Меголий скрывал другие, например, те, что принадлежали драконам, и те, что были связаны с нами, Спасителями — Экскалибур в том числе. В молодости твой отец много путешествовал в поисках затерянных знаний — в поисках древних гробниц драконов. Он нашел многие, и не смог войти в большинство из них. Но артефактов он собрал немалое количество. Все их мы хранили в особой гробнице на границе между Обливионом и Альвией, спрятанной под песками пустыни Лаад. И вот…год назад о ней разузнали наши враги.
Он замолчал, давая время магам переварить полученную информацию и осмыслить ее.
Хиро снова поднял голову.
— Почему вы скрывали эти артефакты? Я не знал, что от расы драконов осталось хоть что-то.
— Ха-ха, ты плохо думаешь о них. — улыбнулся Фердинанд. — Драконы отличались на нас. По своей силе они превосходили нас в разы, даже мне, магу 5 ранга, никогда не сравниться с ними. В некоторых восстановленных мною свитках говорится, что именно мать Вечного Императора* драконов объединила наши миры. Естественно, артефакты, принадлежавшие сильнейшим магам это расы, имеют невероятную мощь, способную сдвинуть баланс мира. Потому мы и спрятали их, чтобы никто не смог использовать их во вред.
— Значит, год назад они попытались украсть артефакты из хранилища? Но почему у них ничего не получилось? — спросил эльф. Император покрутил перстень в руке.
— Благодаря Рин. Она не знает этого, но своей мудростью она спасла орден.
— Что? Рин остановила их? — удивленно спросил Джек. Видимо, он тоже не знал этой информации.
— Именно. Тот подвиг, за который ее начали уважать как политика, был связан именно с этим хранилищем. Видите ли, пустыня Лаад — это часть нейтральных земель. Ни одна из стран не имеет права узурпировать эту территорию. Хранилище находилось там, и естественно, пришедшие туда на его поиски маги спровоцировали местных жителей, к которым на помощь пришли оборотни, и началось небольшое противостояние. Я даже не успел вмешаться, когда пришла наша принцесса и применила свои невероятные способности к железным аргументам, чтобы заставить обливов заткнуться и развернуть войска. Естественно, я тоже отозвал своих воинов, и конфликт был исчерпан до того, как разгорелся. После этого мы перенесли хранилище в другое место. И уже там, Хиро…ты был неоднократно. Та самая секретная комната, в которой твой отец вручил тебе Экскалибур и где ты видел его в последний раз.
Эльф ошарашенно опустил глаза в пол. Он пытался судорожно вспомнить ту комнату, но он не видел там никаких артефактов кроме меча Дэмиана.
— Потому что с тех пор Меголий хранил их в профундах. — словно прочитав его вопрос на лице, ответил лиастар. — И вот, месяц назад история повторилась. Каким-то образом наши враги прознали, что именно Меголий является Хранителем артефактов и пришли к нему, чтобы взять в плен и выведать местоположение…но было поздно. После того, как он отдал тебе Экскалибур и отослал вас к Рин, Меголий уничтожил телепортационную дверь в то место, и теперь никто не может зайти туда, кроме Киргеста, знающего секретный путь. Но простите, личность Хранителя смерти я раскрывать не буду ради защиты этого секрета. А Меголий…был убит за то, что вновь разрушил все их планы.
Он снова замолчал, но теперь он закончил ответ на вопрос.
Хиро не знал, стоит ли ему как-то прокомментировать сказанное. Он чувствовал сильное облегчение. Облегчение, что его отец умер не зря.
Его отец умер ради того, чтобы спасти мир от разрушения.
Жертва, что он заплатил ради того, чтобы спасти его детей.
По его щекам побежали слезы, который он попросту не мог остановить.
— Значит, отец смог спасти мир…
— Пока о спасении мира говорить рано. — хмуро ответил Джек. — Но Меголий сделал все, чтобы отсрочить его гибель и дать нам надежду. Теперь у нас есть лишь одна проблема — дневник Меголия. Если он попадет не в те руки…боюсь, его жертва будет напрасна.
— Это точно. До сих пор нам не известно его местоположение. — взгляд Фердинанда тоже стал серьезным. — В этом дневнике Меголий вел заметки о своих путешествиях, отмечал расположение гробниц драконов и описывал работу найденных артефактов. В нем же были записаны дела ордена, имена Хранителей. Но раз он не уничтожил его вместе с телепортационным камнем, значит он знал, что делал.
— Ваше Величество. — наконец-то заговорила Мия. Ее лицо было очень суровым, отчего казалось, что она повзрослела лет на десять. — Вы все время говорили о врагах, но так и не сказали нам, кто они.
Услышав это, тот посмеялся.
— Не в бровь, а в глаз…что ж, я бы сказал вам, если бы знал.
Маги изумились.
— Вы…не знаете, кто желает добраться до артефактов?! — вскрикнула Миранна.
— Вас это так удивляет, малышка? — охнула Кирса, что доселе сидела молча. — Увы, мы знаем лишь, что наша оппозиция очень сильна, и в нее входят представители разных рас. Однако кто конкретно…мы до сих пор не выяснили. Мы называем нашу оппозицией «орденом разрушителей».
— Мы подозреваем, что Людвиг Аштэр является одним из глав сей организации. — сурово сказал Фердинанд. — Они держали ребенка с душой Милениэль в своей лаборатории. Нет сомнений, что это как-то связано с ними. Я знаю, после того, как вы покинете мой дворец, вы отправитесь в Обливион…поэтому прошу, будьте с ним осторожны. Не выдайте ему те секреты, что вы узнали сегодня.
Маги молча кивнули ему в ответ.
Император осмотрел их лица. Кажется, он дал им достаточно пищи для размышлений на сегодня.
— Думаю, на этом наше небольшое чаепитие можно завершить. На остальные вопросы я отвечу, когда вы переварите то, что узнали сейчас. Отдохните сегодня. А завтра будет прием в вашу честь. Вольфганг, фрау фон Эбель, рассчитываю на вашу помощь в подготовке.
Два оборотня встали и поклонились ему. Удовлетворенный разговором, Император тут же вышел из столовой, оставив их.
***
Когда Рин пришла в себя, она уже стояла в незнакомом ей коридоре совершенно одна.
Всю дорогу от столовой она думала о произошедшем. О том, что в очередной раз не выдержала и нарушила все правила ведения переговоров.
Какая же она бесполезная.
Она неосознанно начала вспоминать то время, когда только получила свой титул Амиры и вернулась в столицу.
Все вокруг нее продолжали говорить о том, что она избранная, чтобы спасти свою страну.
Все вокруг продолжали говорить, что, подобно ее матери, она должна возглавить делегацию Кассандрики и стать послом. Не удивительно, что она очень скоро попросила отца об этом.
Она никогда не спрашивала саму себя, хотела ли она. Она думала, что это — то
