Не было в нем ложи, где бы я с юности не простаивал часами или не сидел на бортике; зеркала, в которое бы не взглянул. А когда на фотосессии в костюме Адама я залез на крышу портика, прямо к колеснице Аполлона, я изучил все детали квадриги, отлитой по гениально вылепленной модели П. К. Клодта!
Рисунок из личного архива В. Косорукова
Аспирант Института им. В. И. Сурикова в буквальном смысле жил в театре. На уроке М. Т. Семёновой. ГАБТ, 1964 г. Фото Л. Жданова, фонд «Новое Рождение искусства»
Более 30 лет В. Косоруков создавал свою, не имеющую аналогов, летопись Большого театра. В мастерской художника. Индианаполис, 2015 г. Фото из личного архива И. Дешковой
* С Валерой в гримерной на VIII Международном конкурсе артистов балета в Москве. Московский театр оперетты, 1997 г.
В фойе Большого театра прошла выставка работ В. Косорукова в честь 75-летия Е. С. Максимовой, с которой он дружил с 1958 года. Директор ГМИИ им. А. С. Пушкина была большой поклонницей Кати и творчества Валерия. ГАБТ, 2015 г. Фото из личного архива И. Дешковой
** Так звезды сошлись, что главными героями балетной художественной летописи В. Косорукова стали люди, сыгравшие ключевую роль и в моей жизни. Мой педагог и самый близкий человек в театре М. Т. Семёнова. Портрет публикуется впервые. Карандаш, 63×49, 1992 г.
**[2]Благодаря Ю. Н. Григоровичу я был принят в Большой театр. На обсуждении выпускного экзамена он огласил свое решение: «Грузину „5“! И взять в театр!» Уголь, 84×60, 1976 г.
** Среди декораций и в костюмах по эскизам С. Б. Вирсаладзе прошла большая часть моей актерской судьбы… Уголь, 63×49, 1974 г.
** Замкнутая и малодоступная Г. С. Уланова стала моим репетитором в театре. Последние годы жизни она много работала со мной. То были бесценные уроки. Уголь, пастель, 100×70, 1963 г.
** В возрасте 5 лет, поместив изображение М. Плисецкой в свой балетный иконостас на веранде тбилисского дома, мог ли я подумать, что наступит время и Майя Михайловна будет приглашать меня выступить в своих гала. В роли Кармен. Сангина, 60×80, 1975 г.
** «Градообразующим» человеком в моей карьере стал педагог-репетитор Н. Б. Фадеечев. «Папа Коля», часто обращаясь ко мне: «Коко», за глаза называл меня «десертом» в балете. В партии Альберта в «Жизели». Уголь, мел, 80×40, 1964 г
** Я рос и репетировал в Большом театре в окружении этих выдающихся личностей. Все они были учениками А. Н. Ермолаева. Лучшего исполнителя партии Актеона, чем Ю. Владимиров, не было, нет и, наверное, не будет. Карандаш, 100×70, 1969 г.
** В. Васильева называют гением мирового балета 2-й половины ХХ века. Из его рук я получил номер «Нарцисс», хореография К. Голейзовского. Правда, текст миниатюры отредактировала для меня сама Г. С. Уланова. В. Васильев в партии Вакха, «Вальпургиева ночь». Уголь, пастель, 100×70, 1968 г.
** Именно М. Л. Лавровский стал для меня истинным эталоном танцовщика. В партии Спартака. Уголь, 100×70, 1975 г.
** Одна из моих самых любимых работ В. Косорукова – портрет Е. Максимовой. Катя и была такой, какой ее изобразил художник. Масло, 76×150, фрагмент, 1974 г.
** Н. Бессмертнова – Жизель. Эта пастель стала символом отечественного балета 2-й половины ХХ века. Во время моей учебы в МАХУ все стеклянные двери в школе были украшены сделанным с нее трафаретом. Пастель, 100×73, 1964 г.
* Всегда помню пророческие слова Г. П. Вишневской: «Коля, запомни: БОЛЬШОЙ ТЕАТР – ЭТО НЕ ТОЛЬКО ЗДАНИЕ, КОТОРОЕ СНЕСЛИ. БОЛЬШОЙ ТЕАТР – ЭТО МЫ! И ТАМ, ГДЕ БУДЕМ МЫ С ТОБОЙ, ТАМ И БУДЕТ БОЛЬШОЙ ТЕАТР».
Примечания
1
Фото, отмеченные знаком «*», – из личного архива Николая Цискаридзе.
2
Рисунки, отмеченные знаком «**», – из архива В. Косорукова.
