Певунова отчислили за прогулы, неуспеваемость и появление на занятиях в нетрезвом виде.
За это время я многое передумала и пересмотрела в своей жизни. Моя любовь к Вадиму казалась мне в высшей степени безумием. Кошмары больше не терзали меня по ночам. Их как-то плавно и незаметно сменили какие-то успокаивающие пейзажи природы, тихий шум морского прибоя и ОН. Странно… Мне так раньше только Вадим во сне являлся…
В последнюю субботу мая я делала уборку в квартире, и вдруг ни с того ни с сего ощутила сильный прилив приятного волнения — будто бы от предчувствия приближающейся радости. Вообще-то это странное и неясное чувство впервые посетило меня ещё утром и периодически повторялось, ненавязчиво подсказывая мне, что сегодня, возможно, произойдёт что-то из ряда вон, выбивающееся из привычной вереницы похожих друг на друга дней. Так продолжалось почти всё утро до самого обеда. Поначалу я не осознавала, отчего это происходит, и сколько ни прислушивалась к себе, ответов не находила. Но сейчас волнующие ощущения многократно усилились и моё сердце забилось чаще.
«ОН вернулся», — пришёл в мою голову внезапный ответ.
Отказавшись поверить своей интуиции, я выглянула в окно. Внизу во дворе стоял чисто вымытый чёрный «кадиллак» и поигрывал на солнце слепящими бликами. Б.Р. уже вышел из машины и направлялся к моему подъезду.
Нет. Не может быть… Возможно, просто кто-то похожий на него. Я заморгала, пытаясь прогнать наваждение. Наверняка я дремлю и вижу сон. Но тут раздался звонок, и, как была — с тряпкой в руке, — я отправилась открывать дверь, продолжая считать, что всё происходящее не является результатом реальности.
Бальдерик Рэй, как всегда безупречно красивый и уверенный в себе, молча смотрел на меня, изучая моё лицо. В его необыкновенно выразительных глазах одновременно светилась радость от встречи и плясали знакомые едва уловимые лукавые искорки, но в их проницательной глубине пряталось что-то ещё, — что-то очень тёплое и мягкое, что могло расплавить даже самый холодный и неприступный лёд. Это не страсть — но что же это тогда? Нежность? Господи! На миг моё сердце испуганно замерло и перестало биться.
«Начинается… — с притворной досадой подумала я, боясь ненароком улыбнуться. — Конец моему временному спокойствию и безмятежной рутинной жизни…»
Внезапно я поняла, как сильно мне не хватало его все эти месяцы. Ни у кого, как у него, не получалось так замечательно держать меня в постоянном тонусе и психологическом напряжении. Достаточно было только одного его присутствия рядом, чтобы ощутить его удивительную энергетику, заставляющую кровь в моих венах струиться быстрее, а интеллект — работать на полную катушку. Но я опять себя не понимаю. Тысяча вопросов в голове, родившихся в один момент… Господи, откуда они взялись! Хорошо это или плохо? И нужны ли мне такие будоражащие чувства, взрывающие мозг и нарушающие моё умиротворённое равновесие? Правильны ли они? Может быть, я так долго пребывала в «спящем» состоянии, и теперь появилась возможность проснуться? В таком случае, какая же я тогда настоящая? С НИМ я становилась совершенно другой — более робкой, растерянной и уязвимой. Но ведь так всегда было и раньше. Почему? На этот вопрос у меня не было ответа.
Словно, нечаянно оступившись, я упала в огромный шумящий водопад, и стремительный поток воды подхватил меня, унося прочь всё дальше от берега, а я даже не делаю никаких попыток выкарабкаться из него, ведь он всё равно сильнее. Теперь мне остаётся лишь одно — плыть по течению и, по возможности, осторожно лавировать между острыми камнями, чтобы не разбиться об них. Странные ощущения, от которых захватывает дух — они одновременно и нравятся, и в то же время пугают, разрушая все воздвигнутые барьеры и сводя на нет удобные стереотипы и хорошо отлаженные ориентиры, вынуждая злиться на себя за свою слабость и беспомощность.
Сознание продолжает цепляться за свои прежние привычные установки и хочет спрятаться от приближающейся бури в обжитую тихую и уютную скорлупку, которая вмиг становится совершенно ненадёжной и бесполезной, к тому же что-то коварно и настойчиво подталкивает тебя придвигаться всё ближе к тёмной воронке бурлящего водоворота, обещая рай и успокоение внутри чёрного устрашающего жерла. Но ты не знаешь, что тебя там ждёт в действительности…
Невероятно тяжело бороться с собой — со своими искренними бессознательными чувствами, неподвластными логике и безудержно стремящимися вырваться из рациональных оков разума, пребывающего в состоянии близком к панике от осознания, что в конечном итоге ему суждено проиграть.
Да, похоже, мне предстоит новая сумасшедшая и увлекательная игра — без каких-либо правил, но раз остаётся хоть какая-то возможность сопротивляться и частично контролировать ситуацию, значит время проигрыша пока ещё не пришло. Вопрос лишь в том, на сколько хватит сил…
Интересно, о чём он думает сейчас в эту самую минуту? А вдруг он, как и я, испытывает переживания, подобные моим, и пытается выбраться из своего «водоворота чувств»? Да нет, конечно… Всё это мои безумные мечты и фантазии, — слишком хорошо он умеет владеть собой, чтобы позволить глупым эмоциям взять верх над холодным разумом, тем более из-за такого пустяка, как встреча со мной. Главное, не показывать вида, как сильно я взволнованна. Чёрт, да он же видит меня насквозь! Господи, не дай ему узнать о моих странных романтических мыслях…
Мы стояли на пороге моей квартиры, глядя в полном безмолвии друг на друга, пока подросшая Афина — так я назвала собаку — бесцеремонно не оттеснила меня в сторону. Подойдя к моему гостю, она встала на него передними лапами и потянулась к его лицу, дружелюбно помахивая хвостом.
— Надо же… Она узнала тебя, — нарушила я наконец молчание, не зная куда деть тряпку, которую всё ещё держала в руке.
— Какая большущая стала! — изумился Бальдерик Рэй, ласково гладя собаку. — Интересно, чем это ты её кормишь.
— А ты разве не знал, что все дети имеют свойство расти? — спросила я.
— Да, но не настолько быстро…
Внезапно его осенила странная мысль:
— Неужели ты уже подумываешь о детях?
— В каком смысле? — я посмотрела на него и, глупо улыбнувшись, отрицательно покачала головой.
— Извини… — он смущённо усмехнулся и принял какой-то торжественно-официальный вид. — На самом деле я пришёл, чтобы пригласить тебя на вечер поэтических встреч, а потом на бал. Надеюсь, у тебя найдётся вечернее платье?
— А если я прям так? — бросила я шутливый взгляд на свои рваные джинсы школьных времён и старую выцветшую футболку.
— Для меня ты в любом наряде прекрасна, но это всё-таки званый вечер, поэтому необходимо соблюдать некоторые правила этикета… — нарочно растерянным голосом пробормотал он, впрочем, понимая, что я дурачусь.
— Я пошутила. Но мне уже некогда искать платье. Думаю, мне удастся одолжить что-нибудь у Велесты, мы с ней одного размера.
— О, кей. Значит, договорились. Тогда я заеду за тобой в восемь вечера? Честно говоря, голова уже идёт кругом, а мне ещё надо успеть сделать миллион дел… — он устало провёл рукой по своим волосам.
