10
БАЛ
Балы в Нью-Йорке – дело привычное, этот не был исключением. Как всегда, множество лимузинов стояли у Риверс Хаус; удивительно, как хозяева не путались в них. Лэрри Кохран нетерпеливо ждал, пока водитель припаркует машину, и поспешил помочь Элиз выйти из нее. Они впервые собирались появиться вместе в обществе, и он немного нервничал. Элиз выглядела спокойнее и величественнее, чем обычно. На ней был прекрасный костюм, который они с Брендой и Анни купили на троих. Он смотрелся великолепно. Элиз и Лэрри вошли в здание и поднялись на последний этаж, принадлежавший компании «Блужи Индастриз». Охранник открыл дверь и проводил их через холл в зал, стены которого были обиты золотистой парчой. Над огромным мраморным камином висела картина, похоже, кисти Гольбейна. Кроме того, в зале висело большое полотно кисти Тёрнера, изображающее захватывающий дух закат на Великом канале; еще одна картина, очень напоминавшая Пауло. Это было невероятно. Его картин в мире насчитывается всего около десятка. Но кто знает? Хозяин дома был одним из самых богатых людей Америки. В комнате стояла старинная позолоченная мебель, на столах вазы с прекрасными цветами. Лэрри было трудно привыкнуть к квартире Элиз на Парк-авеню, но эти апартаменты поражали своей роскошью даже Элиз.
– Здесь великолепно!
– Все это может сделать только Бог, когда есть деньги!
– Не говори так, Лэрри! Все это сделал Алекс.
– Элиз, я говорил тебе уже, что Алекс умер много лет назад.
Элиз не успела ничего ответить, как в комнату вошла Бетти. Она прекрасно выглядела. На ней было белое шифоновое платье; блестящие волосы, украшенные цветами, падали на плечи. Боб Блужи был одет скромно, однако, вид у него был сияющий.
– Ну что, пошли? – весело спросила Бетти.
– Кстати, Элиз, ты отлично выглядишь! Лэрри тут же подтвердил это.
– Хороша, – по-отцовски улыбнувшись, согласился Боб. Элиз же стояла, уставившись на Бетти.
– Бетти, ты самая очаровательная девушка на свете, – наконец сказала она. За все время работы и в Голливуде и на европейских киностудиях она не видела никого прекраснее ее. Элиз на секунду замолчала. – А по какому случаю ты оделась как…
– Как девственница, – не дав ей договорить, рассмеялась Бетти.
* * *
На этом балу, как обычно, было полно стариков. Бренда приехала с Дуарто, здесь они должны были встретить своих любовников. Аза придет с Дианой. Бренда была одета почти в бейсбольную форму, в кепке с буквами КПЖ, а на кармане куртки было вышито ее имя.
– Эй, что это за костюм на тебе? – спросил Дуарто у Бренды.
Сам Дуарто был одет как монашка.
Бренда с гордостью повернулась и показала вышитые шелком на спине буквы «Клуб первых жен». Под надписью символ, означающий НЕТ, красный круг с полоской поперек, и девиз «В аду нет места ярости».
– Очень оригинально, – ответил Дуарто.
– Кто бы говорил – монахиня с усами.
– Кстати, у всех известных мне монахинь были усы. Бренда рассмеялась. Вообще, сегодня она неплохо выглядела, даже спортивные штаны прекрасно смотрелись на ней.
– Надеюсь, скоро приедут девчонки из моей команды, – улыбнулась она. – Мы собираемся представить наш новый клуб.
– Не сомневаюсь, что вас ждет успех. Бренда, мне показалось, что ты немного похудела и стала даже добрее. Толстые женщины и одеваются плохо, потому что злые.
– Спасибо, доктор Фрейд, у меня для вас есть одно замечание. Пусть толстые женщины делают все от злости, но они никогда не поступают зло. В этом вся разница. А вон и Диана идет, она прекрасно выглядит в черном.
Диана в платье монашки энергично двигалась в сторону Бренды. Рядом с ней шел Аза, который был ниже ее на голову, и на нем был тоже костюм монаха. Несмотря на то что одеты они были в одном духе, вид у этой парочки был странный. Впервые со времени первой встречи с Азой Дуарто улыбнулся. Сегодня Аза узнал, что против него не будет возбуждено дело за участие в сделке с Джилом Гриффином на бирже. Несмотря на все усилия Мигеля де Лос Сантоса, организация приняла решение удовлетворить прошение, если Аза даст показания против Джила. Конечно, он уже не сможет работать на Уоллстрит, но так как Бренда отошла от дел, Дуарто мог бы предложить Азе работать вместе. Две парочки чудесно расположились, продолжая вести беседу. Мимо прошел, качая бедрами, молодой симпатичный официант. Дуарто загляделся на него, и это сразу же заметил Аза.
– Прости меня, отец, каюсь, грешен, – признался Дуарто, прося прощения у монаха.
* * *
Бал продолжался. Официанты в черных пиджаках разносили на подносах великолепные закуски. Элегантно одетые гости неторопливо пили вино из хрустальных бокалов. Они болтали, обсуждали последние новости и сплетни, изредка улыбаясь, показывали свои ухоженные зубы.
Вскоре подъехали Анни и Мигель. На Анни тоже была форма Клуба первых жен. Мигель надел кольчугу, шлем с перьями, а его копье венчал дракон. В фойе они присоединились к Бренде и Дуарто.
– Здесь все так красиво, – сказал Мигель Анни, рассматривая украшенный балкон, где приглашенный квартет играл Моцарта. – Я восхищен.
– Это обычный нью-йоркский бал. А что ты ожидал? – с иронией спросила Анни. – Голых баб на блюдах?
Мигель засмеялся.
– Я имею в виду не это. Все сделано со вкусом, дорого, но со вкусом.
– Боюсь, что к ужину эти слова не относятся. Лалли никак не может совладать со своим желанием обожраться.
– Анни, расскажи об этих людях, – попросил Мигель, взяв ее за руку. – Мне интересно, какие они, а не то, каким образом они зарабатывают деньги.
– Хорошо. Но если ты хочешь узнать о них, тебе придется слушать долгую историю о том, как они их тратят.
– Ладно, рассказывай.
– Вон тот мужчина с густыми светлыми волосами – один из первых, покоривших альпийские вершины, представляешь, он все еще их покоряет, а ему уже семьдесят семь. Рядом его жена. Она по полгода исследует орангутангов в Бирме. – Анни улыбнулась. – Они прекрасные люди, она сделала даже какие-то важные открытия, исследуя этих обезьян. Видишь того невысокого мужчину в костюме матадора? Он со своими партнерами открыл в городе несколько очень популярных сейчас баров. Новый стиль текс придумали как раз они.
– Да, это открытие такое же важное, как и открытие Америки, – ухмыльнулся Мигель.
– Говорят, что они все делают вместе: живут, работают и, по-моему, даже спят вместе. Прямо как три мушкетера.
Мигель сделал глоток вина и стал опять разглядывать публику.
– Интересно, сколько Лалли заплатила за эти цветочки? Букет действительно был великолепен. Длинные нежные лилии, белые, розовые гортензии. Вдруг в толпе Анни заметила загорелую блондинку.
– Бренда, смотри, это же Шелби.
