От прилива глупого бездонного счастья, я складываю губы дудочкой и пытаюсь подсвистывать птицам.
Но губы еще не слушаются.
Свисти, Герман. Свисти!
И тут я вспоминаю, что задушил сомнамбулу… и душа моя содрогнулась: я убил невинную дурочку. И тут же сомнения: может быть тебе это все померещилось? И попытка оправдания: она внушила тебе, Герман, нападение Герсы, ты попался на удочку, она выдала себя за врага. И следовательно — твоей вины в этом нет! Но, как ни крути, ты не справился с охотой, Герман… ты потерпел поражение, и Герса дивная, ужасная, неуловимая, страшная и отвратительная в своей красоте, жива! И по-прежнему угрожает Учителю!
Я продолжаю насвистывать, размышляя над ситуацией.
За этим занятием меня и застает медсестра — рыжеволосая девушка с пугливыми детскими глазами.
— Мистер Радоф! — обращается она ко мне.
Радоф? Ах, да! Мой фальшивый заграничный паспорт был оформлен на это имя. Следовательно: — мистер Радоф — это ты, Герман.
— Не свистите! Это неприлично! Хотите есть?
Я машинально киваю, хотя не понимаю, каким образом я успел выучить английский язык, на котором сестра обратилась ко мне… еще один фокус внушения Учителя?
— Где я?
— Все в порядке, мистер Радоф. Вы в больнице на острове Форей.
— Это Швеция?
— Да. В Стокгольме все больницы переполнены и несколько пассажиров доставили к нам. Но уверяю вас, наша больница ничем не уступает столичным.
Я настораживаюсь, что означают эти слова? Пока моя версия событий такова: после сеанса связи с Августом Эхо, я спустился в запасную каюту Лизы Розмарин, где вступил в бой… но не с Герсой, а маленькой бестией, ее подружкой по детскому дому, которая приняла удар на себя и… и погибла. При этом она сама чуть не прикончила меня и нанесла множество ран. Мелких и не смертельных, но достаточных для того, что я был весь залит кровью. Только придушив дьяволицу, я оборвал гипноз и увидел с кем на самом деле вступил в бой. Мне повезло — я вышел незамеченным из каюты и попал на глаза стюарду далеко от места преступления. Остальное известно: меня унесли на носилках в медицинский бокс судна и вскоре отправили на вертолете с корабля на материк. В вертолете от потери крови я потерял сознание…
— А что… что с кораблем?
— Как что? — изумлена медсестра, но только на один миг, взгляд наполняется сочувствием, — Бедняга! Вы ничего не помните! «Посейдон» затонул во время сильного шторма… ужасная трагедия. В трех странах: у нас, в Финляндии и Дании объявлен день траура. Погибло не меньше трехсот пассажиров… Остальных удалось спасти. Вас доставил на остров патрульный вертолет с другими пассажирами. Считайте, что вы родились в рубашке.
У меня разом пересохло во рту: шторм? гибель морского лайнера? Но я помню другое — полный штиль, безмолвную ночь, море ровное, как стекло, озаренное луной, налет перелетных бабочек-серпокрылок, разговор с Эхо… холодное сердце Герсы, которое я вырвал из мертвой груди… Я закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями.
— Вам плохо?
— Нет, все в порядке. Долго я был без сознания?
— Двое суток. Но доктор считает, что это был просто глубокий сон. Адаптация психики после шока.
Итак, в больнице считают, что я поранился при катастрофе… что ж, это намного облегчает мое положение.
— Но есть и плохие новости… Ваша киска умерла… Какая к черту киска? Но я не подаю вида, что не понимаю о чем идет речь. Изображаю — неумело — волнение.
Медсестра глубоко вздохнула:
— Вы столько сделали, чтобы ее спасти… я тайком похоронила ее в одном месте, в нашем парке… только тсс! — она приложила палец к губам, — у нас это строго запрещено. Но у меня дома две сиамские кошки.
Я закрываю лицо руками, изображая скорбь — Запад помешан на любви к четвероногим, — и одновременно пытаюсь сообразить, о чем идет речь, какую кошку я спас? Единственный известный мне сиамец, это выхолощенный кот генерала Ребес…
— Надеюсь, она не долго мучилась? — сказал я.
— Нет. Она захлебнулась в воде. Вы ни за что не хотели выпускать кошку из рук… Мы еле-еле разжали ваши пальцы. О, я вас так понимаю.
От чувства счастья, с каким я очнулся, не осталось и следа: кошмар в два прыжка догнал меня и вцепился в затылок. Что со мной происходит? Я не могу отделить явь от наваждения… Я не видел ни шторма, ни гибели корабля, ни проклятого кота в собственных руках.
Но закон совпадений неумолим: гибель сиамской кошки и ее похороны не случайны, Герман. В жизни мага случайностей не бывает. Миром управляет симметрия.
— Не думайте о плохом, — заметила тень на моем лице кошколюбивая рыжуха, — Я сейчас принесу вам завтрак. Сэндвич с ветчиной и жареной картошкой. Кофе или чай?
— Кофе.
— Гляссе? Эхспрессо?
— Экспрессе, — и я остался на несколько минут один. Голова не могла родить ничего вразумительного, кроме вопросов: что делать дальше? Как связаться с генералом? Чем расплачиваться за лечение в больнице? Где группа связи? Кто уцелел после катастрофы? Что с моим помощником офицером? Что с Герсой? Жива или утонула, ушла на дно вместе с кораблем? И где, наконец, находится этот самый остров Форей?
Сестра вкатила столик с ароматным завтраком. Я жадно впился зубами в сэндвич:
— Боюсь, сестра, мои деньги утонули вместе с кораблем. Извините, мадемуазель, я не спросил как вас зовут. Голова идет кругом.
— Мисс Эллен… Не волнуйтесь, ваше лечение оплатит русское посольство. Они очень беспокоятся за вас и посылают к нам помощника консула. Он прилетает завтра.
Я обжегся глотком кофе — это еще что за новость! Моя миссия — абсолютная тайна. Никто, кроме ведомства Августа Эхо, не знает, не должен знать и знать не может о том, кто я и зачем послан за кордон.
— О'кей, — я выдавил на губах вялую улыбку.
— Сейчас вас посмотрит доктор Ройлотт.
Гм, Ройлотт, Ройлотт где-то я уже слышал это имя?
И надо же! Рассыпал нечаянно весь душистый карто-фель-фри с тарелки на постель и на пол!
А вот и он собственной персоной.
Поздоровавшись, доктор Ройлотт — высоченный субъект в халате и белоснежной шапочке — бесцеремонно прервал мой завтрак и весьма въедливо осмотрел меня с ног до головы, прочитал показания приборов, к которым я был подключен разными датчиками.
Медсестра Эллен тем временем собрала рыжую россыпь картофеля с пола, ушла и вернулась с новой порцией.
— Доктор, каков характер моих ран?
— У вас не было никаких психических заболеваний? — ответил вопросом на вопрос доктор.
— Нет, я нормален.
— Вот и отлично. Вы перенесли сильный нервный шок. Наглотались соленой воды. У вас легкое сотрясение мозга, а в остальном вы в совершенном порядке.
