Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
Я отыскал маленькое серое пятно в этой тьме – такова в моём тоннеле сейчас была реальная жизнь. Прильнув к ней ладонью, я заставил мир обрушиться на нас. Или нас обрушиться на мир.
Генри тяжело и пылко выдохнул, отшатываясь к стене. Он был одет в мантию, которую носили все служители Сов – кажется, он был подавлен так, что даже на ночь не мог переодеться.
Он смотрел на Аарона потускневшими глазами, избитыми руками хватаясь за стену. Он опирался на неё, но я видел, как он падал. Цепкие пальцы не спасают от падения.
– Генри.
Аарон прошёл мимо меня к своему брату. Он протянул руку, чтобы дать Лаллукке новую опору. Тот взялся за неё, крепко пожав. Поднявшись и оттолкнувшись прочь от стены, он обнял Мейерхольда, на что тот оживлённо начал хлопать его по спине.
Я наблюдал за ними, сдерживая раздражение. Когда они оба посмотрели на меня: Аарон – с ненавистью, Генри – с подозрением, я отвёл взгляд.
– Объясни ему всё, Мейерхольд. Вы теперь оба в В.О.Р.О.Н.е. Надеюсь, тут тебе понравится больше, Лаллукка, – я улыбнулся, оглядывая его мантию. – Сдашь одежду потом. Мы поменяем пару штрихов.
Я решил оставить их. Последнее, что я услышал:
– Он отправил тебя на службу к Совам?
– Да, – усталый смешок. – Это была каторга.
Призрак
Поверить в это было трудно, но я всегда попадал в нужное время и в нужное место. Хотя, кажется, не для себя самого.
Из одной клетки меня перевели в другую, а затем – в третью. Кажется, вся моя жизнь была клеткой.
Но вот он…
– Я отпускаю тебя.
Олеандр стоял посреди камеры Коэлло и Эндрю. Открыл дверь и теперь протягивал своему другу руку. Пальцы его еле заметно подрагивали.
– Возьми, и пройдёшь через барьер без проблем. Дрю… к сожалению, он бы всё равно не оставил Дэмиана.
Куин-старший согласно кивнул.
Я тяжело дышал, стоя в углу. Я мог пройти сквозь стены камер, между которыми не было барьера, но не мог выйти за пределы любой из камер в своём призрачном обличии. Да и толку бы особо в этом не было.
Но когда я совсем отчаялся выбраться, в голову пришла мысль следить за Олеандром хотя бы так. Он принёс вещи Коэлло и Эндрю, которые до этого, видимо, валялись где-то, как и багаж всех остальных пленных, который нам разрешили собрать перед уходом с острова. Я видел, как из потрёпанной спортивной сумки Коэлло торчат чертежи. Взгляд, которым прожигал их обладатель и создатель, казался голодным.
Олеандр отшатнулся, когда Коул отвернулся от его руки к стене, закрыв глаза. Он был ранен, как потерянное животное. Ла Бэйл сжал кулак и выдохнул, до скрежета зубов сжимая челюсть.
– Хорошо, я попрошу Юнигана отключить защиту этой камеры на несколько минут, и ты сможешь уйти без моей помощи. Раз я так тебе противен.
Я смотрел на Коэлло, слушая хрипловатый и в то же время певучий голос Олеана. Меня удивляло, почему Хэллебор молчит и не двигается. Он боялся западни? Думал, что сосед совсем сошёл с ума, просто дурачась подобным образом?
Он отошёл подальше. Его враг и друг поднял взгляд. Он еле заметно дрожал, переживая это мгновение, но я знал, что это за дрожь. Он дрожал не как я. Эта дрожь была вызвана яростью.
И он поднялся на ноги.
Олеан свободно махнул рукой в сторону выхода.
– Иди. Ты свободен. Ты был моим соседом на протяжении нескольких месяцев, а потому я делаю тебе скидку. Уходи.
Коул колебался. Я видел, как он сделал шаг вперёд к своим вещам, и слышал, как колыхнулось его дыхание. Его сомнение душило меня.
– Уходи… – прошептал я, не сдержавшись. Я закрыл рот, когда Олеан еле-еле повернул голову в мою сторону. Он не мог видеть меня, не мог…
Кажется, он улыбнулся. Натянуто, да, невероятно натянуто – как натягивают неподобающий аккорд к складной песне.
Коэлло посмотрел на Эндрю. А после – на Олеандра.
И сел на место.
Я закрыл руками глаза, безумно злясь. Ярость охватывала меня, и я удивлялся, почему Коэлло Хэллебор её обуздал.
Я шагнул назад, стараясь скрыться от нахлынувших эмоций и от увиденной сцены.
Последнее, что я услышал:
– Большее из зол.
Волк
Встать на колени или же просто надеть на себя эту мантию – казалось абсолютно одним и тем же. Разумеется, Олеан не просил нас кланяться перед ним или что-то в этом роде, но сама эта одежда пригибала нас к его ногам.
Я видел, как всё больше разных людей приносили нам еду – всё больше пленных соглашались на условия Олеана и становились Воронами. Новые и старые лица, новые и старые знакомые. Ученики. Ученики, ставшие теперь людьми. С какими-то неясными целями. С каким-то размытым будущим.
Я сидел на полу на коленях, наклонившись к чертежам, и добавлял всё новые линии. Изменениями, что пришли ко мне в голову теперь, когда я узнавал всё больше и больше об аномальной магии.
Казалось, прошла неделя. Я был в курсе, что Олеан уже пытается организовать тренировки для того, чтобы можно было противостоять Совам. Но шуметь тут нельзя было – ведь это убежище. Где же устраивать тир? Я не знал, что он придумал. Никто не знал.
Но он придумает. Олеан одержит победу над этим миром, одержит победу хотя бы на мгновение, прежде чем исчезнуть и прежде чем забрать с собой всех остальных на дно могилы и самое дно хаоса.
Эндрю продолжал вертеть в руках предметы и преобразовывать их в прекрасные вещи, которые после рассыпались прахом. Его иллюзии крепли, но он сам слабел. Он рисовал, расположившись рядом со мной на полу или же сидя на каменной койке. Я попросил его посмотреть, что он думает, и он ответил:
– Это невероятно, Коул. Но я боюсь, что это слишком недостижимо.
И я начал чертить заново. Заменяя на менее затратные материалы, что было почти невозможным, дорабатывая детали.
Солнце светит, солнце жжёт, и я изжёг бумагу своими каракулями.
Я думал о том, что Совы уже организовали поиски. И не думал об этом. О семье. Я пытался занять себя буквами и цифрами на листах. Я пытался выискивать информацию из окружающих меня вещей, и из памяти всё чаще и чаще стирались воспоминания, а льющиеся потоки красного ихора из носа и слабость одолевали мой разум, как голодные пиявки, высасывающие из человека кровь.
Мои мысли меня пугали. Они путались. На чертежах появились надписи, не относящиеся к изобретению. Я не знал, откуда они, и не помнил, кто их писал.
«Кровь в жилах людская остыла и обратилась в божественную кровь, кровь в жилах остыла и обратила свою силу против твоих мыслей», «Солнце не светит мне, солнце не светит нам всем, солнце оставило пределы этой вселенной и оставило её во тьме за тьму, что поглотила миллионы сердец, в том числе и механических», «Грязь грязь грязь грязь».
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
