И ему не удалось скрыть облегчения.
По дороге в город Тэйлор только и думала о том, как повел себя Лукас. Часть пути она бежала, а когда поняла, что делает что-то не то, замедлила шаг. Она все еще сердилась на этого упрямца и не могла собраться с мыслями. Ее план доказать ему, что у нее достанет выдержки и смекалки, чтобы жить в здешних краях, отрикошетил в ее сторону.
Он был самым настоящим, живым горцем. И если это не издевательство, тогда она просто понятия не имеет, что такое издевательство. Ведь он знал, как ее увлекали Дэниел Бун и Дэви Крокетт. Он слышал истории, которые она рассказывала их сыну. Черт побери, он прекрасно знал, как она относится к своим героям, и тем не менее даже не подумал сказать, что она замужем за одним из таких людей.
Она снова почувствовала злобу. Конечно, он ничего не сказал. Ведь тогда ему пришлось бы говорить о своем прошлом и, Боже упаси, поделиться с ней какими-то своими переживаниями.
В отчаянии Тэйлор вскинула руки вверх.
– Сдаюсь, – пробормотала она. А потом сразу разрыдалась. У нее была привычка проходить через магазин, и сейчас она сделала то же самое. И продолжала рыдать, идя по проходу к задней двери. По привычке помахала рукой Фрэнку и, пока не вышла на улицу, не осознала, как смешно, должно быть, выглядела.
Тэйлор пообещала вернуться через час, но потеряла счет времени. Она поднялась на гору прямо за чертой Редемпшена, и когда взошла на вершину, то посмотрела вниз на город, уперлась руками в бока и закричала, громко и раскрепощенно. Это так понравилось ей, что она закричала вновь. И перестала кричать, только когда у нее заболело горло.
Она понимала, что ведет себя как сумасшедшая. Но ей было все равно. Вокруг никого не было, и никто не мог увидеть или услышать ее. Потом Тэйлор подумала, что даже если бы кто-нибудь наблюдал за ней, это тоже не имело бы значения. Она свободная женщина. И если ей охота расстаться со своей выдержкой, именно это она и сделает.
Она облегченно вздохнула и села. Посидела, подумала о своем муже. Никак не могла отделаться от его странной реакции на ее заявление о том, что она уходит. Он, скорее всего, подумал, что она уходит от него навсегда. И хотя Тэйлор казалось, что это был слишком поспешный вывод для умного человека, ее все же смущало и завораживало, что она увидела в его глазах страх. Нет, она не ошиблась. В них были страх и паника.
Такая реакция никак не укладывалась у нее в голове. Неужели Лукас и в самом деле поверил, что она сможет уйти от него и от детей? Или он подумал, что она оставит детей ему, и поэтому так запаниковал? Тэйлор тряхнула головой: да нет, это невозможно. Лукас прекрасно знает, что она никогда не бросит детей. Но как он мог подумать, что она бросит его? Ведь она говорила ему, что любит. Или он считает, что это лишь временное наваждение?
Без сомнения, он на время утратил ясность мысли, а это совсем на него не похоже. Лукас всегда, при любых обстоятельствах, был разумным человеком. И потом, он повысил на нее голос. Но ведь Лукас никогда не кричал. Он никогда не позволял чувствам влиять на его самообладание.
Никогда прежде.
И из этого всего мог следовать только один вывод, и тогда все сразу становилось понятно.
Он любит ее.
Радость охватила Тэйлор. Она зарыдала и плакала минут десять, пока не почувствовала, что хватит. Тогда она заволновалась. Если он любит, то почему не сказал ей об этом?
Тэйлор утерла лицо краем юбки и поднялась на ноги. Ведь в любви все должно быть ясно, не так ли? Может быть, Лукас сам еще не до конца понял, что любит ее? Поскольку она ничего другого не могла придумать, такое объяснение показалось ей логичным.
Господи, ей надо набраться терпения. Она не знала, справится ли. Разумеется, в конце концов Лукас все поймет – Тэйлор только надеялась, что не состарится и не умрет раньше, чем истина дойдет до этого тупицы. Возможно, любовь к нему и сведет ее в могилу. Она улыбнулась своим мыслям.
Пора было идти домой. Она отряхнула листья, прилипшие к юбке, и начала спускаться с горы. И вдруг поймала себя на мысли: а что она делала в это время год назад? Вероятно, упивалась заметками миссис Ливингстон. Какая же она была тогда наивная! Миссис Ливингстон не знала ровным счетом ничего о семейной жизни в глуши. И совсем не обязательно отводить понедельник под стирку, а женщине вовсе не надо работать до упаду, чтобы доказать, на что она способна.
Жизнь слишком коротка для таких жестких графиков. Тэйлор понимала, что со временем сумеет организовать быт их семьи, но это не будет забирать все ее силы без остатка. И ей не придется никому ничего доказывать. Она хочет прожить долгую счастливую жизнь рядом со своим мужем, глядя, как растут их дети, следуя своей мечте.
Она страстно любит Лукаса, но при этом не позволит ему отнять у нее мечту. Она останется здесь, и точка!
Солнце садилось. Тэйлор остановилась, чтобы полюбоваться творением Господа, потом ускорила шаг и поспешила в город. Боже, она потеряла счет времени. Ведь сказала Виктории, что вернется через час, а прошло уже больше двух.
Она прошла для скорости через магазин, поприветствовала Фрэнка и поспешно вышла через переднюю дверь.
И тут лицом к лицу столкнулась со своим дядей Малькольмом.
Они буквально налетели друг на друга. Тэйлор была настолько поражена, увидев его, что остановилась как вкопанная. Он же, казалось, совсем не удивился. Он вцепился ей в руку повыше локтя, крепко сжал и оттащил ее от выхода.
Она пыталась освободить руку, но тут Малькольм оттолкнул ее к стене. Она ударилась головой. Почувствовала острую боль, но не закричала. Не хотелось доставлять ему удовольствие.
Малькольм был так же уродлив, как и раньше, и к тому же раздался в поясе, с тех пор как она видела его последний раз. На макушке у него появилась лысина, а на висках прибавилось седины. Его черный костюм и белая рубашка были все в пятнах и от него разило виски. Да, Малькольм был так же отвратителен, как и прежде.
– Уберите от меня руки, – потребовала она с отвращением.
– Разве так надо встречать своего дядю? – промурлыкал он.
Его лицо было совсем близко. Она нарочно не спускала глаз со шрама, рассекавшего ему веко и бровь. Наконец Малькольм увидел, куда она смотрит, и поднял правую руку. Пощечина обожгла ее лицо как раз в тот момент, когда Фрэнк вышел из магазина, чтобы посмотреть, что происходит. Он закричал и бросился ей на помощь.
Малькольм оттолкнул его и втащил Тэйлор в магазин. Он захлопнул и запер дверь, а потом прижал ее к прилавку.
– Ты что, думала, что тебе удастся спрятаться от меня в этом захолустье?
Она не отвечала.
– Удивилась, когда увидела меня, а?
– Да, – призналась она. – Я знала, что вы пришлете еще людей, чтобы отнять у меня девочек, но никак не думала, что явитесь сами.
