— Это... это все... кажется мне... — Балкис прижала ладонь к виску. — Лорд-маг, у меня, наверное, опять это... дежа... вю, про которое ты говорил?
— Думаю, дело не только в этом, — не спуская взволнованного взгляда с девушки, ответил Мэт.
— И в этом можно удостовериться, — негромко проговорил пресвитер Иоанн. — Призови-ка духов, которые окружают тебя.
Балкис задрожала.
— Они разгневаются, если я потревожу их напрасно!
Мэт обратил внимание на то, что девушка и не подумала сказать, что это для нее не по силам.
— Потревожишь ты их не напрасно, — заверил Иоанн. — У тебя есть для этого очень важная причина. И если они расположены к тебе, они будут только рады откликнуться на твой зов. Зови их, девица.
Балкис бросила на пресвитера взор, полный отчаяния, сошла с террасы в сад и прокричала:
— О духи вод и деревьев, земли и ветра! Если кто-то из вас знает меня, молю вас, придите ко мне и скажите мне, кто я такая!
Ответом ей была тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом листвы под ветром.
Балкис понурилась, опустила плечи.
— Ничего не вышло. Все напрасно.
— Дай же им время, — урезонил ее пресвитер Иоанн.
Со стороны ручья послышался всплеск — слишком громкий для того, чтобы это могла быть форель и даже осетр. За ним последовал второй всплеск.
Балкис устремила взгляд в ту сторону. Глаза ее вспыхнули надеждой. А потом она со всех ног бросилась к ручью.
Мэт и пресвитер ее еле догнали.
Балкис выбежала на маленький причал, опустилась на колени и уставилась в воду.
— Кто бы вы ни были, о явившиеся на мой зов, покажитесь, молю вас!
Мэт на всякий случай приготовился к тому, что никакого ответа на мольбы девушки не воспоследует.
Однако ответ таки воспоследовал и оказался очень приятным. Из воды показалось нечто вроде поросшей водорослями кочки — но нет, то была не кочка. Водоросли обрамляли женское лицо. Затем из воды появились плечи нимфы и грудь, прикрытая цветком лотоса, затем — живот, одетый лепестками водяных лилий, затем заблестела чешуя, которой мог быть покрыт как рыбий хвост, так и стройные ноги.
Рядом с первой нимфой появилась вторая и ахнула:
— Гляди-ка, сестрица Шаннаи! Полюбуйся-ка на ее ауру!
— Вижу! Вижу, Арлассер!
Иоанн и Мэт не спускали глаз с Балкис, но сами не видели и не слышали ничего. Балкис беспомощно обернулась к одному из них, потом к другому.
— Аура? Но что... Что это такое?
— Светящийся ореол, который тебя окружает, глупенькая ты смертная! — рассмеялась Шаннаи. — Двух одинаковых аур не бывает! Вы, смертные, не способны различить ауру своими полуслепыми глазами, а вот мы можем ее видеть. Верно я говорю, Арлассер?
— Конечно, можем. И нам твоя аура знакома, правда?
— Еще бы она не была нам знакома! Разве смогли бы мы забыть малютку, что плыла по реке в коробке!
— В коробке? — вытаращила глаза Балкис и, запинаясь, затараторила:
— В маленьком ящичке из слоновой кости? С золотыми полосками?
— Такова ли она была, та коробка, сестрица?
Ардассер запрокинула голову, задумалась. Молчание затянулось. Балкис подобралась — совсем как кошка в ожидании опасности. Наконец нимфа проговорила:
— Да. Коробка была именно такая. Никаких сомнений быть не может: ты — именно та малютка, что лежала в ней.
Балкис радостно вскричала и протянула руки к нимфам.
— Будьте благословенны, добрые духи!
Арлассер рассмеялась:
— Не такие уж мы добрые, но мы тебя помним. А твоя мать, бедняжка! Эти страшные всадники гонялись за ней по саду, а потом изловили и принесли в жертву! Но она успела призвать нас и упросила защитить тебя. О да, и мы тебя защитили, верно я говорю, Шаннаи?
— Верно, сестрица, — подтвердила Шаннаи и сказала Балкис:
— Мы проплыли по реке, толкая коробку, в которой ты лежала, а потом позвали дриад и попросили их позаботиться о тебе. Судя по тому, что ты цела и невредима, они таки о тебе позаботились.
— Ну вот! — решительно воскликнула Арлассер. — Теперь же мы покончили с тем, о чем нас никто не просил, и дело с концом! Корми рыб до скончания дней своих, если желаешь отблагодарить нас, смертная, ибо рыбы кормят нас!
— Прощай и будь милосердна к реке! — крикнула Шаннаи. Затем обе нимфы отвернулись от берега и с шумным плеском погрузились в воду.
Балкис, стоя на коленях, закрыла лицо руками и расплакалась.
— Не плачь, утешься, — проговорил пресвитер Иоанн, подошел и ласково погладил плечи девушки. — Ты вернулась домой, девица. Туда, где ты родилась.
— Но... но кто же я такая? — подняла к нему заплаканные глаза Балкис.
— Ты — дочь принцессы Каначаи, моей племянницы, — ответил пресвитер Иоанн. — Мы думали, что она погибла во время вторжения варваров. Теперь мы знаем это наверняка.
— А как... как меня звали?
— Тебя звали Балкис — точно так же, как назвали франки, — ответил ей Иоанн. — И теперь тебе по праву принадлежит титул твоей матери: принцесса Рассветных Врат.
— Так, значит, меня и в самом деле зовут Балкис! — вскричала девушка. — А я не знала почему — знала только, что таково мое имя! — Она обернулась к Мэту и устремила на него осуждающий взгляд. — Это ты назвал меня «Балкис»!
— Так, значит, то, что она вернулась домой, не случайно, — Мэт, обратившись к девушке, задумчиво проговорил:
— Вспомни, почему ты пошла со мной, когда я отправился на восток?
— Помню. Меня что-то влекло сюда, что-то заставляло идти на восток.
— И этот зов был настолько силен, что ты безо всяких сожалений рассталась с удобным местечком в королевском дворце. — Мэт посмотрел на пресвитера Иоанна. — Наверное, этот зов был частью заклятия, наложенного на Балкис нимфами и дриадами?
— Скорее всего, — кивнул Иоанн. — Ведь душа смертного всегда связана с родиной, но когда к этой тяге добавляется магия, связь становится особенно сильной.
— Следовательно, имел место магический зов, — заключил Мэт и повернулся к Балкис. — Ты точно знала, что тебе нужно вернуться и куда.
— Я могу лишь только от всего сердца поблагодарить тебя за то, что ты привел меня домой, — прошептала принцесса Балкис.
— А я могу лишь от всего сердца поблагодарить тебя за то, что ты довела меня досюда живым и невредимым, — улыбнулся Мэт и, обратившись к пресвитеру, посоветовал:
— Только не давайте ей царапать мебель, ваше величество.
* * *
Наконец Мэт и Алисанда смогли закрыться в покоях для гостей, предоставленных им пресвитером Иоанном. Мэт крепко обнял жену.
