Никогда ему не забыть того тумана, который нагнали на него таблетки, и негромкой беседы тех двоих. Никогда не забыть тягостного, всепоглощающего ужаса.
— Моя ошибочка могла стоить тебе жизни, Рис.
— Не вини себя. Ты доверился ему, потому что он был твоим другом.
— Это так.
Она достала масло, выложила кусок на сковородку.
— Представляешь, каково теперь Дебби и девочкам? Ничто уже не будет для них прежним.
— Ничто и не было таким, каким казалось. Как по-моему, так лучше знать правду, чем жить иллюзиями.
— Может, и так. Но об этом я подумаю потом. — Она стала взбивать яйца, предварительно добавив туда немного свежего укропа. — Знаешь, он ведь и в самом деле верил в то, что говорил. Что все это он сделал только для того, чтобы защитить своих близких. Что Дина просто не оставила ему выбора. И что на самом деле он хороший муж и прекрасный человек.
— Отчасти так оно и было. Но какая-то часть его души потянулась к запретному. И это дорого ему обошлось.
— Он убил Дину. Закопал тело, замаскировал следы, спрятал мотоцикл. Дождался удобного времени и вернулся к ней на квартиру, чтобы забрать ее вещи. И все это — совершенно спокойно, я бы сказала, хладнокровно. Не растерялся даже в тот момент, когда мы позвонили и сообщили, что я видела убийство.
— Он и в самом деле мог остаться безнаказанным, если бы ему удалось запугать тебя.
— Скорее всего, так и случилось бы, не поверь ты мне тогда. Такое чувство, что я уже стояла на краю, но ты помог мне вернуться назад.
Она выложила омлет ему на тарелку. Затем с нежностью коснулась его лица.
— Я бы не справилась с этим без тебя. Убей он тебя, и для меня тоже все было бы кончено. Поэтому… — наклонившись, она коснулась губами его губ, — спасибо за то, что остался в живых. Ешь свой омлет.
Она вернулась к плите, чтобы приготовить чай.
— По сути, я тоже был на краю. Понимаешь, о чем я?
— Да.
— Хочу спросить. А почему ты не подталкиваешь меня?
— В смысле?
— Ну, ты ведь влюблена в меня… Или уже нет?
— Ну почему же…
— Мы оба едва не погибли. И ты должна была слышать мои слова о том, что я готов умереть за тебя. Но ты не подталкиваешь меня к признаниям.
— Мне не нужны признания, к которым нужно подталкивать. — Она подвинула ему чашку с чаем и тут же нахмурилась, услышав стук в дверь. — Полагаю, нас ждет наплыв посетителей. Всем захочется узнать, что же произошло этой ночью.
— Наплюй. Нет-нет, я сам открою, — он решительно схватил ее за руку. — Я тут кое-что ожидаю.
— Тебе нужен покой.
— Извини, но я в состоянии добрести до собственной двери. Пей сама свой безвкусный чай. А я буду запивать омлет колой.
Она укоризненно покачала головой, когда Броуди вышел из кухни. Однако, по секундном размышлении, решила уступить. Достав лед, она положила его в стакан, налила туда колу. А сама приготовилась пить чай, от которого Броуди так решительно отказался.
Она так и замерла с чашкой в руке, когда он появился на пороге кухни с огромным букетом тюльпанов.
— Ты никогда не говорила, какой цвет предпочитаешь, поэтому я решил набрать разных.
— Ух ты!
— Твои любимые цветы, ведь так?
— Точно. Но где ты их взял?
— Позвонил Джоани. Только она способна достать что угодно в любое время дня и ночи. Ну как, тебе нравится?
— Конечно, — с сияющей улыбкой Рис взяла у него охапку цветов и спрятала в нее лицо. — Они такие простые и такие милые. Как радуга после грозы.
— А уж гроза была дай бог. Ты-то точно заслужила радугу.
— Мы оба заслужили, — она подняла голову и улыбнулась ему. — Иными словами, ты делаешь мне предложение?
Сердце ее тревожно стукнуло, когда он ничего не ответил.
— Я собираюсь купить этот домик, — сказал он наконец.
— Правда?
— Как только уговорю Джоани продать его. Но я умею убеждать. Думаю немного достроить его. Добавлю сюда кабинет, террасу. Поставлю на ней пару стульев. А за окнами будут цвести тюльпаны — каждую весну.
— Было бы здорово.
— Ты можешь работать у Джоани или заниматься собственным бизнесом. Можешь писать кулинарные книги. Словом, делать все, что захочешь. Но ты останешься здесь, а со временем мы это узаконим.
— Правда?
— Ты любишь меня?
— Конечно.
— Я тоже тебя люблю. Так как тебе мое предложение?
Броуди обнял ее за плечи и притянул к себе. Губы их слились в поцелуе.
— Я именно там, где хочу быть. А ты?
— И я, — откинув голову, она заглянула ему прямо в глаза. — И я там, где хотела бы быть.
— Ну как, хочешь сидеть со мной на веранде, лениво разглядывая озеро и отраженные в нем горы? — поинтересовался он.
— Очень хочу, — она прижалась щекой к его щеке. — Очень.
— Значит, так оно и будет, — теперь он сделал шаг назад. — А пока пристрой куда-нибудь эти цветы и присаживайся за стол. Будем есть омлет.
За окном уже пылало яркое утро, в котором можно было разглядеть проблески лета — того лета, что будет тянуться до глубокой осени. На кухонном окне примостилась ваза с радужными тюльпанами, а Рис и Броуди сидели за столом и ели холодную яичницу.
