Эта мысль заставила Сафи поежиться… а потом она заметила, что дождь начал затихать. Ветер ослабел. Волны стали ниже. Только магия по-прежнему ползла по ее коже, горячая, как молния, и росла с каждым стуком ее сердца.
Что-то приближалось.
– Боже, спаси нас, – выдохнул Мерик, и Сафи проследила за его взглядом вверх…
Туда, где кружилось небо.
Высоко-высоко над головой облака кружились, будто их засасывала воронка Пустоты. Один серый завиток опустился вниз. Смерч.
Шторм превращался в ураган.
Сафи убрала руку Мерика от своего лица.
– Это часть вашей защиты?
– Нет. – Его голос был ровным, а взгляд сосредоточился на поднимающихся колоннах смерчей. – Куллен… потерял контроль.
Сафи задохнулась. Потерял контроль.
– Мерик.
Никакого ответа.
– Мерик! – Сафи схватила его за подбородок и наконец поймала взгляд. – Что мы можем сделать?
– Я не знаю. У него приступы удушья. Где-то в шторме. Я… Мне нужно лететь к нему.
– Тогда вперед. – Сафи поднялась на ноги, потащив и Мерика. – Лети к нему.
– Но ты…
– Лети к нему! – закричала она снова, и ее глаза окончательно вернули себе привычный блеск. Принц будто очнулся.
– Я не могу бросить тебя, Сафи.
– Можешь и бросишь. – Она сжала его руку. – Со мной все будет хорошо, Мерик. Давай.
Он кивнул, потом развернулся, Сафи разорвала объятия, и в порыве ветра и дождя Мерик взлетел.
Она не хотела смотреть ему вслед. Ей удалось добраться до первых двух причалов, но оставался еще один. Вот и все, что имело значение.
Сафи бросила взгляд на женщину-аспида, которая вела себя как кошка, поджидающая мышь у норки. Сафи понятия не имела, как ей выбраться, и решила довериться инстинктам.
Она ускорила шаг; ноги шлепали по мокрому причалу. Продолжался дождь, небо над головой было черным, бурлящим. Молнии потрескивали и шипели, как жаркие костры, а аспид продолжала выжидать. Черный мундир на миниатюрном теле насквозь промок. Шар кистеня лежал на камне, рядом с ногой.
Сафи не обнаружила каравенского меча и решила, что это скорее хорошо. В этот момент единственной надеждой были условия перемирия: аспид не может убить ее.
Наверное.
Сафи добралась до мостовой. Аспид подняла цепь.
А Сафи подняла руки.
– Можете задержать меня! – закричала она по-марстокийски, хотя ее магия вопила: «Ложь, ложь, ложь…»
– Рада, что вы способны мыслить разумно, – ответила аспид. Но кистень не опустила. – Если вы позволите мне связать вас, императрица, мы сможем спокойно уйти.
– Императрица? – Сафи остановилась. – Кажется, вы меня с кем-то путаете. – Пока она говорила, магия забеспокоилась еще сильнее. Так настойчиво, что задрожали колени.
Или, может, это было от ветра. Он усиливался, несясь к первому причалу. К урагану Куллена.
Сафи не решалась обернуться. Не смела отвести взгляд от аспида.
– Вы последняя в роду, – сказала аспид и сделала шаг к Сафи.
– Мой род – дерьмо! – прокричала Сафи. Она щурилась и от шторма, и от настойчивости магии: та вопила так, будто одновременно была произнесена тысяча лживых слов. – Я всего лишь донья и недостаточно хороша, чтобы управлять даже поместьем!
– Колодцы не лгут, – закричала женщина в ответ. Ее одежду трепал ветер. Шарф развевался за спиной, как черный флаг.
По какой-то причине Сафи не могла не глазеть на этот черный лоскут ткани – и не могла игнорировать свою магию. «Ложь, ложь, ложь, – кричала ее сила снова и снова. – Ложь! Ложь! Ложь!»
Но Сафи и правда была всего лишь доньей, она не лгала, так почему же…
Затем Сафи поняла.
Разрушение.
Как только в ее голове прозвучало это слово – небо рухнуло.
В облаках произошел взрыв тепла, света и смерти.
По какой-то причине Сафи не могла перестать пялиться на этот черный лоскут ткани… и не могла проигнорировать свою магию. «Ложь, ложь, ложь! – кричала та снова и снова. – Неправда, неправда, неправда!»
Но Сафи была донье владений Хасстрелей, будь они прокляты. Она не врала, так почему…
Затем Сафи поняла. Затем она узнала.
Расщепление.
Как только это слово прошло через ее сознание, небо взорвалось.
Из туч вырвался поток тепла, света и смерти. Он застил все вокруг, поглотил все звуки, скрыл все чувства.
Колени Сафи не выдержали. Она упала, моргая и напряженно пытаясь понять, где она и где аспид…
И важнее всего: кто разрушен.
Нечеткое изображение – аспид. На коленях. В ужасе смотрит на руки – руки, на которых Сафи с трудом разглядела разорванные рукава.
Эта женщина была разрушена?
Сафи собрала все свои силы, чтобы перебороть ветер, чтобы она могла рассмотреть женщину, заметить важные детали.
Потом она увидела, что шарф аспида слетел. Он полностью размотался, и черные волосы женщины разлетались во все стороны, обрамляя бронзовое, четкое, красивое лицо.
Сафи смотрела на императрицу Марстока.
* * *
Шторм Ведунов воздуха помешал магии Эдуана, перебил запах крови Сафии. Или, может, это была работа аспидов, которые невольно маскировали ее. Так много людей с такой же сильной кровью. Они мешали магии Эдуана. Ему ничего не оставалось, кроме как идти следом за аспидами, ищущими Сафи в Лейне, надеясь, что те найдут ее. Поняв, что аспиды собираются на площади, Эдуан забрался на крышу, чтобы увидеть всю картину.
К тому моменту, как Эдуан достиг площади, аспиды уже бежали обратно, в сторону моря… А возле статуи нубревенского божества стояла девушка номаци, чья кровь не имела запаха. Она их всех обманула. Ложный след.
Выругавшись, Эдуан сразу же бросил всю свою магическую силу на поиски ведьмы Истины. С номаци можно расправиться позже. Но затем он уловил знакомый запах: черные раны и пульсирующая боль. Смерть, грязь и неутолимый голод.
Разрушенные.
Магия Эдуана на какой-то миг ослабела от неожиданности. От отвращения, когда аспиды сорвали свои шарфы. От черного гноя, пузырящегося под кожей. И от того, как смело дралась с ними номаци.
Эдуан понимал, что надо идти – сейчас же. Но он медлил. Ждал. Наблюдал… потом принял решение.
Из его рта вырвалось рычание. Он ненавидел эту Ведьму Нитей за ее глупость, а себя – еще больше за то, что решил отдать свой долг жизни. Он пролетел три этажа к фонтану. От стремительного полета заложило уши. Правая нога коснулась земли. Он скатал из магии шар и бросил под ноги – ему едва хватило времени, чтобы не рухнуть на Ведьму Нитей.
