привести к тому, что у него появились бы какие-то интересы или предпочтения. Он должен пытаться узнавать больше о том, что ему более интересно и наоборот — избегать скучных уроков.
Я специально попросил тебя поучить его демонскому письму: думал здесь у него будет какая-то, но отрицательная реакция.
Но нет, он впитывает информацию как губка. Говорит: “Ещё!”, “Кушать!”, “Играть!”, но никогда не скажет: “Вместо этого, давайте сделаем это!”. Будто он равнодушен ко всему. Но почему он тогда занимается? Непонятно.
— Так может просто спросить у него? Чего проще? — Этера потащила меня в наш учебный класс — Косм! — позвала она.
Поскольку мы уже занимаемся геометрией и оптикой, то меня сбивал его первоначальный образ двух-трёхлетнего малыша. Перейдя к более взрослым темам, мы стали представлять его в виде подростка. Невысокий, рыжий, с хитрыми глазами мальчуган — этакий Том Сойер, из старого советского фильма, поднял на нас глаза, оторвавшись от тетради.
— Да?
— Расскажи нам: что ты хочешь?
— Я не понял. — ответил, откладывая всё в сторону, пристально уставившись на нас.
— Есть у тебя какая-нибудь мечта? Ты что-нибудь хочешь от будущего?
— Да есть.
— Расскажи нам о ней.
— Я хочу узнать от вас всё-всё, что можно узнать, а потом… стать путешественником.
— Но ведь ты же знаешь кто ты? Ты — дерево. Мне кажется, что деревья и путешествия — это несовместимые вещи. — удивилась Эт.
— Да. И от этого мне больше всего грустно. Я не хочу с вами расставаться. Я не хочу чтобы вы меня проращивали. Когда вы посадите меня, то уйдёте, а я останусь один.
— Но мы обещали твоей маме…
— Я знаю. И я тоже обещал. От этого ещё грустнее.
Казалось, что с нами разговаривает очень взрослый человек: ребёнок вряд ли принял бы неустраивающую его действительность, вряд ли стал бы просто грустить. Ребёнок попытался бы что-то поменять. Даже обещание данное матери он попробовал бы как-то пересмотреть, переиначить. Возможно искал бы решение внутри рамок, которыми его ограничивает обещание.
В ответе Косма сквозило какое-то смирение, самоограничение и… безысходность.
— Хм… — озадачился я. — Если пораскинуть мозгами, то можно что-нибудь придумать, чтобы обеспечить тебе возможность путешествовать. Например, для этого надо будет доделать компьютер.
— Компьютер? Это то, над чем вы с Эт постоянно возитесь?
— Да. Когда мы его доделаем, то с его помощью можно будет плести разные плетения. Много-много и быстро. Можно будет смотреть и слушать что происходит в разных частях мира. Может быть даже получится запустить на этой планете интернет.
— Что такое интернет?
— Это способ общения любого жителя планеты с любым другим.
— А много вам осталось, чтобы запустить ваш компьютер?
— Мы в самом-самом начале пути. После того, как мы его сплетём, впереди ещё будет огромное количество дел: реализовать языки программирования, написать программы базы-данных, программы общения, обмена видео, изображениями. Ни я ни Этера не справимся с таким объёмом работ. По крайней мере за разумное время.
— А зачем тогда вы этим занимаетесь?
— Я хочу подключить к этому всех жителей планеты.
— Всех жителей планеты? — удивилась Эт. — Как?
— Сперва мы напишем какой-то простой язык программирования и операционную систему. Сделаем возможность программно генерировать плетения. Потом на базе плетения связи, сделаем индивидуальный интерфейс к компьютеру.
А после, при помощи конструктов, разошлём его всем жителям планеты. Используя этот интерфейс, люди смогут начать общаться между собой на любом расстоянии. Многие из них заинтересуются… А дальше пусть читают документацию и пишут новые программы. Если всё получится, то Орион-128 будет в миллиарды миллиардов раз мощнее нежели все компьютеры моей планеты. То есть когда человечество этого мира исчерпает его ресурсы, то оно совершенно точно будет в состоянии построить 256-битную версию.
— А не маги?
— Придумаем интерфейс, чтобы не маги тоже могли использовать компьютер. Тогда они смогут управлять магией не будучи магами.
— Крутой план! — сказала Этера.
— Только он может оказаться и очень страшным. Не хотелось бы чтобы Орион-128 использовался как оружие в следующей мировой войне. Надо поразмыслить над этими перспективами. Правда как ни продумывай, какие ограничения ни делай, способ как использовать компьютер для деструктивных целей найдётся.
— Да, уж.
— Косм, у меня есть ещё одна мысль, как сделать, чтобы ты мог путешествовать. Но мы обещали твоей маме, что не будем изменять тебя. Поэтому об этом способе можно будет подумать тогда, когда мы тебя прорастим.
— А что за способ?
— Можно сделать тебя оборотнем. Тогда ты сможешь быть иногда деревом иногда кем-то ещё. Но об этом поговорим потом. Может быть после того как ты прорастёшь, ты будешь против такого варианта.
— Я хотел бы помогать вам строить компьютер.
— О, я рад слышать, что у тебя появились какие-то желания! — улыбнулся я. — Хм. Для этого нужны знания, а ни у тебя ни у Этеры их пока нет. Чтобы помогать мне, Эт использует второе сознание. Можем попробовать развить такую способность и у тебя.
— Чтобы появилось второе сознание тоже ведь надо изменяться? Вы обещали не делать этого.
— Нет, для этого надо порешать сложные задачки и, возможно, оно откроется само. У Этеры получилось развить второе сознание не изменяясь, у меня тоже. Я пока не знаю возможно ли это для кмэлов, но, глядя на твою ауру, я не нахожу больших отличий от человеческой. Если хочешь, можем поработать в этом направлении: включим в нашу учебную программу специальный урок.
— А можно и мне попробовать открыть третье сознание? — спросила Эт.
— Мне самому интересно: вдруг получится? В общем давайте поживём на этом пляже пару неделек: поработаем в этом направлении, а ещё исследуем Ледяные Слёзы.
— Ледяные Слёзы? — хором спросили Косм и Эт. — Зачем?
— Помнишь, когда нас атаковали Слезами Дракона? Мы за несколько минут сделали столько работы, что в обычное время мы потратили бы на неё не менее пары месяцев. Я хочу исследовать этот эффект. Нужно проверить: проявляется ли он с Ледяными Слезами так же, как со Слезами Дракона. Если да, то нужно разобраться с этим воздействием. Если же нет, то мы вернёмся в Цехин и украдём артефакт Слёз Дракона и поэкспериментируем с ним. Хочу, при необходимости, иметь возможность сокращать скорость течения времени для работы.
— Расскажи пожалуйста об остальных твоих планах! — попросила Эт. — Даже объединяя сознания я не видела всего что ты теперь описал. Дух захватывает!
— Единственный и центральный план — спасти планету, а эти — второстепенные. Это не столько планы, сколько открывающиеся возможности. Косм сказал, что хочет путешествовать и я подумал о том, как можно помочь ему.
Для чего люди путешествуют? Чтобы набираться новых
