тоже. Вряд ли там будет что посмотреть, но сходить надо. А значит? Значит ищем очередную дверь. Вот же… Устал, что ли? Магия молчит. Интуиция тоже. В зале освещение навел, хоть бал проводи, а толку ноль. Это как? Остается что? Остается начать с начала.
Проверил дверь. Пусто. Стены, пусто. И вот, наконец, нашел. Все оказалось просто. Стеллаж. Один из книжных стеллажей, теперь уже пустой, легко сдвинулся, поворачиваясь вокруг одной из стоек, как на оси. Это была не дверь. В полу явно проступили очертания люка, появилась большое бронзовое кольцо. И вроде бы и правда – все просто, но именно в этот момент взвыла интуиция, нагрелись артефакты. Пара механических ловушек. Одна магическая и очень непростой металл обтягивающий люк с внутренней стороны. В чем дело я понял не сразу, но чем глубже вниз вели ступени, тем яснее становилась мне проблема, которую предстоит решить. И дело вовсе не в полной темноте обступившей меня со всех сторон, а в магии.
Люк закрылся, стоило мне только ступить на последнюю ступеньку. Помещение, в котором я оказался, было небольшим, но зато полностью экранированным. Магические потоки не ощущались совсем. Магу, оказавшемуся здесь можно рассчитывать только на свой резерв и амулеты, и артефакты накопители, но как только они опустеют ему будет дана редкая возможность почувствовать себя обычным человеком. Такие как я будут отрезаны от внешних источников, а обычные маги с помощью антимагических оков от внутренних.
И все-таки судя по всему именно эта ловушка сделана для таких, как я, для нечитемых. Что дальше? Хорошо, что я уже не вполне человек и темнота совершенно не мешает мне разглядеть все, что находится вокруг меня до мельчайших подробностей. Комната сравнительно небольшая. Узкий проход ведет вдоль толстых прутьев решетки, отгораживающих большую часть комнаты, к обычной двери, с обычным механическим замком. А вот за решеткой, похоже камера. И кажется не пустая. Грубо сколоченная из досок кровать, прикрытая тонким тюфяком. Старые, потертые шкуры видимо заменяют арестанту одеяла. Стола нет. Посуды тоже. А как же еда, вода, воздух? Смотрим внимательнее. Нашел. В стене небольшое квадратное отверстие. От него вверх, прямо через толщу камня ведет тонельная труба. Вот через нее кормят и поят, а вон те маленькие отверстия, величиной с ноготь младенца, по всему периметру камеры, вдоль потолка, это воздух. Дырка в полу – туалет. Да, все условия для проживания и выживания. А пленник не шевелится. Молчит. При чем, я великолепно чувствую, что он не только жив, но и старательно прислушивается. Заговорить? Нет. Сначала наверное стоит посмотреть, что там дальше.
Замок и дверь открылись легко и вот предо мной… Лаборатория. Столы с магическими и антимагическими оковами. Инструменты «мясника» разложены очень аккуратно, все сияет чистотой: шкафы, склянки, колбы. На отдельном столе журналы исследований с полным, пошаговым описанием действий и результатов. Последним записям десять лет.
Десять?! Образец, находящийся в клетке-камере является подопытным материалом вот уже сто двадцать лет. Сколько?! Листаю и с трудом верю написанному. Ее доставили в Академию родители. Девочке на то время было всего пятнадцать лет. Уже не ребенок, но еще и не взрослая девушка. Отец – высокородный. Барон, разорившийся любитель делать ставки. Мать – мачеха. Молодая, смазливая дочь трактирщика, рассчитывающая на безбедную жизнь и обманувшаяся в своих ожиданиях. Родная мать умерла родами. За счет девочки поправили материальное положение и забыли. Информация о девчушке была собрана очень дотошно, до последней мелочи. Судя по записям, маги пытались выяснить как, кому и почему дается возможность родиться нечитаемым. Изучали все, даже схожесть и отличие внутренних органов. А сейчас… Руки и много другое ломали и не раз. На правой руке нет пальцев, левая нога без стопы. Глаза… В колбе на столе.
Больше не могу. Я читать не могу. Она выжить смогла. Очень хочется залить все здесь огнем, тем более с магией здесь все в порядке. И все же сначала нужно пройти дальше и потом… Лаборатория еще пригодится. Для того, чтобы помочь ей мне понадобится оборудование.
Соседние помещения оказались комнатами для отдыха магов. Богато обставленные, с полным перечнем услуг. Пища, правда, подавалась почти так же как и в камере. Наверняка помещения соединены с Академической столовой. Возвращаюсь. Руки. У меня руки дрожат. Убил бы тех, кто это с ней сделал. Прямо сейчас убил бы, но сначала она. А эти? Этих я найду. Журналы теперь у меня. Всех моих подопечных нужно с ними познакомить, как подрастут. Они должны знать, что может произойти с теми, кто попадает в руки магов.
Я не закрываю дверь в лабораторию и свет, падающий из дверей, слегка освещает камеру. Она не шевелится и никак не реагирует на мое приближение, и даже когда я беру ее на руки, молчит, лишь вздрагивает. Пока я дохожу до лабораторного стола, она полностью расслабляется. Спит. Закрываю дверь. Накладываю на нее со своей стороны дополнительные запирающие плетения. Неожиданности мне не нужны.
Грязные лохмотья истаяли под моими руками, а вместе с ними исчезла грязь и неприятный запах. Осмотр лежащего на большом лабораторном столе тела принес неутешительные результаты. Почти все соответствовало последним записям в журнале наблюдений. Передо мной лежало тело маленькой старушки. Искривленный позвоночник не давал возможности окончательно определиться с её ростом, но остальное – пустые глазницы, совершенно беззубый рот, редкие, совершенно седые волосы, отсутствие пальцев на правой руке, вот только стопа на левой ноге была на месте, немного увечная, но на месте. Сухая, морщинистая кожа не скрывала ужасающей худобы. Боги! За что? У девочки не было жизни. Была только боль. Сохранила ли она свой разум. Я поторопился, собираясь заняться восстановлением ее аруры, напоминающей старое, грязное, порванное в лохмотья кружево. Сначала разум. Вполне может оказаться, что милосерднее всего будет подарить ей смерть… Вот это да! Щиты на разуме… Да какие мощные! Умница. Так… Аккуратно. Еще немного. Прошел!
Рамилана. Красивое имя. Редкое. С сознанием все в порядке. Злая, ожесточенная, готовая убивать, но не всех… Доверчивая нежная и красивая девчушка исчезла в руках палачей со званием магистров. Появился на ее месте озлобленный зверек. Но умный зверек. Даже сидя в клетке и лежа на лабораторном столе своих мучителей, она продолжала надеяться. Она училась. Ее знания больше всего напоминают старую кладовую, в которой хранят кипу разрозненных листков из разных книг и учебников, но кое-что она сможет. Вот хоть чуть-чуть восстановится и сможет. А самое главное состоит в том, что вот ее-то уже точно не нужно
