Вакрам не смутился. Казалось, его нисколько не тронуло неудовольствие принца.
— Наблюдаю, ваше высочество, — сказал он. — И ничего больше.
— А мне представляется странным, — сказал Соларос, — что мой личный маг находится здесь, ничего мне не сообщив о происходящем.
Не дожидаясь, пока начнется выяснение отношений, Игнати взмахнул рукой, словно отгоняя надоедливых мух.
— Присутствия мага Вакрама потребовал Яшура, сын мой, — сказал он. — Он хотел услышать подробности того маленького происшествия в старом дворце.
Король покачал головой.
— Должен сказать, что все дело представляется мне отвратительным. Все мои маги оказались во власти шарлатанки. К тому же шарлатанки, отвергающей существование богов, не так ли?
— Если бы вы присутствовали там лично, ваше величество, может быть, у вас сложилось бы несколько иное мнение, — сказала Джанела.
— Мнение о чем? — рявкнул Игнати. — О дешевых фокусах или о пропаганде войны?
— Да ведь король Баланд сам провоцирует этот кризис, отец, — сказал принц. — Это он выдвигает требования, в случае выполнения которых мы окажемся в отчаянном положении. И требования эти совершенно неприемлемы. Это к разговору о войне.
— А каковы же цели ваших военных учений, ваше высочество, если не война? — сказал демон.
— Опять это слово, — сказал король. — Война, война. Мне бы хотелось, чтобы вы говорили более дружественным языком. Слово «мир» гораздо милее человеческому языку. Оно звучит как название изысканного блюда. В то время как «война» звучит как… — Король задумался, затем пожал плечами. — Ну не знаю, как звучит. Но в любом случае отвратительно.
Несмотря на всю эту пустую болтовню, я чувствовал, что Игнати все больше раздражается.
— Король Баланд настаивает, чтобы эти военные учения прекратились, — сказал Яшура.
Игнати кивнул и обратился к принцу.
— Ты уж займись этим, — сказал он. — Это требование выполнить несложно. Тем более, сын мой, если подумать, то такие наши действия в самом деле могут восприниматься нашими бывшими… э-э… соперниками как оскорбительные и подозрительные. — Он посмотрел на Яшуру. — На самом же деле эти учения затеяны от скуки, да, именно так. Чтобы поднять моральный дух солдат… Не так ли, Тобрэй?
Маг открыл рот для ответа, но король махнул рукой, призывая всех к тишине.
— Не надо, — сказал он. — Сегодня неизвестно, что ждать от тебя, Тобрэй. Я бы даже спросил: хорошо ли ты себя чувствуешь?
Демон нетерпеливо зашипел.
— А я все-таки требую, чтобы вы признали ваши учения провокацией и немедленно прекратили их, ваше величество, — сказал он. — И еще требую…
Король сурово посмотрел на демона.
— Я должен поговорить с твоим господином, Яшура, о выборе им своих представителей. Мне не нравятся те визитеры, которые чего-то от меня требуют. Здесь я ношу корону, и только я могу требовать. Но если у тебя есть просьба, так и скажи. Хороший король внимательно относится ко всем просьбам.
Демон поклонился.
— Простите, ваше величество, — сказал он. — Пусть будет просьба. Однако должен заметить, что просьба весьма решительная.
Король нахмурился, оценивая эту игру в термины. Затем кивнул.
— Итак, что же именно просит твой господин?
Яшура посмотрел на нас.
— Наказания, — сказал он. Игнати облегченно вздохнул.
— Резонно, — сказал он. — Передай королю Баланду, что я сурово накажу этих двух ориссиан. — И повернулся к Соларосу, подмигнув: — Видишь, как все просто, сын мой?
— Боюсь, что такой ответ нас не удовлетворит, — сказал демон. — Королю Баланду нужно нечто большее, чем ваши заверения.
Игнати нахмурился.
— Что же это? — спросил он.
Демон-посланец не ответил, лишь устремил на короля жесткий взгляд. Король не выдержал первым.
— Видите, что получается? — сказал он Джанеле и мне. — Жизни моих подданных — против ваших. Но не переживайте, я лично, — и он свирепо посмотрел на Яшуру, — попрошу короля Баланда разделаться с вами побыстрее и по возможности с наименьшими мучениями.
Он улыбнулся Яшуре.
— Можешь отправляться, — сказал он. — Проблема решена. Недоразумение устранено.
Но тут завелся Соларос.
— Я не допущу этого, отец! — воскликнул он. — Госпожа Серый Плащ и господин Антеро находятся под моим покровительством. А это все равно, как если бы Баланд попросил мою жизнь!
— Это тоже можно устроить, ваше высочество, — сказал демон.
Игнати побледнел. Затем покраснел от ярости и даже дернул себя за бороду.
— Да как ты смеешь?— воскликнул он. — Как ты смеешь угрожать жизни моего сына? И не говори, что это слово случайно соскользнуло с той мерзкой штуки, которую ты зовешь своим языком! Ты чрезвычайно дерзок и за это посидишь в моих подземельях, посол, за эту свою дерзость, пока твой король не пришлет мне извинений. И вот это уже решительное требование, а не просьба!
Он повернулся к магу.
— Не так ли, Тобрэй?
Тобрэй широко улыбнулся.
— Как всегда, ваше величество, — сказал он, — ваши слова — само совершенство.
Король довольно кивнул. Его реноме во дворце было восстановлено.
Затем он сказал:
— Охрана, избавьте меня от присутствия господина Яшуры. Вы знаете, куда его препроводить. Я не думаю, что мне нужно уточнять.
Солдаты, усмехаясь, отсалютовали и шагнули вперед.
— Вот видишь? — сказал король сыну. — Так делаются дела. Когда меня не будет, вспоминай, как надо действовать. Обращайся с людьми по-доброму, но не позволяй им считать твою доброту слабостью. Иначе…
— Довольно! — воскликнул Вакрам и подскочил к трону.
— Берегитесь! — закричала Джанела. — Это же Баланд! Она выхватила кинжал и бросилась вперед. Ни о чем не спрашивая и без раздумий, я вытащил свой клинок и бросился вслед за ней.
Вакрам развернулся к нам. Он взревел, и одновременно с этим человеческая оболочка слетела с его лица и проступило рыло, обрызгивая нас ошметками плоти и крови, а тело его, корчась, стало расти и расти, разрывая кожу и мантию придворного мага. Перед нами предстал сам король Баланд, король демонов, его единственный глаз горел пламенем ярости, жаркое дыхание обдавало нас серным запахом, а острые когти тянулись к нам.
Из этих когтей с такой силой вылетели дым и пламя, что нас отбросило на несколько футов. Мы упали, и на нас обрушился уже такой заряд дыма и огня, что дышать стало нечем, легкие обожгло.
