тебе об этом рассказывать, – робко прошептала она.
Как и ожидалось, главной целью была вовсе не трата денег.
– Между нами не может быть секретов, – бросила Чжэньчжэнь, глядя на нее.
Линь Цзинь-эр огляделась по сторонам, прикрыла рот платком и приблизилась к уху своей собеседницы.
– Десятый молодой господин Нин здесь, он желает встретиться с тобой, – прошептала она.
В глазах Чжэньчжэнь промелькнуло негодование.
Как мы к этому вообще пришли?
Глава 86
Кто же принял участие в этой игре?
Поскольку Цзинь-эр стояла к ней вплотную, она уловила гнев в глазах Чжэньчжэнь. Девушка очень удивилась и невольно замолчала.
Неужели…
– И что это значит? – прошипела Чжэньчжэнь сквозь зубы. Ярость расползлась по всему ее лицу, а голос был полон возмущения.
Гнев и негодование друг от друга отличались. Негодовать можно было в случае беспокойства либо же переживаний.
Цзинь-эр окинула взглядом Чжэньчжэнь и успокоилась.
– Я тоже не знаю, – ответила она и опустила голову. – С ним снаружи столкнулась Сян Лань.
Чжэньчжэнь вдруг прозрела.
– Сян Лань тебе это доложила, когда вернулась? – спросила она.
В тот момент, когда Сян Лань что-то прошептала на ухо своей госпоже, на лице Цзинь-эр отразилось неподдельное изумление.
Вот как все должно было случиться. Однако к Сян Лань неожиданно прилипла служанка семьи Фан, когда та вышла из комнаты. Разумеется, изначально Сян Лань не собиралась говорить ей такого, но в итоге на самом деле она доложила, что за ней последовала служанка семьи Фан.
Однако так уж совпало, что Фан Цзиньсю отослала служанку, дав Сян Лань прекрасную возможность идти одной, а та до сих пор так и не вернулась.
Ошибки быть не могло.
Линь Цзинь-эр снова отблагодарила Фан Цзиньсю.
– Именно так, – кивнула девушка. – Он увидел Сян Лань и тут же расспросил ее, а она ответила ему, что мы пришли сюда вместе.
Чжэньчжэнь мгновение безмолвствовала и смотрела на Линь Цзинь-эр.
– Я уже говорила тебе, что я не такая, как прежде, – промолвила девушка. – Ты ведь помнишь?
«Ну и загадочность», – подумала Линь Цзинь-эр и кивнула.
– Я помню, – она выглядела серьезной и ухватилась за руку Чжэньчжэнь. – Он, судя по всему, хочет расспросить тебя о чем-то.
После она снова вздохнула.
– Расспросить о чем? Может ли он взять в жены вдову? Даже если уже нашелся брачный контракт, разве семьи Фан и Нин допустят это?
Девушка говорила это с явным чувством тревоги.
– Забудь, давай не будем об этом. Пошли.
Чжэньчжэнь не двигалась с места и продолжала смотреть на юную госпожу Линь.
– Скажи, где он? – серьезно спросила она.
Линь Цзинь-эр ожидала подобного вопроса, но все равно чувствовала себя немного неуютно. Почему-то она вспомнила дом и маму, которая воспитывала их с сестрами.
– Выкладывай, в чем дело? – они должны были спросить что-то такое.
Но это не для того, чтобы они отвечали. Это было лишним напоминанием о том, что она знала обо всех их мыслишках, а также предупреждением, чтобы они лишний раз обо всем подумали.
Линь Цзинь-эр нерешительно посмотрела на девушку.
– Чжэньчжэнь, – говорила она скрепя сердце. – Четвертая секция, седьмая комната.
Цзюнь Чжэньчжэнь пристально посмотрела на нее, после чего ушла. Линь Цзинь-эр попыталась остановить ее, и на ее лице отразилась паника.
– Чжэньчжэнь, Чжэньчжэнь! – умоляла она. – Прошу, забудь!
