граф Ваерман может отказаться от плывущих в руки богатств, даже не приходила в голову фон Трокера.
В целом я уже понимала, как буду действовать дальше. Я совершенно точно посажу свою бывшую свекровь под замок до приезда Освальда. Казнить эту тварь у меня, пожалуй, рука не поднимется, но и оставлять ее на свободе я не рискну.
На проделки барона фон Трокера я вполне могу жаловаться прямо и открыто: его люди, сидящие у меня в тюрьме, – прекрасное доказательство преступных намерений. Просто отправлю письмо с гонцом в замок герцога.
Там есть сенешаль, бальи и прочие управляющие. Они и решат, что делать с обнаглевшим бароном.
Сложнее всего было с матерью настоятельницей. Эта тварь неподсудна мирянам и отвечает только перед высшими церковными чинами. Объявить во всеуслышание о том, что она вступила в преступный сговор с бароном, невозможно: прямых и веских доказательств просто не существует. А от прямых подозрений она просто отопрётся. Так что в любом случае судьба ее решится тогда, когда домой вернется мой муж. Это у него, а не у меня, есть знакомства с кардиналами и прочими церковными владыками.
Однако и оставить гадину жить спокойно в мои планы не входило. Поразмыслив некоторое время, я решила так:
«Срок у меня сравнительно небольшой. Чувствую я себя прекрасно, даже токсикоза уже нет. Дороги сейчас гладкие, да и особо ездить куда-либо мне не придется: в самом замке достаточно и пустых помещений, и пристроек. А вот наказать ее рублем, да еще сделать так, чтобы по этой статье доход монастыря в минус ушел – это я вполне могу! Заодно и вечно голодных монахинь подкормлю. Благое дело, как ни поверни!».
Глава 32
КЛЭР
— Обижаете, госпожа графиня… – капрал Прессон неодобрительно мотнул головой и пояснил: – Я пока подмогу ждал, кровавые пятна все снегом закидал. Когда солдаты прибыли, сняли лучника с деревьев и площадку его заодно сняли. А к вечеру, если вспомните, снег повалил. Так что никаких следов там нет и быть не может. А насчет, чтоб слуги не сплетничали… Так я сразу после прибытия запретил хоть кого-то из замка выпускать. Так что ни в городе никто ничего не знает, ни в баронстве фон Трокера. А к баронессе я вестового послал сообщить, что у мужа ее сердце прихватило, и он пока что в замке побудет с хорошей лекаркой. Конечно, госпожа графиня, раз про ваше убийство не кричат, то и фон Трокер, и старая баронесса явно догадываются, что что-то не так пошло. Но ведь понятное дело, что сами-то они сплетничать не будут. А думать господа могут все, что хотят! – капрал усмехнулся и небрежно взмахнул рукой, как бы отметая мои тревоги.
— Вот и отлично, капрал. Это письмо поручите самым толковым солдатам, а лучше одному из сержантов. И отправьте не двух-трех гонцов, а небольшой отряд, человек восемь, не меньше. И письмо чтобы передали лично в руки сенешалю господина герцога. Пусть настаивают на личной встрече, а не просто отдадут письмо какому-нибудь лакею или секретарю. Слишком уж важная информация, а сплетни нам пока ни к чему.
Перед уходом капрал чуть помялся и я спросила:
— Что-то еще, капрал Прессон?
— Я, ваше сиятельство, думаю о том, что слишком уж скоро подмоги нам ждать не стоит.
— Почему?
— Все же фон Трокер титулованный дворянин, ваша светлость, а герцог сейчас в отъезде… Сами понимаете, что судить барона может только герцог. Господин сенешаль, скорее всего, даже и вмешиваться не будет. Тем более, что из вашего же письма и узнает, что серьезной опасности больше нет, а нападавшие сидят в тюрьме. Так что вы слишком-то не надейтесь.
Я с минуту помолчала, размышляя, и уточнила:
— Но мы справимся? Нам хватит людей и сил?
— На прямое нападение бароне ни в жизнь не решится. Случись что, на вашу защиту все окрестные бароны встанут, и от него только мокрое место останется. Вы, чай, ни какая-нибудь там… а законная жена. И наследника носите! Но слуг я бы одних в город не отпускал, от греха, как говорится. Завсегда можно с ними несколько человек охраны послать. Заодно бойцы мои и проследят, чтобы лишнего не болтали. А то уже сейчас изо всех сил любопытничают.
— А чем интересуются?
— Откуда раненые, да что случилось, да кто сейчас в тюрьме сидит. Худо-бедно, а если мы хотим, чтобы эти гаденыши выжили, кормить-то их все равно придется и прислуга будет знать, что люди в тюрьме есть, а раз свои все в замке, значит, там чужаки. Те чужаки, что наших бойцов убили.
— Господин капрал, разрешаю вам сделать для сохранения тайны все, что вы сочтете нужным. И вот еще. Я совсем забыла… – со стола я взяла два заранее приготовленных мешочка с деньгами и подала военному. – Вот этот, поменьше, лично вам, а вот в этом – награда для солдат. Распределите ее сами.
— Благодарю за доверие, госпожа графиня – капрал явно обрадовался награде и расплылся в улыбке. – Не сомневайтесь, ваше сиятельство, все по уму сделаем.
— Господин капрал, у меня к вам есть еще одна просьба.
— Слушаю.
— Мне нужно нанять в городе четырех крепких женщин, которые согласятся жить при замке и обучиться ремеслу.
Выходить им в город, сами понимаете, до приезда Освальда нельзя будет. И нужно заказать еще кое-что в разных лавках.
-- Вы, ваше сиятельство, на бумажке напишите, чего и сколько надобно. А уж я толкового человека в город отправлю.
-- Спасибо большое, капрал Прессон. Я обязательно расскажу графу, когда он вернется, сколь охотно вы мне помогали и как пригодилась ваша помощь.
Завершив беседу с капралом, я отправила Мирин искать печника. Если я не путаю, мужчина этот не только
