И был не рад, что сказал об этом, потому что женщина переключила свой гнев на участкового и заявила: «Я так и знала! Вы уже готовы этого бандита оправдать. А вот при «дедушке» Сталине с такими нарушителями не чикались. Их сразу ставили к стенке, расстреливали ― и делу конец. И правильно тогда делали, потому что с такой мразью по-другому поступать нельзя. Это не люди, если они пошли мучить и обворовывать старого человека. Таких надо только расстреливать. И знайте, если вы так не сделаете, то завтра эта сволочня будет другого труженика мучить и вымогать у него трудом заработанные деньги. Эти ленивцы по-другому жить не могут, потому что они ленивые. Сами заработать деньги ленятся, а вот жить роскошно любят. И денежки на это им нужны! Поэтому эту мразь надо только расстреливать, чтобы их меньше оставалось. И…»
Но разошедшейся свидетельнице не дали договорить. Следователь Семен тоже попросил ее успокоиться и сесть на свое место. Когда она подчинилась требованию, задал ей вопрос: «Скажите, такого-то числа вы видели своего родственника? Расскажите, где и как это происходило? И с кем он шел?» Женщина опять вскочила и запротестовала: «Не называйте больше этого подлеца моим родственником! После того, что его банда сделала с моим дядей, мне даже противно слышать, что он мой родственник!»
Уже сама села на свое место и в спокойной форме стала отвечать на вопросы: «Видела его. Это было в воскресенье, после обеда. Мы с соседками сидели на уличной скамейке возле моего дома, а он шел с каким-то парнем, которого я узнаю даже издалека, лишь бы мне его увидеть», ― женщина замолчала. А Игнашка подумал: «Ничего существенного в ее показаниях нет. Только свою горячность показывает и выкидывает злые выпады в мой адрес. Но это еще не свидетельские показания». Свидетельница продолжила: «Когда эти изверги шли вдвоем по нашей улице, то я, увидев этого идиота, встала, пошла ему навстречу и спросила, как здоровье его матери, которая приходится мне троюродной сестрой. Он мне тогда бессовестно соврал, что с ней все в порядке, хотя в тот день даже не зашел к себе домой и не видел свою маму.
Я попросила его передать привет маме от меня. Он обещал это сделать. А когда мы через день встретились с его мамой, оказалось, что никакого привета от меня она не получала. И удивилась: почему, будучи в селе, ее сынок даже не соизволил навестить своих родителей и справиться об их здоровье?»
Светлана спросила у следователя: «Разве это сын? Вот после этого я и сделала вывод, что только эти мерзавцы могли позволить себе издеваться и обворовать моего дядю. Больше никто не мог это сделать. Потому что через день после той встречи именно этот идиот, побывав у дяди, отравил его собаку. И, главное, зашел к дяде, чтобы купить мед, который ему совершенно не нужен. Безжалостный подлец! Такого доброго человека мучить и обворовать и такую умную собаку отравить ― может только зверь! Но даже среди зверей есть более жалостливые особи», ― и Светлана заплакала.
Участковый налил из графина воды в стакан, поднес его свидетельнице, попросил выпить и успокоиться. Она сделала несколько глотков и опять стала обвинять милиционеров: «Потому и развелись у нас подлецы, что вы с ними нянчитесь. Этим подонкам место только в тюрьме ― если не хотите их на месте расстреливать. Мало того, вы не желаете этого изверга даже обвинять, когда он на сто процентов виноват. Не понимаю, как можно этого не видеть? Я, малограмотная женщина, и то разобралась, кто это сделал. И ежу понятно, что без этого идиота здесь не обошлось. Тоже мне, родственничек нашелся! Вот этот тип знал, что у моего дяди имеются деньги! Но дядя их заработал своим горбом! Почему бы этим подонкам не научиться у моего дяди ухаживать за пчелами? Вот тогда они получат много меда, продадут его и таким образом тоже смогут разбогатеть. Но они ленивые люди! А захотели быстро разбогатеть. Вот какой этот мерзавец! Форменный ленивец и жадина, желающий быстро разбогатеть за счет денег, украденных у честных тружеников. Я полностью уверена, что это его работа. И если вы носите погоны на своих плечах, то быстрее разбирайтесь с этими подонками и убирайте их подальше от нормального общества, которое кормится своим трудом».
Светлана снова встала со своего места, показала пальцем в сторону съежившегося Игнашки и потребовала от милиционеров: «Не вздумайте отпускать этого мерзавца! Он еще что-нибудь натворит! И со мной попытается разделаться за то, что я говорю правду о нем. Если он так поступил с моим дядей, которого все наше село знает как хорошего человека и труженика, то со мной чикаться не станет. Знайте, что это злой человек. От таких злодеев добра не жди! А власть с ними еще нянчится. Тоже мне, власть!» ― и свидетельница села на прежнее место.
В кабинете стало тихо. Тишину нарушил следователь, который спросил подозреваемого Игната: «Вы были в тот день вместе с Тимошкой Заведеевым? Не так ли?» Будучи ошеломленным таким неожиданным вопросом, подозреваемый сразу ответил: «Да!» ― и подумал: откуда он и это знает? И тут последовал второй лобовой вопрос: «А где в это время был второй ваш друг ― Илюша Перцев?» ― «Не знаю», ― ответил Игнашка, но побледнел. Руки у него затряслись, потому что он уже сделал вывод: менты обо всем знают! Тем не менее попытался успокоиться и снова решил: «Буду все отрицать!»
Но следователь продолжал атаковать его вопросами: «Значит, вы в тот день с Тимошкой Заведеевым возвращались по другой улице вашего села. А где в это время был Илюша Перцев ― вы сказали, что не знаете». ― «Нет», ― подтвердил подозреваемый. «Ну, хорошо. Пусть будет по-вашему. Только напишите обо всем этом. Вот вам чистая бумага. И тогда мы вас отпустим». ― «Кажется, пронесло», ― подумал Игнашка. Неожиданно улыбнулся. Взял чистый лист бумаги и ручку и начал писать.
В это время опять заговорила племянница пчеловода: «Ну, о чем я говорила?! Я так и знала, что отпустят этого поддонка! И он со мной рассчитается! Но знайте, я буду начеку! И если только увижу этого идиота, что он переступил порог моего дома, то сковородкой проломлю ему его пустую голову. И после этого можете меня судить! Вы это умеете делать: бандитов отпускаете, а борцов за правду, без суда и следствия, сажаете в тюрьму! Таких примеров я знаю много. Вот в прошлом году у одного нашего селянина украли корову. Так он, бедный, сам нашел свою кормилицу, только она уже была зарезана. Увидев свою корову зарезанной, человек со злости взял у вора топор и отрубил ему голову. И закричал: «Получай, сволочь! Нажрись досыта!» Так что вы думаете? Этого беднягу судили! И десять лет тюрьмы ему дали. Видите ли, он не имел права заниматься самосудом! А разве вор имел право воровать у него корову? Или ему было позволено оставлять детей хозяина коровы голодными? Нет правды на земле, и не будет. Даже в море ― и там нет правды, потому что большая рыба съедает маленькую», ― и Светлана замолчала.
Милиционеры выслушали очередное обвинение в свой адрес. Но не перебивали Светлану. Дали ей возможность высказаться. Они понимали, что у людей, которые трудом зарабатывают себе на жизнь, на воров выработалась аллергия. Им кажется, что власти недостаточно борются с этой мразью. Потому и требуют жестоко наказывать всех нарушителей общественного порядка, которые не дают мирным людям спокойно жить. Поэтому и предлагают отрубать им руки или расстреливать.