Цзюнь Чжэньчжэнь посмотрела на нее.
– Поздно, – вздохнула девушка, вскинула брови и отбросила руку Цзинь-эр, после чего прошептала: – Уходи, если боишься.
Эти слова ранили сердце искренней подруги. В глазах Цзинь-эр замерцали слезы.
– Разве ты не знаешь, что у меня душа за тебя болит? Как я могу бояться, я просто переживаю, что с тобой могут обойтись несправедливо, – у нее перехватывало дыхание.
– Несправедливо обойтись? Разве я уже не достаточно натерпелась? – с негодованием спросила Чжэньчжэнь. – Теперь я другая, мне нечего бояться. Нет того, чего я не выдержу.
Линь Цзинь-эр прикусила нижнюю губу, словно принимала окончательное решение, и снова схватила ее за руку.
– Хорошо, я пойду с тобой, – заявила она.
Чжэньчжэнь посмотрела на нее, улыбнулась и кивнула. Вдвоем они поднялись наверх, держась за руки, и довольно быстро очутились перед нужной комнатой.
Цзюнь Чжэньчжэнь остановилась, а Цзинь-эр сделала глубокий вдох, протянула руку и открыла дверь.
Комната пустовала.
– Еще не пришел. Чжэньчжэнь, заходи и жди, я понаблюдаю снаружи, – прошептала Линь Цзинь-эр.
Чжэньчжэнь кивнула и прошла внутрь. Она окинула взглядом комнату и одновременно с этим почувствовала резкий аромат цветов.
Аромат цветов.
Девушка увидела большую вазу на подоконнике, в которой цвели ландыши.
Ландыши!
В глазах Чжэньчжэнь снова промелькнули искры гнева. В ландышах не было ничего необычного, однако аромат ландыша идеально дополнял лечебный цветочный чай, который она только что выпила в другой комнате, да и на этом столе тоже стоял чай. Цзюнь Чжэньчжэнь присмотрелась, и, хотя она еще не пробовала его, уже сразу поняла, что в чай был добавлен сок ландыша.
Галлюциногены и возбуждающие средства.
Так вот к каким методам прибегли девушки. Они вообще в курсе, что творили?
Они еще совсем молоды и наивны, их семьи своевольны и совершенно не держали их в узде, поэтому девицы и были такими невежественными и бесстрашными.
Раз учителя и отцы их не научили, оставалось ей самой преподать им урок. Чжэньчжэнь задержала дыхание, развернулась и придержала дверь.
– Цзинь-эр, – прошептала она.
Только Цзинь-эр обернулась, как услышала ее слова и почувствовала холодок на своей шее, как будто в нее вонзилась игла. В ее глазах потемнело, и она мягко упала.
Чжэньчжэнь схватила ее и затащила в комнату. Находившийся в коридоре официант увидел лишь мелькнувшее женское платье, тут же исчезнувшее в комнате. Перед этим он как раз видел двух девушек, которые ютились возле двери, а теперь они вошли. Только он собрался отвести взгляд, как открылась дверь и одна из них вышла наружу.
– Можно спросить? – Чжэньчжэнь поманила его к себе.
Мужчина поспешно подошел, улыбнулся и почтительно поклонился.
– Какие у вас ко мне вопросы?
– Я хочу сыграть в метание стрел, что нужно для этого сделать? – спросила Чжэньчжэнь.
В глазах мужчины читалось удивление.
Не может такого быть, эта девушка хочет сыграть?
Башня Цзиньюнь обладала своеобразной архитектурой. Музыкантов в зале слышно было во всех отдельных комнатах, особенно когда стояла такая тишина, как сейчас.
Эта мелодия делала атмосферу в башне слегка тревожной. Все-таки люди здесь собрались не для того, чтобы музыку слушать.
– Почему никто не играет? – жаловался юноша. – Чэнмин-сюн, иди, иди же.
Молодой человек улыбнулся, но не двинулся с места.
– Пусть Юньчжао идет, я не хочу, – бросил
