Сам же я поднялся на ноги.
Силы еще оставались и, пройдя мимо шокированных лиц, я остановился и посмотрел на битву двух лордов.
Внутри меня начала клокотать гнев…
Он едва не убил её, едва не отнял её у меня, едва не вернул меня в тот мерзкий момент моей беспомощности, когда дорогой человек умирал у меня на руках. Он убил моих соратников.
— Нет прощению… — прошептал я, сложив руки на груди. — Вокруг еще есть живые пауки?
На мой вопрос ответили не сразу. Один из учеников-вампиров все же подал голос:
— Есть немного… Тут еще коконы с яйцами ощущаются…
— Тащите все, — сказал я. — Все что найдете. Мне нужна сила, энергия, как можно больше!
— Ты… что задумал?
Смотрю на битву Каэкуса и Долорэ.
— Я их уничтожу…
* * *
Один единственный взмах оружием закончил эту ужасную битву. Наполненная выжженными Хрониками демона топор обратился в огромный серп, который сорвался с лезвия и рассек тело противника.
Половина туловища словно стерло, как часть головы и рта. Язык оказался уничтожен вместе с зубами, как паучьи лапы, что пытались защитить торс, вместе с руками. Демон просто стоял в шоке от произошедшего, но вскоре боль догнала его пораженный голодом разум, а невозможность все это отличить наполнили его сознание не просто страхом, а диким ужасом.
— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — словно звуковой удар голос Пожирателя, казалось, прошелся по всему центру города и полю боя, заставляя всех прочувствовать и услышать, как страдает это чудовище. Пауки на миг опешили, а защитники поежились, смотря на эту агонию.
Словно у опасного хищника в этот момент отняли всю свирепость и злобу, оставив только дикие инстинкты, и единственное чего желало данное создание — ВЫЖИТЬ!
— Что?! — только и сказал Пролатус, когда живот монстра неожиданно вздулся, а едва целая пасть раскрылась и, согнувшись, он словно выплюнул что-то прямо перед собой…
Взрыв…
Что именно случилось в этот момент Король-Скелет, не понял.
Это потом ему объяснили, что сконцентрировав почти все свои Хроники в одном желании и уничтожив их, демон сумел создать нечто подобное, от чего даже Лордам стало не по себе…
Когда он пришел в себя, то ему сначала пришлось восстанавливать развалившееся тело, а потом чинить себя. Из доспехов у него почти ничего не осталось, щит куда-то улетел, лишь топор остался, потерявший в том ударе все свои силы.
— Что за…? — с шоком произнес он, когда увидел, что возведенного магам котлована больше нет, как и части городских стен и построек. В месте, где стоял Пожиратель, образовалась огромная воронка, размером не уступающая той, что уничтожила Мясной Рынок. Из солдат, что были слишком близко почти, никто не выжил, лишь Архейн лежит где-то там далеко отброшенный ударной волной. Видать верховный чародей Обсерватории, сумел как-то спастись. Даже Нарцисса, что вовремя успел убежать, не смогла отделаться совсем без повреждений, но её скорее будет волновать то, что от прекрасного вечернего платья ничего не осталось.
Сам Пролатус поднялся на ноги и стал озираться. Нужно убедиться в том, что демона не стало иначе, все это будет напрасно…
— Нет! — сказал он, увидев спину убегающего демона.
Тот немного отлечился, и хромая бежал прочь, спасая свою жизнь.
— Нельзя!
Понимая, что никто на приказ уже не отзовется и только в его силах прекратить это, Пролатус бросился в погоню…
Глава 57. Всеобщий враг.
Они несли все, что находили вокруг, тела еще живых пауков и свежеубитых, коконы с яйцами, а также сами переливали энергию. Фротеска нарисовала вокруг магический круг, который помогал перенаправлять потоки силы и лучше их концентрировать.
Никто ничего не говорил и все, кто мог, просто делали, что было сказано.
Жнец! Жнец! Жнец!
Энергия из тел наполняла мое тело, и придавало легкое чувство опьянения. Это опасное ощущение, от него можно стать зависимым и тогда вообще превратится в то еще чудовище. Особенно нежити это опасно. Дефицит чувств серьезно мешает, а подобное способно вскружить голову.
Однако меня сейчас все это не волновало.
Мне было плевать на приятные ощущения, плевать на легкую эйфорию, плевать на избыток силы. На все плевать.
Гнев и ярость, что бурлили внутри, полностью подавляли все лишнее и концентрировали меня на одной единственной цели.
Тот миг моей беспомощности, тот миг моей слабости и близости потери. Он оказался чудовищно болезненным. Я словно снова оказался в тот день. В тот дождливый мерзкий день. День, который я не могу вспомнить полностью, но который отдается внутри ужасной агонией. День, когда я потерял кого-то очень близкого…
Память не дает мне понять, кого я потерял, но страх перед этим засел в сердце, и лишь спасение Гвен принесло хоть какое-то успокоение. Но теперь все это сменилось яростью, которую с трудом сдерживаю.
— Скоро все будет готово, — сказал Бьонд стоя рядом со мной.
Я передаю ему часть энергии и уравновешиваю в себе все. Когда начнем, мы должны быть равны в наших силах.
— У нас осталось две черные иглы, — говорит он. — Но для твоего плана они маловаты.
— Используем глефу, — отвечаю ему.
— Ты уверен? — нахмурился напарник.
— Иглы слишком малы и слабы для такого. Только глефа выдержит все.
— Как скажешь.
С этими словами он извлек Глефу Черных Терний из себя и передал её мне.
Смотрю на свое самодельное копье, и внутри ощущается грусть от того, что скоро я его лишусь. Она сделана из моих костей, она часть меня, и каждую эволюцию я проводил с ней, а сейчас я буду вынужден её уничтожить. Наше первое столь качественное творение.
«Прости».
Сжимаю древко.
После скольких эволюций это оружие стало весьма хорошо проводить Свет. Оно практически перестало разрушаться от его влияния, а потому выдержит эту процедуру. Те иглы хороши, но слишком маленькие и хрупкие.
— Все готово, — сказал Гаурун. — Мы принесли все, что смогли найти.
— Хорошо, — киваю в ответ.
— А если оно рванет у нас в руках?
— Мы в любом случае покойники. Неважно как умирать. Так сдохнем хоть что-то делая.
— Да, сделай это, — с радостью в голосе произнесла Фротеска. — Я хочу увидеть все. Плевать на смерть — истина мне важнее!
Остальные отшатнулись от нас, чтобы не мешать.
Их всех понять можно. Они боятся меня и это не удивительно. Такого ведь никто никогда не делал.
