалась вниз по лестнице. На аккуратной веранде стоял небольшой стол с четырьмя стульями, на одном из которых сидел Франциско, задорно хохоча. Но заслышав её шаги, мужчина сразу же повернулся. К огромному удивлению Марии, у себя на руках рыцарь держал младенца.
– А вот и мамочка, – встал, подходя к ней. – Да малышка, вот и она. Чарльз, скажи Клер, пусть накроет на стол.
– Хорошо папа, – согласившись, пробежал мимо неё мальчик трёх лет.
– Мари, милая, присаживайся.
– А… кто это? – указала на младенца.
– Неужели ты так долго спала, что успела позабыть собственную дочь?
– Дочь?! Нет, этого не может быть, у меня нет никакой дочери.
– С днём рождения мама! – вернувшись, прокричал мальчик, крепко прижимаясь к её ногам.
– Ах да, – обнял её Франциско – с днём рождения милая.
Оправившись от его поцелуя, Мария стала проникать в этот мир. Мир, что теперь перестал казаться простым сном. Взяв на руки девочку, она присела на предложенный стул не в силах отвести глаз от малышки. Кайя… Ей всегда нравилось это имя, и кто бы мог подумать, что оно будет принадлежать такой очаровательной девочке. И Чарльз, и Кайя, были безумно похожи на Франциско, особенно Чарльз. Такой же жизнерадостный и наполненный светом, как и её любимый мужчина.
– Какая упоительная картина лучезарной семейной идиллии, – насмешливо раздалось у неё за спиной.
– Михаэль, – привстав, обернулась Мария, продолжая держать у себя на руках младенца.
Знакомый силуэт был объят настолько густой тьмой, что было совершенно невозможно рассмотреть его привычные очертания. Показалось, что всё вокруг наэлектризовалось, воздух стал очень цепким и удушающе-тяжелым.
– Решила уйти от меня Мария? Неужели ты на самом деле думаешь, что я позволю тебе это сделать?
Полностью растворившись во мраке, Михаэль метнулся в их сторону и, в мгновение ока, белая рубашка её мужа оказалась залита кровью. Не успела она осознать, что случилось, как услышала стук от падения. Маленькое тельце Чарльза лежало на полу, утопая в луже крови от переломанных костей. Задыхаясь от ужаса и паники, что сжимали ей грудь, Мария до последнего не могла осознать, что же происходит, а когда хоть на немного смогла совладать с собой, заметила что у неё в руках пусто.
– Милая девочка, – холодным голосом проговорил демон, глядя в ничего непонимающие глаза малышки. – Словно моя маленькая госпожа. Такая же хрупкая и слабая, совершенно неспособная выжить самостоятельно.
– Ненужно! – метнулась к нему Мария, не в силах пробиться через невидимый барьер. – Прошу тебя Михаэль, не делай этого!
– Я же говорил, что не позволю тебе уйти. Говорил, что уничтожу всё, что способно забрать тебя у меня. Всё…
Весь тот прекрасный пейзаж, что всего минуту назад озарял их тёплым светом, померк и утонул в алом зареве.… Как же она устала, от вида крови. Как сильно закружилась голова от этого приторного, сладкого запаха, что, словно заколдованный проникал ей под одежду, впиваясь в кожу. Всё её счастье и радость разлетелись мелкими осколками в тот самый момент, когда появился Михаэль. Когда он вырвал своими кровожадными руками жизни из её мужа и детей…
Испуганно дёрнувшись, пробуждаясь ото сна, Мария поняла, что находится в церковной кухне. То, что ей приснилось, было лишь сновидением, она понимала это, но даже теперь её сердце испуганно колотилось. Орин ошиблась, говоря, что грех жаловаться на сложившееся положение вещей. Чертовски ошиблась! Ведь было невозможно принять тот факт, что ей пришлось обменять свою мечту на подобную реальность. Ужасную реальность, в которой жизнь – это всего лишь время, проживаемое до смерти! Любовь – нелепая шутка, а дружба – непозволительная роскошь! Хотя… роскошь… чушь! Её и в помине не существует! Теперь всё это стало для неё лишь ложью!
Пожирающий Марию гнев, умело опутал своими сетями измученный разум, полностью подчиняя её своей власти. Превращая в опустошенное создание, что теперь движимо только одной мыслью. Мыслью уничтожить того контрактора, что создал для неё начало этой самой истории. Истории, в которой она недолжна была потерять свою душу, и всё равно её лишилась.
* * *
Уйдя от всего на свете, не желая думать ни о Ивон, ни о Стефане, ни о священнике, Михаэль сидел на крыше самого высокого здания. Пытаясь отбросить, прочь все свои сомнения, он прекрасно понимал, что в сложившейся ситуации, они являются губительными. И, хотя бы один из них должен сохранять светлый разум, продолжая видеть их путь во мраке, что за последнее время сгустился над ними куда сильнее прежнего. А ведь он до сих пор ведёт Марию к её цели, но какой ценой? И думать не хочется. И почему только эта упёртая девчонка отказывается его слушать, почему не замечает очевидного, утягивая их ко дну своим упрямством…
Далеко внизу появился патрулирующий с факелом. Сейчас улицы города напоминали самый настоящий лабиринт, по которому можно бродить всю ночь напролёт, так и не найдя выхода. И лишь тот, кто смотрит на него сверху вниз, имеет преимущество. Вот только можно ли его будет назвать таковым, когда и сам смотрящий окажется в туманных тисках этих бесконечно извивающихся улиц? Ведь смотреть на него – это одно, а стать его пленником – совсем другое. Попав в его сети, ты становишься его частью, и потому необходимо научиться понимать свои желания, чтобы и дальше смотреть на происходящее ясными глазами…
Негромкий скрип заставил Филиппа обернуться, в тени проёма входных дверей показался чей-то силуэт, от которого тот испуганно оцепенел.
– Спокойно святой отец, я пришел сюда не для того чтобы расправляться с вами, – целенаправленно зашагал к нему Михаэль, следом за которым беззвучно закрылись двери. Но, находясь под властным давлением демона, что, невзирая на свои слова, уверенно приближался, Филипп уже приготовился к своей неминуемой гибели.
– Нужно потолковать, – взяв за шиворот, он потянул его следом за собой на задний двор, – да только из-за вашего непростительного страха мне запрещено ступать на территорию храма.
