— Едва ли мне захочется ближе познакомиться с тем, что плавает в этих водах, — сказал Локки.
— Хорошо. Тогда вам, вероятно, не о чем беспокоиться. — Дельмастро вздохнула. — Все подумайте над тем, что сказала капитан. Отдых укороченный: вполовину меньше времени до вызова, так что используйте, что сможете. — Она остановилась за Жеаном, и Локки расслышал, как она прошептала: — Я-то уж точно воспользуюсь.
— Я… м-м-м… найду тебя позже, Джером. — Локки улыбнулся.
— Ни в коем случае. Буду вертеть пальцами и сходить с ума, пока не вызовут на вахту. Может, найду желающих поиграть в кости…
— Сомневаюсь, — сказала Дельмастро. — Ваша репутация…
— Несправедливое предубеждение; на самом деле мне просто везет, — ответил Локки.
— Ну, может, вам стоит пожелать, чтобы иногда везло и другим. Совет благоразумному. — Она послала Локки насмешливый воздушный поцелуй. — Или кто вы там, Ревелл.
— Забирайте Джерома и мучайте его. — Локки сложил руки на груди и улыбнулся: в последние дни Дельмастро стала относиться к нему гораздо лучше. — Буду судить о вашем поведении по тому, насколько рассердится Треганн, когда мы увидим ее в следующий раз. Я понял, как можно развлечься: буду принимать ставки на то, насколько вы двое выведете из себя ученую…
— Только попробуйте, — ответила Дельмастро, — и я прикую вас к якорю за самые интимные места и протащу через риф.
— Нет, мысль хорошая. Мы тоже сделаем ставки, а потом решим, какой нам нужен исход…
3
Когда Жеан и Эзри снова поднялись на ют, близились сумерки. Дракаста стояла у гакаборта, держа на одной руке Козетту, а в другой маленькую серебряную чашку.
— Ты должна это выпить, милая, — шептала Дракаста. — Это особый ночной напиток для пиратской принцессы.
— Нет, — отвечала Козетта.
— Разве ты не пиратская принцесса?
— Нет!
— А я думаю, что принцесса. Будь умничкой…
— Не хочу!
Жеан вспомнил время в Каморре и то, как порой вел себя Цепп, когда кто-нибудь из маленьких благородных подонков начинал капризничать. Конечно, они были гораздо старше Коз, но дети всегда дети, а Дракаста выглядит очень усталой и взволнованной.
— Вот это да! — громко сказал он, подходя к Дракасте так, чтобы Козетта могла его видеть. — Какая прелесть, капитан Дракаста!
— Действительно, очень хорошее питье, — ответила Дракаста, — и на вкус еще лучше, чем на вид.
— Нет! — сказала Козетта. — Нет!
— Ты должна это выпить, — убеждала мать.
— Капитан, — сказал Жеан, делая вид, что серебряная чашка покорила его, — ну что за прелесть! Если Козетта не хочет, может, отдадите мне?
Дракаста взглянула на него и улыбнулась.
— Что ж, — недовольно сказала она, — если Козетта не хочет, вероятно, у меня нет выбора.
Она медленно понесла чашку от девочки в сторону Жеана, и Козетта широко раскрыла глаза.
— М-м-м… — сказал Жеан. — Выпью все сразу.
— Нет! — Козетта схватила чашку. — Нет, нет, нет!
— Козетта, — строго сказала Дракаста, — если тебе оно нужно, пей. Понятно?
Девочка кивнула, рот ее озабоченно раскрылся, она вцепилась в ставшую неожиданно желанной чашку. Дракаста поднесла чашку к ее губам, и Козетта жадно осушила ее.
— Очень хорошо, — сказала Дракаста, целуя девочку в лоб. — Очень, очень хорошо. Теперь я отведу тебя вниз, и вы с Паоло сможете лечь спать. — Она сунула чашку в карман, прижала Козетту к груди и кивнула Жеану: — Спасибо, Валора. Палуба на тебе, Дел. Я на несколько минут.
— Она терпеть этого не может, — негромко сказала Эзри, когда Дракаста исчезла внизу трапа.
— Что, кормить Козетту на ночь?
— Это молоко с маком. Она усыпляет детей… когда мы в Гостином проходе. Хочет, чтобы они спали, пока мы там…
— Да что здесь происходит?
— Трудно объяснить, — ответила Эзри. — Проще пережить. Но с тобой все будет в порядке, я это знаю. — Она провела рукой по его спине вверх и вниз. — Ты ведь пережил и мое самое скверное настроение.
— Ах, — сказал Жеан, — но если у женщины твое сердце, у нее не должно быть скверного настроения. Только хорошее… и еще лучше.
— Там, где я родилась, бесстыдных льстецов принято подвешивать в железных клетках.
— Я понимаю, почему ты убежала. Ты вызывала такую лесть, что всякий мужчина, заговоривший с тобой, оказывался в клетке…
— Ты самый бесстыдный из льстецов!
— Ну, нужно же чем-нибудь заняться, чтобы не думать о предстоящем…
— Того, чем мы занимались внизу, тебе недостаточно?
— Ну, я думаю, мы всегда можем вернуться вниз и снова…
— Увы, главная сволочь на этом корабле не я и даже не Дракаста, а долг. — Она поцеловала Жеана в щеку. — Если хочешь чем-то заняться, готовься к проходу. Принеси-ка мне алхимические фонари из ящика с носа.
— Сколько?
— Неси все. Сколько сможешь найти.
4
Десятый час вечера. Ночь плащом окутала Призрачные острова, и «Ядовитая орхидея» под топселями вошла в Гостиный проход, окруженная белым и золотым сиянием. Зажгли и разместили вдоль всего корпуса сотню алхимических фонарей; несколько на реях, но большинство ниже, откуда они бросали на темную воду блики.
— Глубина шесть! — крикнул один из двух матросов, которых Дракаста поставила по бокам измерять расстояние между корпусом корабля и морским дном. Шесть морских саженей, тридцать шесть футов. «Орхидея» может пройти и гораздо более мелкие места.
Обычно глубину измеряют нечасто, и делает это один человек у руля. Сегодня замерами занимались два самых опытных моряка и результаты сообщали непрерывно. Более того, за каждым из них внимательно следила группа… наблюдателей; так их лучше всего называть, думал Жеан. Причем эти наблюдатели были вооружены и облачены в доспехи.
По всему кораблю были приняты необычные меры предосторожности. Немногие умелые моряки, работавшие на снастях наверху, обвязались страховочными канатами; если упадут, то повиснут и будут болтаться, как маятник, но скорее всего останутся живы. Огонь повсюду загасили, курение строго воспрещалось. Дети Дракасты спали в каюте с плотно закрытыми ставнями; вход на трап, ведущий к каютам, охранялся. Сама Дракаста надела свой нагрудник с вкраплениями Древнего стекла, а ее сабли висели в ножнах наготове.
— Шесть без четверти! — крикнул матрос.
— Туман поднимается, — сказал Жеан. Они с Локки стояли на юте с правого борта. Рядом расхаживала Дракаста, руль держал Мамчанс, а Дельмастро стояла у нактоуза с набором маленьких драгоценных часов.
