— Нас не представили, как следует. Меня зовут Лисетт О'Шогнесси, — протянула она звенящим, уверенным голосом. Имя вонзилось в сердце Тэш как нож. — Я не буду мешать семейному празднику, просто хотела сказать, что мы оба, Найл и я, очень, очень рады за тебя.
Тэш почувствовала, как улыбка медленно вползла на ее щеки и разбилась, как стекло, в ее душе. Лисетт мило подмигнула и, как образцовая жена, убежала за Найлом.
«Она и не сомневалась, что сможет вернуть его, — несчастно подумала Тэш. — Она манипулировала им, как профессиональный шахматист пешкой на доске».
Хуго и Бен стояли чуть поодаль и молчали. Руки Хуго слегка дрожали, на его щеке пульсировал нерв, а голубые глаза стали необычайно темными. Но этого никто не заметил. Для всех он выглядел, как прежний Хуго: отстраненный, высокомерный, скучающий. Вдруг он направился к Тэш.
«О боже, он собирается наорать на меня!» — подумала Тэш, заметив выражение его лица и эти жестокие, изогнутые губы.
Хуго изучал девушку, сузив глаза, как будто пытаясь подобрать код к замку.
«Он такой красивый, — печально подумала Тэш, пытаясь вжаться в стоящую рядом палатку. — Я так сильно его люблю».
Она поморщилась, ожидая неизбежного потока ругательств. Но вместо этого Хуго положил теплую руку ей на плечо, поцеловал в щеку и обнял.
— Прими мои поздравления, — громко сказал он, а затем понизил голос: — С победой в скачках. Ты по праву заслужила ее.
Хуго отодвинулся от Тэш и с недоверием посмотрел на нее.
— Ты мне действительно нравишься, — в его голосе было неподдельное изумление.
Тэш смотрела на него, пытаясь придать своему лицу самое свое благодарное и восхищенное выражение. Если она очень постарается, Хуго поймет все чувства по ее глазам.
Гадая, почему девушка морщит лицо и косится на него, как старая карга с катарактой, Хуго с недоумением посмотрел на нее. Затем, взяв себя в руки, он повернулся к Максу и протянул ему руку.
— Поздравляю, — он улыбнулся. — Тебе чертовски повезло.
Макс рассмеялся и пожал Хуго руку.
— Я это понимаю.
Он снисходительно подмигнул Тэш. Та вздохнула, сглотнула и задумалась, получится ли у нее еще одна улыбка. К счастью, ее спас Бен, который подковылял, чтобы поцеловать ее в щеку.
— Очень рад за тебя! — Он неловко потряс ее руку. — Кстати, ты отлично прошла соревнование. Забавно, — тихо добавил он, убедившись, что Макс все еще общается с Хуго, — но мне казалось, что у вас что-то со стариной Найлом. Должно быть, ошибся. Вот дурак!
И он сердечно рассмеялся над таким нелепым предположением.
И тут Тэш с ужасом заметила, что она откусила большой кусок от своего пластикового стакана и проглотила его.
Глава пятьдесят третья
Тэш лежала с закрытыми глазами, и ее сознание все еще пыталось вернуться обратно — в замечательно медленный, ленивый сон, в котором они с Найлом раскачивались в лодке на волнах Темзы. Ей было так хорошо слушать его мягкий успокаивающий шепот и чувствовать на себе сильную утешающую руку.
Тэш открыла один глаз. Она забыла задвинуть шторы. Комната утопала в солнечном свете, отчего стали заметны пыльные зеркала и паутина на дальней стене.
Она снова закрыла глаз, увидев плавки, висевшие, как спущенный флаг на спинке кровати. Тэш знала только одного человека, носившего трусы с изображением розовых слонов. И не сомневалась, что соответствующие носки сейчас делят с ней одну кровать, выглядывая из-под одеяла, надетые на две волосатые ноги.
Чувствуя, что рука под ее головой начала угрожающе дергаться, Тэш, не открывая глаз, начала по кусочкам собирать картину предыдущего дня. Вечеринка, Найл поцеловал ее, обморок, объявился Макс, соревнования, их глупое пари. Поначалу все это напоминало детскую мозаику, когда тысячи фрагментов кажутся абсолютно одинаковыми. Но постепенно, медленно и болезненно, начала вырисовываться вся картина.
Празднование помолвки стало одной сплошной пыткой. Тэш поняла, что чем больше людей узнает о помолвке, тем труднее ей будет сказать Максу, что вся затея была ужасной ошибкой. К десяти вечера даже дальний родственник Александры позвонил ей из Шотландии, чтобы поздравить. София провела около часа, дозваниваясь до Гонконга, чтобы сообщить новость отцу и заодно позлословить о вечеринке за счет Паскаля.
Тэш с ужасом вспомнила, что Макс выступал еще и второй раз, щедро снабдив свою речь выдержками из сборника «1000 лучших шуток в Интернете» вперемежку с цитатами из «Американского психопата». Храп рядом с ней достиг своей наивысшей точки, и Макс перевернулся на другой бок, оттолкнув ее к краю кровати на нечто, оказавшееся недоеденным пакетом чипсов.
Тэш прекратила ковыряться в своем Банке Болезненных Воспоминаний и тихонько соскользнула с постели. Когда она сгребла свое полотенце и начала крадучись выходить из комнаты, то повернулась, чтобы посмотреть на Макса. Он все еще спал под измятым, залитым солнцем одеялом. Открытая коробка шоколадных конфет с ликерной начинкой уютно расположилась у его правой ноги. Тэш уже и забыла, каково это — спать в одной постели вместе с доброй половиной запасов хорошей кладовой.
Во сне Макс выглядел взъерошенным и желанным. Темно-русые волосы, освещенные утренним солнцем, спадали на его густые черные ресницы; на подбородке чернела щетина; большой палец намертво застрял во рту.
Тэш вздохнула и спаслась бегством на лестницу, направляясь в туалет.
Она вошла в полуоткрытую дверь и столкнулась с согнутой фигурой, умывающейся над раковиной. Тэш поняла, что спина принадлежала Найлу.
— Ой, прости! — в ужасе прошептала она.
На нем не было ничего, кроме старой футболки с надписью «Этот лентяй снова надел ее задом наперед» на спине. Его длинные загорелые мускулистые ноги и бледные, обнаженные ягодицы дразнили девушку своей смертоносной красотой.
Ее лицо горело, все внутри перевернулось. Тэш попятилась из маленькой комнатки, когда Найл туманным взором посмотрел через плечо.
— Тэш, подожди! — произнес он.
Но она в ужасе побежала по лестничной площадке в башенку, где прислонилась к двери другого туалета. Ее щеки полыхали от стыда, а сердце билось в груди, как безумное.
Она не видела Найла со вчерашнего дня. Его отсутствие за обедом прошло почти незамеченным, Лисетт беззаботно отшучивалась, что ее мужа наверняка задержала местная жандармерия по обвинению в угоне арендованного мопеда. Как оказалось, Найл обедал с Мэтти и Салли, подальше от шумного веселья в усадьбе. Тэш решила, что по крайней мере странно проводить время с друзьями, когда к тебе вернулась любимая жена. Еще больше ее удивил рассказ Лисетт о том, как муж был рад ее возвращению.
Пока гости ели, пили и веселились, Тэш больше всего на свете хотелось поговорить с Найлом. Ее привело в негодование, что Лисетт, только что объявившая о страстном воссоединении с Найлом, весь вечер отчаянно флиртовала с Люсьеном Мэрриотом. Сидя напротив них, Тэш наблюдала, как она завораживает отца Макса, как гипнотизер, раскачивающий золотые часы.
