себя Уриэль. Он о таком и не слышал. Хотя, где «тут»? Закон ведь общий для всего Акада… Но что с того? Почему он вообще думает о такой ерунде? Пора уже привыкать, что весь этот мир строительных подрядов, торговли и мануфактур – не для него. Кивнув собственным мыслям, он потянулся к ручке входной двери, как ее открыл сам объект обсуждения – Орт. Мужик был здоровенный, как медведь. Маг жизни именно так сельчан и представлял, не то, что худосочный староста. Широкие плечи, могучие руки, жесткие, даже на вид, мозолистые ладони. Такие могли бы полностью обхватить тонкую шею юного колдуна, не будь на нем защиты. Простое, аскетичное лицо, с короткострижеными волосами и обширной бородой. Орт тепло поздоровался со старостой, пожав ему руку и обняв так, что у того вид сделался совершенно жалким, хотел было протянуть свою лапищу и волшебникам, но вовремя остановился, опустил ладонь и поклонился. Сделав приглашающий жест рукой, он повел группу за собой.
Его дом был полон всего: людей, вещей и комнат. Да, такое сооружение в один присест не построишь! Уриэль смог различить как минимум три слоя пристроек. Первоначальный деревянный сруб, с увесистой дверью на входе стоял в центре. Вокруг него – сборище жилых комнатушек, соединенных причудливыми коридорами и переходами. Судя по аурам тут жила молодёжь. Внешнее кольцо – несколько жилых помещений, вторая кухня, столовая, кладовая. Это он еще не считал наружных пристроек, вроде оживленного, даже в такой час курятника и столярной мастерской. Но куда больше внимания привлекали многочисленные жильцы. Это вам не обитель умирающей старухи! Одних детей, вышедших в дверные проемы, посмотреть на волшебников, было штук пять. Магическое зрение подсказывало, что и это не все: кто-то забоялся выйти на встречу колдунам, другие спали. В дополнение, несколько ошарашенных подростков, представительного вида дед, и пара колоритных бабок. Смотря на это, Уриэль еще раз порадовался, что уехал из родительского дома. Хоть там было просторнее, но атмосфера та же.
Жена Орта обнаружилась в комнате пациента – Линока. Сам юноша спал на кровати, водрузив поврежденную ногу на несколько подушек. Его сон для мага жизни был весьма кстати. Он усилил дрему чарами, которые в этот раз получились у него еще краше и быстрее. Сказывался опыт. Выгонять из комнаты посторонних не стал, за антисанитарию он не беспокоился – для магии это не проблема. Плюс представление для местных. Хотя, староста с Ортом мигом испарились сами и всего через минуту волшебники услышали приглушенный стук кружек из кухни.
Закончив с расшаркиваньями, Уриэль принялся за работу. Сначала необходимо провести диагностику. Тройка исследовательских плетений резво сформировались в его ауре и набросились на ногу больного. Та была в худшем состоянии, чем он себе представлял. Вывихнутый большой палец и лодыжка, сломанный указательный, закрытый перелом малоберцовой кости и бесчисленное количество трещин. Что там говорил староста про падение в яму? У волшебника возникли законные сомнения в правдивости легенды… Но, да не его это дело, кто куда падает, прыгает, ныряет и прочее.
По повреждениям, он видел, что лечение проходило штатно. Нужные зелья и мази сняли воспаление, никаких прочих осложнений он так же не заметил. Однако для дальнейшего лечения очевидно требовался маг или квалифицированный врач. Именно поэтому он здесь. Мысленно закатав рукава, Уриэль обновил в памяти медицинские справочники и начал операцию. Дело предстояло простое и не требующее ни одного комплексного заклинания. Сперва он силовыми конструктами вправил все кости, покинувшие свои насиженные места, затем поставил в правильное положение вывихнутую лодыжку, сразу создав для нее магические лубки. На этом решил закончить. Едва уложился в десяток минут! Нет, он, конечно, мог залить всё маной жизни, чтобы Линок оказался полностью здоров уже к завтрашнему вечеру, но зачем? В данной ситуации – это совершенно лишнее вмешательство. Дело не столько в старении отдельной части организма – в молодом возрасте и при таком характере повреждений оно не будет критичным, сколько в самой философии лечения, врачебной этике. Уриэль сделал все необходимое для здоровья юноши, он не обязан устранять малейшие неприятности, с которыми организм безусловно справится сам. Заодно, несколько недель в постели послужат отличным уроком о том, как нужно относиться к своей безопасности.
Закончив, он повторил тот комплекс чар, что применял на Элам, для дальнейшего наблюдения за здоровьем больного и тут его как молнией прибило. А почему он, собственно закидывает заклинаниями познания только больных? Здоровые ничем не хуже! Ведомый вторым за день озарением он развивал свою мысль дальше. Больные и здоровые люди были отброшены, он думал глубже! Получается, зря он выбирает своими целями исключительно людей – остальные живые организмы ничем не хуже… Понятно, что он не сможет нормально этим заняться в Академии, волшебники не позволят развешивать на себя гирлянды неизвестных чар. Да и животных там раз два и обчелся, на занятиях по магии жизни бывают живые образцы, но редко, и для других целей… Значит нужно собрать все, что можно, именно во время практики! Но это пол дела. Пока он не знает куда смотреть, что искать и зачем. Собственные плетения познания начали казаться неказистыми, в книгах наверняка найдутся получше. Никакое случайное вдохновение не перекроет десятки лет кропотливого труда. Значит, план такой: до следующей практики разработать нормальный комплекс чар, понять, что именно он хочет узнать, плюс разобраться с записью информации. Если подумать, сейчас он получает не совсем то, что ему надо… Заклинания лишь сообщают ему об ошибках и прочих отклонениях в работе организма. Это знание полезно, но ограниченно. Ему же нужно всё! Только вот, отчеты об ошибках он мог непосредственно замкнуть на свой разум, объем сведений не такой большой. А если ему нужно записать всё? Тут своей головой не обойдешься…
Решив начать с малого, Уриэль стал в промышленных масштабах изготавливать чары познания и разбрасываться ими во всех подряд, под удивленным взором Мунита. Тот не вмешивался, но лицом давал понять, что без внимания, странное поведение друга не оставил и обязательно обсудит это наедине. Сам же Уриэль превратился в сказочного голема, выполняющего по десять задач сразу. Он безостановочно колдовал, благо заклинания требовали крохи энергии, иначе он давно свалился бы с истощением в ауре, пытаясь при этом давать рекомендации по дальнейшему уходу за Линоком, а думал вообще о третьем – о магии жизни, загадку которой он отчего-то с каждым часом хотел разгадать все больше и больше. Лишь ничтожная часть его сознания осталась заниматься социальными взаимодействиями, принимала благодарности и подарки от
