со льдами. Оно скорее зависело от качеств людей, совершавших пешие походы по льду. Вот почему борьба кораблей со льдом стала относительно менее активной, по крайней мере в исследовательских целях.
Только китобои все еще не складывали оружия. Когда пар заменил паруса, особенно расширили свою сферу деятельности шотландские китобои. Они не только бороздили весь Баффинов залив, но и проливы Смит, Джонс, Ланкастер — на запад до острова Мелвилл, а также проливы Принс-Риджент и Веллингтон. Тем временем американские китобои промышляли в Гудзоновом заливе, зимуя на острове Марбл, где цинга косила их десятками и где их кости покоятся рядом с останками капитана Найта. Корабли и люди, занимавшиеся китобойным промыслом, по-прежнему отправлялись в ледовое море с беспечной отвагой и по-прежнему дорого за это расплачивались. Более 60 крупных паровых китобойных судов вышли в Арктику из Данди и Питерхеда за последнюю четверть XIX века, и 53 из них погибли во льдах до начала XX века.
В 1893 году было предпринято новое, не имевшее себе равных плавание. В этом году молодой норвежец Фритьоф Нансен применил к проблемам ледового судоходства те же принципы, которыми руководствовался Холл при сухопутных походах в Арктику и решении задачи выживания в этих краях. Усвоив принцип Холла, что изобретательность и действия, сообразующиеся с условиями Арктики, обеспечивают успех там, где ничего не добьешься силой, Нансен сконструировал одно из самых необычных маленьких судов, когда-либо спускавшихся на воду. Свое судно он назвал «Фрамом», а весь секрет конструкции сводился к единой цели: обмануть полярный пак и уцелеть, проникнув в самое сердце неприступного ледового континента.
Не превышая сотни футов в длину, но широкий, как страдающая водянкой старуха, «Фрам» должен был победить не агрессивностью, а способностью выскальзывать. Судно было сконструировано таким образом, чтобы никакие сжатия не могли раздавить его яйцевидный корпус и льды только выжимали бы судно кверху. Поразительный план Нансена сводился к следующему: преднамеренно подвести «Фрам» к кромке полярного пака, пока он не окажется полностью во власти льдов, а затем предоставить арктическим течениям делать свое дело, то есть перенести судно, неподвижное в своей ледяной колыбели, через навеки замерзшее море, не покоренное еще ни одним кораблем.
С экипажем из 17 человек «Фрам» в ноябре 1893 года вошел во льды вблизи Новосибирских островов и, отдавшись в руки старого врага, дрейфовал в его тисках до августа 1896 года, пока лед в конце концов не отпустил его неподалеку от Шпицбергена. За время дрейфа судно пересекло почти четверть плавучего континента и в одном пункте не дошло лишь 350 миль до полюса.
Значение этой победы оценил соотечественник Нансена — молодой норвежец Руаль Амундсен. Через семь лет после благополучного возвращения «Фрама» Амундсен приступил к решению задачи, направленной на осуществление древней мечты европейцев пройти на запад по полярным морям. Амундсен руководствовался принципами Холла и Нансена о необходимости пойти на уступки первозданному защитнику Арктики.
Суденышко Амундсена «Йоа», использовавшееся ранее в промысле сельди, разумеется, не обладало никакими качествами, которые позволили бы ему вступить в открытую борьбу со льдами. «Йоа» к тому времени, когда ее купил Амундсен, достигла уже 30-летнего возраста. Правда, ее шпангоуты и обшивка были такими же прочными, как при первом спуске на воду. Движущей силой на судне были только паруса и слабенький мотор в 13 лошадиных сил. Однако, подобно «Фраму», «Йоа» отличалась выпуклыми обводами и при сжатии могла выскользнуть из ледяных тисков. Малые размеры «Йоа» позволяли рассчитывать на то, что она избежит ловушки и выскользнет на поверхность при нажиме льдов.
«Йоа» вышла из Норвегии в июне 1903 года, и ей потребовалось менее трех месяцев, чтобы благополучно бросить якорь в маленькой гавани на южном берегу острова Кинг-Вильям, совсем близко от того места, где обреченные люди Франклина пересекали пролив Симпсон. И там, где не сумели пройти крупные морские экспедиции первой половины XIX века, располагавшие огромными людскими ресурсами и целыми флотилиями, удалось проскользнуть маленькому суденышку Амундсена, которое с почти смехотворной легкостью преодолело ледяные преграды. Правда, фортуна улыбнулась Амундсену: ледовая обстановка в 1903 году сложилась для него удачно. Но истинный секрет успехов норвежца заключался в освоении им наследия Нансена и Холла, которые показали, как надо, уступая стихиям, уклоняться от их лобовых атак.
«Йоа» провела в арктической гавани два года, пока Амундсен и шестеро его товарищей занимались изучением земного магнетизма и санными походами. Но летом 1905 года она опять пошла на запад под парусами, прокладывая себе путь между островом Виктория и континентальной Канадой.
8 августа, в 8 часов утра, «Йоа» была у острова Банкс, когда вахтенный вдруг увидел впереди парус. «Йоа» подошла к незнакомцу, который оказался американским китобойным судном, добравшимся сюда из Тихого океана через Берингов пролив.
Амундсен, находившийся в кабине внизу, услышал возглас: «Вижу корабль!» и тотчас понял, что его маленькое суденышко осуществило мечту, окрылявшую арктических мореплавателей четыре столетия: «Йоа» прошла западным морским путем.
Тем временем «Фрам» под командой Отто Свердрупа, который был капитаном этого судна во время ледового дрейфа Нансена, внес свою лепту в скандинавский tour de force[123] в арктических водах. В 1898 году Свердруп провел «Фрам» через пролив Смит в бассейн Кейна. Затем, используя этот бассейн в качестве плавучей базы, он исследовал большую часть острова Элсмира и весь архипелаг, которому присвоено его имя, самый близкий к Северному полюсу. За четыре года Свердруп, используя опыт Холла, обошел 150 тысяч квадратных миль и нанес на карту эту последнюю крупную территорию Северной Америки, остававшуюся еще не исследованной[124].
В последнем десятилетии на стыке двух веков ведущую роль в арктических плаваниях выполняли норвежские моряки. Они взяли на себя эту роль по праву, ибо ровно 900 лет назад их предки-норманны, располагая судами несколько меньших размеров, чем «Фрам» или «Йоа», были первыми европейцами, пересекшими северо-западные моря и вклинившимися в оборонительные барьеры льдов. И норманны тоже одерживали свои победы над ледовыми бастионами, не ввязываясь в открытый бой.
В первом десятилетии XX века в северных водах появились корабли и люди новой страны. То были канадцы, которые с запозданием проявили интерес к своим арктическим землям и морям. С 1904 по 1911 год капитан Жозеф Бернье — командир парохода «Арктик» — совершил четыре примечательных плавания во льдах. Бернье не только прошел по всем путям своих предшественников — исследователей
