– Делаю. В Нью-Йорке встречался с одним успешным геем.
– И что?
– Жду ответа, – соврал Коля и отшвырнул в раздражении ногой какую-то щепку. – Подождала бы с претензиями! – сказал он и тут же пожалел об этом.
Эльвира в миг преобразилась, метнула на него ледяной взгляд:
– Сколько ждать, Эсмеральдов? – И вдруг: – Ты преследуешь меня ночью и днем!
– Бред какой-то! Я уезжал, о чем ты говоришь?! – вскипел он.
– Никуда ты не уезжал. Я тебя видела.
Она смотрела так, что Коля растерялся. Скривившись от раздражения, он инстинктивно подался вперед, желая возразить, и наткнулся на звериный взгляд, от которого остолбенел.
– Ты рехнулась совсем!
Нехорошая пауза повисла в воздухе. Расставив по столу еду, ни слова не говоря, Эльвира ушла в спальню и щелкнула задвижкой.
Коля лег на диван и закутался в одеяло. Ночью у него появились галлюцинации. Он лежал на животе и чувствовал, что над ним кто-то склонился. Повернувшись, увидел лицо жены. Эльвира внимательно на него смотрела.
– Согласна ли ты разделять с супругом и радость, и горе, и богатство, и нищету? – раздался вопрос Свадебного Министра.
Вместо ответа нареченной супруги хамски захохотал Фавн – это чудовище стояло рядом и таращилось на него. Коля протянул руку, чтобы оттолкнуть рожу, но тут же отдернул ее назад.
– Данной мне властью объявляю вас мужем и женой! – объявил Свадебный Министр.
Темная фигура мелькнула мимо. Беззвучно прикрылась дверь в спальню, погрузив все во мрак.
Снедаемый лихорадкой и ночными наваждениями, Коля провалялся дома неделю. Температура сошла, но чувствовал он себя странно и незнакомо. С одной стороны, временами чудовищно ломило тело, с другой – все казалось смешным и безразличным.
– Осложнение после гриппа, – успокаивала Эльвира и протягивала бокал с виски.
Коля спасался спиртным и, провалившись в сон, ожидал галлюцинаций, которые успокаивали и веселили.
В очередное утро он поднялся с дивана. Дверь в спальню была распахнута. Эльвира отсутствовала. Бока ныли, как от лежания на битом кирпиче. Болела шейная мышца, в ногах зудела ломота.
– Хватит, надо попробовать по-другому, – сказал он себе.
Коля оделся и спустился к машине.
– Тереза, ты-то что мрачная? – спросил он, укладываясь на массажный стол.
– Отец не поправляется. Полечу к нему через пару дней. Как бы мне его не потерять.
– Слетай, конечно.
– Мы с Эладио уйдем, Николай. Не знаю, сколько придется пробыть у родителей.
Екнуло сердце. «Первая ласточка, что бизнес кренится», – подумал он, вздохнул, пытаясь расслабиться, лег на стол.
– Не вздыхай! – сказала она, натирая руки для работы. – Все образуется.
– Ничего не могу понять: тело, как не мое. Вся надежда на тебя.
– Должно пройти.
– После чуда с электролампой поверил в нечистую силу. Такое впечатление – будто давит на меня кто. Вторую неделю никак не оклемаюсь.
Массажистка посмотрела на него с сожалением:
– Жена у тебя, не знаю уж – от Бога она или от дьявола. Вроде подружились мы с ней, мази активные она для массажа создала, но…
– Что «но»? – спросил Коля настороженно. – Ты думаешь…
– Ничего я не думаю! – спохватилась вдруг. – Мне влезать между вами совсем не с руки. Ты уж извини.
Тереза провела руками по Колиной спине и сжала мышцы предплечья.
– О-о-о! – застонал он от боли. – Ты никогда так не зверствовала!
– Терпи, это тебе не эстетический массаж. Надо кровь разгонять, – сказала и примолкла, растирая Колину спину. Через несколько минут она заговорила: – Я в газете одну рекламную идею высмотрела. Собственно говоря, я ее для Эльвиры приготовила. Сейчас вижу, не время. Может, тебе сгодится.
– Что за идея? – без интереса спросил Коля.
Тереза потянулась к столу, двумя пальцами взяла пухлый таблоид и подала Коле.
– Здесь наша реклама. Найди на двадцать четвертой странице. У меня руки в креме. Одна гадалка хороший рекламный трюк придумала. Наверняка клиентуру увеличила.
– Мне сейчас не до клиентуры! – вздохнул Коля.
– Посмотри, посмотри.
Коля отыскал рекламу с ладонью Эльвиры и маленькой фотографией.
– Переверни страницу, – сказала Тереза. – Увидишь портрет негритянки. Изабелла – имя. Читай. «Второе мнение!» Предлагает проверить, что нагадали другие!
– Идейка отличная. – Коля облокотился на локоть. – Э-э! – произнес озарившись. – Глупость, конечно, но поеду.
– Я тебе ничего не советовала, – поспешно произнесла массажистка.
Изабелла оказалась крупной пожилой африканкой с широким круглым лицом и выпуклыми черными глазами. В комнате не было ни украшений, ни «магических» декораций. Стол, два стула, комодик с распятием в углу и скромная лежанка.
Коля сел напротив гадалки. Та запалила свечку и приблизилась к ней ухом, послушала что-то. Удовлетворенная, подняла глаза.
– Моя жена, мисс, ваша коллега. Эсмеральдова. Погадайте на нас.
На лице гадалки расплылась улыбка.
– Слышала я о ней. Успешно работает, – без тени зависти добродушно сказала она. – Что не поделили?
– Утверждает, что преследую ее. «Ненавижу!», кричит, – начал он, осуждая себя за необходимость жаловаться на семейное бытие. – Главное, как-то сразу кидается, без причины. То улыбается, то кричит. Часами бубнит что-то. От переживаний у меня слабость пошла. Хуже неприятности были, никогда так себя плохо не чувствовал. Голова кружится. Ночью всякая муть снится. Есть не хочется.
Изабелла слушала Колю, покачиваясь и неподдельно мрачнея. На последних словах она подняла глаза.
– Встань! – Негритянка медленно повела рукой с Колиной головы вниз, вдоль тела, шевеля пальцами. Остановилась в области печени. Долго ласкала воздух вокруг живота. – Наклонись. – Выпуклые глазищи негритянки впились в Колин зрачок. – Употребляешь «дурь»?
Коля замотал головой.
– Только не обманывай меня. Есть фото жены?
– Не догадался захватить. Может быть, реклама сгодится? Есть в той же газете, что ваша.
Изабелла отыскала газету, прикоснулась к фотографии и тут же отдернула руку. Глаза напряглись, она заволновалась.
– Что? – спросил Коля испуганно.
– Подожди! – Изабелла раскинула на столе цветастые карты с картинками и занялась перекладыванием. После долгого молчания гадалка произнесла фразу, от которой Коля похолодел: – Дело плохо. Она ищет тебе смерти.
– За что? – возмутился он.
