Снова на цыпочках бегу назад – мимо коробок с архивными документами, дивана и спящего Элора в коридор. В сумраке караульные в зелёных мундирах напоминают статуи.
По коридору я иду спокойно и уверенно, с высоко поднятым подбородком. По-хозяйски распахиваю дверь в апартаменты Элора, миную гостиную, а в спальне мановением руки зажигаю магические сферы.
Яркий свет заливает золочёные стены и массивную кровать, укрытую моим новым сокровищем – белым пушистым покрывалом. В руках у меня точно такое же, и в запасниках два десятка копий.
Просто покрывало я бросаю на ажурное золотое изножье. Сердце у меня стучит часто-часто: это всё близость нового сокровища и страх, что Элор проснётся и застукает меня здесь, я ведь не смогу объяснить, почему с вожделением смотрю на его покрывало, почему нюхаю его с таким наслаждением, почему у меня дрожат руки, когда я с величайшей осторожностью тяну его с постели.
Дзынь – звякают кандалы из блокирующего магию камня. Я замираю, глядя на покачивающуюся на ажурном изголовье чёрную цепь, в поверхность которой будто вплавлены звёзды, и такие же тёмные браслеты для запястий.
Эти пропущенные через узор в изголовье кандалы Элор приготовил для избранной. Крепкие, надёжные. Браслеты я тайком подпилила и замазала надпил – так, на всякий случай.
Бережно сложив новое прекрасное белоснежное сокровище, основательно пропахшее Элором, я раскладываю на кровати принесённое с собой покрывало. Сокровище прижимаю к груди и гашу магические сферы. Спокойно и уверенно выхожу в коридор, а оттуда попадаю в свою гостиную. Миную спящего Элора, чтобы спрятать пополнение своей коллекции в укромную комнату рядом со спальней. Потом переправлю покрывало к остальным сокровищам, спрятанным в империи на случай, если мне потребуется быстро сбежать.
Новое сокровище – это так чудесно! Но насладиться им мешают воспоминания. Я в Новом Дрэнте, я близка к Неспящим как никогда, а мы так до сих пор и не узнали, почему Неспящие не отомстили мне за убийство желавших присоединиться к ним вампиров.
Эпилог
Рассвет разливается над Новым Дрэнтом холодным алым маревом, и тени в испуге шарахаются от предметов, а в городах и деревнях закипает жизнь.
Но в одном из особняков возле столицы жизнь, наоборот, затихает – из почтения к великому Альгал-Тару, правителю Неспящих.
В подземной части с облегчением умирают жертвы молодняка, в спальнях старших вампиров вечным сном засыпают девушки и юноши. В глубине нижних, скрытых от солнца, помещений Альгал-Тар погружается в медитацию, чтобы его сознание, отлучённое от привычной физиологии тела, отдохнуло и вернуло живость и чёткость восприятия. У всего есть цена, и у расставания с бренной плотью тоже. Сейчас Альгал-Тар думает об уплаченной цене и предвкушает встречу со своими богом. Это предвкушение скрашивает ему бесконечное течение времени.
И хотя Аранские, захватившие власть в Новом Дрэнте, враги Неспящих, преступные вампиры ощущают себя в этом человеческом королевстве спокойно.
Неспокойно хозяину имения. Пусть при великом госте он выставлял себя непогрешимым и едва ли не всесильным, он знает, что в прошлом допускал ошибки, и в этот рассветный час в сумраке своей роскошной спальни холодеет от страха.
Восемь лет назад он и Броншер-Вар Конти решили преподнести Альгал-Тару дар, доказывающий их верность и приверженность Неспящим: новообращённых вампиров. Не таких, что появлялись в кантонах, – ментально проверенные на лояльность, испытывающие отвращение к крови, – а дерзких, жаждущих служить Неспящим, ставя на колени весь мир.
Хозяин дома и Броншер-Вар собирались не просто пригнать стадо диких юнцов, а создать боевую организацию вроде культа Бездны прямо в сердце главного драконьего государства – империи Эрграй, и заставить всех вспомнить об истинном величии вампиров, попранном анклавом кантонов Лунной Федерации с их человеколюбивыми законами.
Кассадель, правая рука Альгал-Тара, выслушав их предложение и просьбу помочь с обращением будущих боевых адептов, усмехнулся:
– Когда мы достигнем своей цели, драконы превратятся в еду, нам нет дела до того, что сейчас они мнят себя повелителями мира. Но если вы осуществите задуманное, полагаю, Альгал-Тар будет доволен.
Небрежное отношение Кассаделя к их задумкам возмутило хозяина дома, но чего ожидать от тех, кого впереди ждала вечность? А вот людям, чей срок короток, следовало немедля доказать своё право на обращение в вампиров и вход в высшие круги ордена. Превращаться в вампира без этого было глупо: кантонские стражи убьют за нарушение квоты или придётся влачить жалкое существование беглеца и низшего в ордене.
Вампира, согласившегося обратить новичков, нашёл Броншер-Вар. Нашёл с умыслом: лорд Годлив высоких постов в кантонах не занимал, но имел много связей. Хозяину дома этот Годлив не понравился, – скучающий болван, жаждущий вписать имя в историю, – но у него хватало сил для обращения нескольких десятков людей.
Втроём они разработали план и принялись набирать желающих обрести бессмертие и устроить драконам «весёлую» жизнь, обращали самых толковых. В перспективе, собрав маленькую армию, можно было обратиться самим и без высокого разрешения Неспящих.
Всё испортил Броншер-Вар: ему до безумия хотелось утереть нос драконам и провернуть дело не в мелких никому неинтересных государствах, не на окраине, а именно в Столице империи, под носом у золотых драконов – живом символе Великого дракона.
Но и этого Броншер-Вару было мало: он мечтал получить в своё распоряжение Халэнна Сирина, последнего представителя рода драконов-менталистов. Подчинив доверенное лицо старшего принца империи, можно было добиться многого, но хозяину дома эта идея решительно не нравилась: драконы сильнее людей, и Броншер-Вар при всех своих талантах, даже усилив резерв магическими кристаллами, сильно рисковал. К тому же в случае удачи ему пришлось бы неотлучно присутствовать в Столице, чтобы держать Халэнна Сирина на поводке.
– Не переживай, – самонадеянно сказал Броншер-Вар перед отъездом в Столицу. – Поверь, я умею промывать мозги и знаю ключик к сознанию Халэнна: он боится Неспящих, боится вампиров, этим страхом я сломаю его волю, его разум, и у нас появится ручной дракон.
Вместо ручного дракона, маленькой армии новообращённых вампиров и Годлива, жаждущего свершений во благо Неспящих, появилась гора изуродованных трупов и проблемы. У хозяина дома была настоящая паника: он опасался, что какие-нибудь ниточки приведут к нему. Он проклинал себя за то, что они с Броншер-Варом набирали людей от лица Неспящих, потому что Альгал-Тар никогда не простит того, что из-за их глупости и неподготовленности пострадала репутация его великого ордена.
Тогда каждый день хозяина дома проходил в ожидании расплаты. Но он хорошо прятал следы своего участия в наборе адептов, все свидетели были мертвы, а Неспящие не спешили возвращаться в Эёран из других миров, и даже Кассадель, державший связь с Новым Дрэнтом, не объявлялся. Как же хозяин дома радовался этому и тому, что они не успели отчитаться о своих успехах, пренебрежению Кассаделя к их плану!
