Келли склонилась над шерифом и легонько похлопала его по щеке, заставив открыть глаза.
— Не смей спать, пока не примешь этого. — Она достала из своего маленького мешочка три-четыре небольших листа и растерла их в пальцах, велев Паоло плеснуть в кружку немного вина. Размешав листья в вине, она дала питье Грэми. Он почти сразу же провалился в сон.
— Ему совсем плохо, — произнесла я. Руки Роуэна пылали.
— Я говорила ему, мертвый он никому не поможет. — Келли смочила водой кусок ткани и обтерла лоб Роуэна. — Но он решил, что мы можем тебе пригодиться, а он теряет свою рассудительность, когда речь заходит о тебе. К тому же он убежден, что я испытываю сентиментальное желание спасти свой народ.
— Дассин сказал, последствия будут ужасны, если мы позволим разрушить Мост. Как ты думаешь, это правда? — Я очень нуждалась в помощи Келли.
— Я лишь хочу выбраться отсюда и чтобы меня оставили в покое. — Девушка убрала мешочек с травами обратно в карман кожаных брюк. Она кивнула Паоло, и они вдвоем осторожно уложили Роуэна на солому. Паоло подложил ему под голову свернутый плащ.
— Нам необходимо освободить его, Келли. Они хотят его убить. Даже если тебе все равно, он ведь может помочь Роуэну. Я не знаю всех его талантов, но он маг, чья сила увеличивается день ото дня. Нам необходимо…
— Я в любом случае тебе помогу, — перебила девушка, поднимаясь и поправляя перевязь. — Мы и так уже зашли слишком далеко, но не продвинемся дальше, если не будем осмотрительны. Извини, если я не доверяю тебе заботы о нашей безопасности.
— Что ж, хорошо. — Я вскочила на ноги, позабыв усталость. — Нам нужно отнести ему одежду и оружие, какое сумеем достать…
Мы взяли три ножа, два меча и черный плащ Роуэна. Келли оставила свои травы Паоло, рассказав, что делать, если шериф проснется от боли или жара. — Бьюсь об заклад, принц его вылечит, — заявил паренек.
— Мы о нем позаботимся, — сказала Келли, набрасывая на спящего свой плащ. — А теперь прикрой лампу, пока мы не выйдем.
Когда глаза привыкли к темноте, мы с Келли выбрались из чулана и поднялись по лестнице, ведущей обратно в пещеру.
— Найти принца будет легче, если у меня будет какая-то его вещь, ты знаешь, — зашептала Келли.
— Если никто не забрал, вещь есть…
Мы крались по темной колоннаде, пока не наткнулись на тело Баглоса. Узел дульсе был брошен поверх него. Я развязала его. Никто не удосужился забрать серебряный кинжал Д'Арната.
Я отдала Келли оружие и ждала, прикусив губу, пока она творила свою магию. Когда Келли отдала мне кинжал и указала на винтовую лестницу, я, зажав кинжал Роуэна в руке, сунула оружие в свои ножны. Мой собственный нож зиды отняли.
Келли заскользила по темной пещере и вверх по лестнице. На каждой площадке она на миг замирала, прежде чем снова двинуться наверх. Я шла вслед за ней. Слабый свет пробивался из ниши в третьем ярусе. Из темноты рядом доносились голоса. Келли потянула меня в противоположную сторону, и мы приблизились к источнику света, обойдя пещеру по кругу. На полу перед лампой сидел человек, два темных силуэта возвышались по сторонам запертой двери. Мы подобрались ближе и вжались в темный дверной проем одной из соседних комнат.
— …не верить никому, кто прячет лицо, — бормотал человек с хриплым голосом.
— Приказ есть приказ, — возражал второй. — Мы бывали и в более странных компаниях.
— Не помню когда. От этого места меня бросает в холодный пот. Ты видел жреца, того, который не прячет лицо? Я думал, что я уже покойник, когда он взглянул на меня… или он покойник.
— Я тоже, — подхватил третий голос, молодой и испуганный. В свете лампы вырисовывался юношеский профиль. — И я все время слышу что-то. Похоже на голоса, только никого нет. Когда мы шли мимо озера… все эти птицы… Я никогда не любил птиц, особенно тех, которых нельзя увидеть. А ты видел каких-нибудь птиц, Дирк?
— Просто выполняйте свой долг, — сказал второй стражник. — Рот на замок, глаза открыть, а мнения держать при себе. Я не верю этим тварям внизу ни на грош.
Значит, это новый отряд. Не люди Мацерона.
— Кто же этот пленник, что всем задал столько работы? — поинтересовался хриплый голос.
— Не наше дело. Его светлость сказали, он как следует связан. Если мы не упустим его, уже завтра уедем отсюда.
«Его светлость…»
Келли приблизила рот к моему уху.
— Он в комнате через три шага отсюда. Я отвлеку их. Если не сумеешь освободить его через четверть часа, оставь, мы придумаем что-нибудь еще.
Я сжала ее руку, давая знать, что все поняла, и она исчезла в темноте. Шепот и бормотание неслись отовсюду. Я вжалась в дверь. Прошел миг, в воздухе появился зеленый огонек и поплыл по коридору.
— Крипе, что это? — выдавил хриплый голос.
— Пойди выясни.
Не успел звук шагов исчезнуть вместе с зелёным огоньком, как зазвучал новый голос.
— Дирк! Сейчас же вниз! Приказ его светлости. — Голос мужской, и невозможно понять, откуда он исходит. Я недооценивала таланты Келли.
Главный стражник разразился бранью.
— Тебе придется остаться, Риго. Не сходи с этого места. Случись что с пленником, и мы пойдем на корм червям. — Стражник пробежал по коридору и исчез на лестнице.
У молодого солдата не было шансов. Горсть мелких камешков заскакала по полу галереи, и его фонарь задуло порывом ветра.
— Кто здесь? — спросил он дрожащим голосом. Казалось, он не старше Паоло.
Призрачный смех, еще одна горсть камней, и легкие шаги зазвучали в галерее. Молодой солдат лишь секунду поколебался, прежде чем броситься бежать за ними.
Как только он исчез, я вскочила и распахнула тяжелую дверь. Стены пустой комнаты излучали собственный свет. У дальней стены висел принц, его ноги были разведены в стороны и привязаны серебристой веревкой к недавно вбитым в камень столбам. Руки притянуты к деревянной балке над головой, весь вес ему приходилось держать на пальцах ног. Серебристая веревка, обвитая вокруг шеи, была отдельно привязана к крюку в стене. Принц был совершенно неподвижен, даже едва дышал. Лишь мелкая дрожь в ногах выдавала, что он жив.
«Сейри…»
Могу поклясться, кто-то позвал меня по имени. Но кляп по-прежнему во рту у принца.
— Тише, — зашептала я. — Я пришла за тобой. — Я вынула кляп, сняла с глаз повязку и дотронулась до петли на шее, привязанной к крюку. Пока он моргал и старался отдышаться, я нагнулась, чтобы осмотреть веревки на ногах.
Подавив кашель, он хрипло зашептал:
— Ты еще не устала спасать меня?
— Бросать поздно. Если мы сумеем вызволить тебя, будет время подумать, что здесь нужно сделать. Ты сможешь вернуться, когда будешь готов. — Я не осмеливалась взглянуть ему в лицо. Я твердила себе, что не хочу смутить его, ведь он без одежды, и что только страх быть застигнутой на месте преступления заставляет мои руки так дрожать. Но было что-то еще. Его окутывало заклятие более сильное, чем раньше.
