Кривоносый тоже не стоял на месте, и лекарь подметил его легкую, почти незаметную хромоту на правую ногу – скорее всего, старая, плохо зажившая рана. Правдоподобное допущение, учитывая, что в бандитском обществе этим страдал каждый десятый. А еще его мучила какая-то красная сыпь на шее, которую он успел расчесать едва ли не до крови. У кучерявого толстяка Масти не заметил никаких изъянов, кроме, пожалуй, лишнего веса и непроходимой тупости. Тот, как показалось лекарю, до сих пор так до конца и не понял, куда попал и что от него требуется. Именно такие и доставляют больше всего неприятностей.
Лекарь чувствовал себя так, словно пару минут назад влил в себя пузырек своего снадобья, но ведь он этого не делал. Руки его по-прежнему дрожали, сердце билось в груди перепуганной птицей, неверные ноги окутывала предательская слабость, но голова… что ж, голова его оставалась по-прежнему светлой.
– Какого хрена так долго?! – взвился тощий, едва Петрам показался в комнате. – Мне плевать, кто ты такой и кем приходишься Магнусу, но, если ты не передашь товар прямо сейчас, клянусь Судьей, я разобью твою старую морду.
– Вот!
Масти размахнулся и бросил кожаный сверток в сторону бандита. Упаковка могла выдержать даже серию добротных пинков, так что лекарь не волновался за содержимое. Но тощий об этом не знал, и тем забавнее было наблюдать, как у него перекосило рожу от потрясения. Не каждый день люди швыряют в тебя сотнями золотых ринов.
– Да ты совсем рехнулся, дед? – прорычал тощий, подхватив сверток обеими руками. – А если бы…
– Исключено, – спокойно перебил его Петрам и кивнул в сторону двери. – Магнус ждет, и я не советую заставлять его ждать сверх необходимого.
– Сверх… чего? – кучерявый, хмурясь, запустил мясистую пятерню в свою немытую шевелюру. – Давай-ка завязывай со своими…
Неожиданно со второго этажа донесся оглушительный звон бьющейся посуды. Именно под такой аккомпанемент, по мнению Петрама, и могли рушиться все мыслимые и немыслимые надежды. Он почти поверил, что визит шестерок Магнуса не обернется очередным кровопролитием. В последние дни Денпорт был чрезвычайно щедр на подобные вещи.
– Это еще что за дерьмо? – произнес тощий, медленно переведя взгляд с лестницы на хозяина дома.
«Скорее всего, сервиз моей мамаши», – с сожалением подумал Петрам, однако вслух ответил другое:
– Не твое дело.
– Да у него там девка, кажись, – усмехнулся кучерявый.
– Это, – тощий скривился, словно унюхал то самое дерьмо, о котором спрашивал, и повернулся к выходу, – действительно не наше дело.
– Да ладно тебе, – толстяк оскалился. – Подумай, кто вообще захочет раздвигать ноги перед этим сморчком? Только шлюха, ясное дело. А если там шлюха, может, и нам чего перепадет, а? – он посмотрел на приятелей в поисках поддержки.
Тощий устало прикрыл глаза и вздохнул с таким видом, будто за сегодня выслушал не один десяток столь же бредовых идей. Кривоносому, судя по всему, затея пришлась по душе, но он никак не мог выбрать между авантюрой и здравым смыслом.
– Не хотите – ваши проблемы, – кучерявый подошел к лестнице и шагнул на первую ступеньку. – Дождитесь меня хотя бы. Мне-то и нужно всего минут пять.
– Послушай, – тихо и совершенно спокойно произнес Петрам, взглянув на тощего. – Понятия не имею, как тебя звать, но ты вроде как самый смекалистый. Как только он поднимется, – лекарь указал на кудрявого, который уже успел преодолеть половину пролета, – пути назад не будет. Оно тебе надо?
– Ты мне что, твою мать, угрожаешь?
– Угроза? – Петрам размял уголки глаз кончиками большого и указательного пальцев. – Скорее, констатация факта. Поверь мне, это не кончится ничем хорошим. Ни для кого из нас.
Признаться, какая-то часть Масти даже хотела, чтобы толстяк добрался-таки до самого верха. На кого бы он поставил? На трех головорезов, один из которых почти наверняка попрощается с головой, едва откроет дверь в комнату? На избитого Иворна и его верного щенка? Было бы здорово, если бы эти твари перебили друг друга вместе с Фелицией. Тогда он смог бы вернуться к первоначальному плану и, если повезет, убраться из города с первыми лучами завтрашнего дня.
– Эй, здоровяк! – тощий протяжно свистнул, привлекая внимание кучерявого. – Давай вниз. Оно того не стоит.
– Издеваешься? Я уже настроился, – от второго этажа бандита отделяли всего пять или шесть ступеней.
– Спускайся, говорю, – голос тощего посуровел. – Сейчас не время.
– Да кого ты слушаешь? Что этот дед нам сделает? Подумаешь, помну немного его подружку. От него не убудет. Да и девка обрадуется. У него-то, поди, от хера один шнурок остался…
– Хватит! – рявкнул тощий с таким напором и злобой, что даже Петрам отступил на шаг. – Хочешь бабу – сходи в бордель. Я угощу. А сейчас завяжи свои сраные штаны и выметайся из дома.
– Да чтоб тебя…
Кучерявый буквально сочился разочарованием и ненавистью. Если бы не тощий, он уже наверняка разбил бы кому-нибудь нос. Напоследок он одарил Петрама таким злобным взглядом, что лекарь невольно поежился. Петраму оставалось надеяться, что они не пересекутся в одном из узких проулков Тихого Города… по крайней мере, пока кучерявый не выкинет обиду из головы.
Захлопнув за бандитами дверь, Масти на долгую, почти бесконечную минуту оказался в тишине и одиночестве. Создатель, как же это было приятно! Он уселся на кушетку, запрокинул голову и прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. До совершенной идиллии не хватало лишь кружки горячего шоколада, жаркого очага и мягкого пледа. День казался ему нескончаемым, а ведь прошла лишь его половина. На краткий миг даже удалось забыть о тех, кто прятался на втором этаже. Эх… если бы Судья мог исполнить любое его желание, Петрам, не задумываясь, попросил бы Всевышнего перенести его на неделю назад. Уж тогда бы он точно успел выбраться из города.
6.
Резкий и жгучий удар опрокинул лекаря набок. Он вскрикнул и, прижимая ладонь к пульсирующей щеке, осмотрелся. Осоловелому со сна взгляду потребовалось несколько долгих секунд, чтобы сфокусироваться. Веки Петрама отяжелели, словно на них подвесили невидимый груз, после бессонной и напряженной ночи глаза неприятно саднило. Проклятье, лучше бы его прирезали.
– Отстань от него, Иворн! – закричала Фелиция. – Он-то что тебе сделал?
Девушка остановилась в дверях и одарила сыщика грозным взглядом, от которого едва не покрылись инеем окна прихожей. Безымянный солдат попытался увлечь ее за собой, на улицу, но она вырвала предплечье из его пальцев, едва удержав равновесие.
– Он? – Иворн усмехнулся, но его улыбка тут же сменилась гримасой боли. Пальцы здоровой руки снова потянулись ко лбу, влажному от пота. – Начнем с того, – продолжил он через пару ударов сердца, – что этот урод только что передал бандитам Магнуса целый пакет «звездного шепота». Наверняка у него найдется еще с дюжину-другую интересных историй, не правда ли?
