к спасительному ли?) доставили Ктуцу некое мрачное удовлетворение.
"Хорошо смеётся тот, - сказал однажды Господин Мо, когда он гогача рассказывал ему про забавы хобол над пленными, напрямую намекая и на участь самого Мо, - кто смеётся последним!"
Он тогда её не слишком понял, эту фразу, но запомнил. Была в ней какая-то перчинка, да. А вот теперь он её полностью осознал. Вряд ли сейчас смешно всем тем, кто откровенно лыбился над нежеланием Ктуца "прислониться" к общему успеху.
Следующий плот, хоть все держались настороже после нескольких ударов снизу, неожиданно распался на части. Увы, защитники к такому небыли готовы, ни прокаченные фулюли, ни шаманы во главе с Хырхыром! Именно плот с основным, да можно сказать всем главным командованием рассыпался у них под ногами. Хобол попадали в воду, бессмысленно барахтаясь и истерично вопя! Недолго, правда! Ну, а тех, единичных, счастливчиков, что умудрились удержаться на расползающихся в стороны брёвнах, цепкие щупальца скоренько утянули в глубину.
- Кирдык начальникам, - вполголоса подытожил Ктуц, почти неслышно в гаме, стоявшем на большом плоту от испуганных и возбуждённых криков хобол. Кирдык, кстати, ещё одно умное слово, что он подцепил от Господина Мо.
- Нада может чё делай! - выкрикнул стоящий рядом старший воин, который его всё же услышал.
- Чё? - повернувшись у нему, спросил спокойно Ктуц.
- Спасай нада? - толи ответил, то ли сам спросил воин.
- Спасай? Э? Смотри, чучун...
Ещё дважды атаковал зверь Мо оставшиеся плоты. И каждый немного по-другому, но всегда эффективно! На последнем даже сошелся с воинами в прямой схватке! Неспешно вылез на край плота, наставив на сжавшихся в кучку бойцов свои кинжалы. Поднялся ужасным колоссом на своих "ногах," так, что стал минимум на пару голов выше любого хобол. По его телу гуляли ярко красные разводы перемежающиеся желтыми пятнами и полосами! Пульсировали, дрожали, создавая угрожающую картину! Смотрите мол, вот я - ваша смерть! Смотрите, мол, вот я, ваша смерть!
Кто-то метнул в зверя копьё, кто-то топор. И то, и другое он легко отбил в сторону! А потом надвинулся на толпу...
Фехтуя кинжалами, неумело, но очень быстро отбивая упругими щупальцами ответные выпады, зверь хитро и незаметно хватал другими зазевавшегося бойца за ногу и стремительно подтягивал того к себе. Скручивание смертельных объятий, противный треск, и мёртвое тело небрежно отбрасывается в воду.
Вот прихватил другого, обвив ему бока щупальцем на пару секунд и тут же отдёрнув из-под ответных ударов обратно! И дикий крик воина, повалившегося на плот! Ужасные, дымящиеся, обугленные раны на месте соприкосновения тела с присосками! Подвывая и катаясь от нестерпимой боли, он сам свалился с плота и тут же ушел на дно!
Еще один, опытный старший воин, умудрившийся слегка ранить зверя, тут же попал в его объятья! Придержав одним щупальцем его тело, вторым чудовище оторвало вооруженную руку и отбросило воина в воду! От шока тот даже закричать не успел...
Пал проткнутый кинжалом насквозь другой старший воин! Кажется, хобол даже удалось нанести зверю несколько ран. Совсем не смертельных, если вообще существенных. Слегка подпалить одно щупальце амулетом, а плеватель, один из немногих, нашпиговал шкуру зверя, без всякого ущерба, десятком ядовитых стрелок. Пока у него заряд не кончился, и пока ему не разорвали жабье горло острым когтем на конце просвистевшего щупальца.
Три последних воина, совсем потеряв присутствие духа, сами кинулись в воду... Глупо, конечно, но Ктуц их не осуждал. Трудно сказать, что бы он сделал на их месте в такой ситуации.
От ужасной развязки все на большом плоту затихли. В гробовом молчании зверь ещё раз прошелся по плотам, поскидывал всех хобол в воду, раненые они, живые или мёртвые, без разницы... Потом долго стоял и смотрел на большой плот и тихо скользнул в воду…
- Чё делай наша фулюль Ктуц?
Ктуц повернулся и увидел, что все смотрят на него. Новобранцы-хоба, воины и старшие воины, и даже парочка младших учеников шамана, чудом оставшихся на большом плоту. Получилось, что он, Ктуц, остался самым старшим среди присутствующих. Если только кто-то не захочет крикнуть ему - кто ты такой! Но это вряд ли.
- Будем плыви Большой Гайгуль! Давай вынай большой балванка...
- На берег валяйся кое-чё. И хоб тоже, - кто-то ответил ему.
- Совсем нада?
- Ну-у... Моя бы возьми.
- Говори моя, твоя брать малый плот. Есть одна. Твоя поплыть? - Палец Ктуца указал на берег.
- Не-е-е! - тут же пошел в отказ воин, со страхом глядя на воду.
- Моя так и подумай... - Ктуц криво ухмыльнулся. - Сколько хоб?
- Десять палец... может быть... - пожали в ответ плечами.
- Бросай тут. Плавай без них.
Никто возражать не стал.
Через некоторое время выяснилось, что якоря не поднять! Как бы не пыжились хобол, как бы не напрягались, даже одну лебёдку поломали, но никак!
- Это зверь Мо! - покивал головой Ктуц уверенно. - Кидай цепи! - отдал он тяжелый приказ!
- Но этава медь!
- А моя не знай, чучун! - взорвался Ктуц. - Твой дурак?! Моя получай от Великий вождь большой кирдык! Если моя сиди у позорный столб, хорошо! А может, моя сдохни от рука Великого вождя! Но моя должен говори Великий Хруунг, что здесь быть! Брось цепь! Надо плыви! Иначе страшный зверь Мо приходи ночь, и ваша уже не плыть совсем! Никогда...
Такая перспектива никого не обрадовала и в целом в ней никто не усомнился! Цепи были сброшены в воду и большой плот, медленно, но уверенно пошел из бухты. Злой бухты, так назвал её Ктуц. Дважды храбрые и великие воины хобол, как они сами про себя рассказывали, отхватили тут знатных звездюлей! Великие воины, внутренне хмыкнул Ктуц, Мо и его зверь вот кто истинно велик! Но вслух такое он никогда не скажет. А самое главное, он дважды выжил в этих бойнях. Может это не просто так?
Головастик долго провожал взглядом уплывавший плот. Ярость давно ушла. Раны... Что раны. Немного поболят и пройдут. Теперь надо собрать весь хабар! Очень тщательно. Осмыслить все произошедшее, разложить по полочкам. Как кто сражался, что он сделал правильно, что нет... Зелёные коротышки хоть и гадкие, но сними было не скучно. И ещё некоторое время некогда будет скучать, да. Некоторое время...
Если бы Головастик мог вздохнуть, он бы это сделал. Глубоко и протяжно. Он очень скучал по
