она, как любая женщина, испытывала слабость. А еще у нее был я, и мать боялась, что в случае развода отец отыграется на мне — увы, но от папаши можно было ожидать чего угодно. Да и я, знаете ли, тоже привык к определенному уровню жизни — дорогие машины, тусовки, девчонки, элитные рестораны, брендовая одежда…
— И что же произошло?
— Папаша заигрался, попутал берега, и слишком глубоко влез в темные схемы, из которых не смог выбраться. К тому же с высоких постов слетели очень значимые люди, в которых мой дорогой отец вложил немало денег, так что крышевать его стало некому. Ну, родитель, как человек предусмотрительный, заранее подготовил почву для возможного отхода, причем с минимальными потерями. К тому же у него появилась молодая любовь, с ногами от зубов, возвышенными чувствами и завышенными амбициями… Только во всей этой ситуации я оказался единственным, кто был в состоянии нарушить планы папаши, и он это понимал. У меня был диплом юриста, и я считался очень перспективным и дотошным сотрудником в одной из ведущих фирм, так что при разводе родителей сумел бы отстоять интересы матери. Однако папаша и тут обошел меня, причем самым простым способом — меня забрали в армию, на срочную службу. Люди из военкомата заявились к нам домой, и меня, можно сказать, увезли под белы ручки прямо на призывной пункт.
— Но как же…
— А вот так. Мне в то время было двадцать шесть лет, а забирают на службу до двадцати семи, так что напрямую закон нарушен не был, хотя там была масса нюансов, на основании которых я не подлежал призыву. К тому же я собирался жениться, у меня была невеста, так что все планы на дальнейшую жизнь полетели сами знаете куда… В общем, папаша дополнительно нажал на кое-какие педали, и меня без разговоров закатали в такую дыру, откуда никак не выбраться — одинокая воинская часть среди глухой тайги, где медведей в округе было больше, чем людей в близлежащих деревнях. Конечно, у меня был телефон, и я был в курсе происходящего, а новости приходили плохие: родители развелись, и против отца возбудили уголовное дело по нескольким статьям, после чего папаша удрал за рубеж, а правоохранительные пытаются его оттуда достать, правда, без малейшего успеха. Мать же, когда я ей звонил, уверяла, что все в порядке, и чтоб я ни о чем не беспокоился, но я-то понимал, что все не так радужно, да и мои знакомые много чего мне рассказали, когда я умудрялся до них дозвониться. Невеста, правда, отчего-то замолкла, ее телефон постоянно был недоступен, да и закадычные друзья-приятели куда-то пропали.
— А потом?
— Я догадывался о размерах постигшей меня катастрофы, но лишь вернувшись домой, полностью осознал ее масштабы. От нашего имущества не осталось ничего, а тех денег, что имелись на счету матери, ей хватило только на комнатку в коммуналке, причем на окраине.
— Но муж дарил ей много драгоценностей!
— Верно, но когда у папаши начались серьезные проблемы, то он вывез все драгоценности в швейцарский банк — мол, не беспокойся, так они будут в сохранности. Понятно, что более своих украшений мать не увидела. Да и мои квартира и машина в свое время были оформлены на имя отца, так что после ареста имущества они пошли в счет погашения долга пострадавшим от афер папочки. Вдобавок от всех переживаний мать серьезно заболела — у нее диагностировали онкологию, так что на лекарства уходили все мои накопления. К сожалению, деньги быстро таяли, ведь на работу меня брать никто не хотел — уж очень большой шум произвели вскрывшиеся темные дела папаши. Тут уж не могли помочь никакие прежние знакомые — многие вообще делали вид, что не замечают меня, да и на прежнем месте работы мне отказали наотрез в приеме на ту должность, которую я занимал до ухода в армию. Было сказано прямо: мол, пойми, мы против тебя ничего не имеем, да и претензий к тебе, как к специалисту, не было, но сам должен понимать, что известие о том, что у нас работает сын Егоровцева (человека, которого объявили в международный розыск по нескольким уголовным и экономическим статьям), очень не понравится как акционерам, так и возможным клиентам, а то и вовсе окажется пятном на честном имени фирмы. Короче, я везде получал от ворот поворот, мне приходилось перебиваться случайными заработками, и это не смотря на диплом престижного иностранного университета.
— К отцу ты не обращался?
— Я даже сумел до него дозвониться, пусть далеко не сразу… — Эж сморщился, как от зубной боли. — Тот сказал, что вложил огромные деньги в мое воспитание и обучение, так что свой долг по отношению ко мне он выполнил целиком и полностью, а потому попросил его больше не беспокоить. Ну, а при моих словах о помощи матери он просто положил трубку, и внес меня в черный список.
— А как же твоя невеста?
— Невеста… — неприятно усмехнулся Эж. — Она, как попугай Кеша из известного мультфильма, заявила о том, что наша встреча была ошибкой. Что касается бывших друзей, то мне самому не хотелось встречаться с ними — слишком велика разница между ними и мной, оказавшимся в невеселом положении.
— И что случилось дальше?
— Мать умерла через год, вернее, отмучалась, и на ее похороны ушли мои последние деньги. Помаявшись еще какое-то время без работы, я сдал свою комнату, и на полученные деньги решил поехать в Мурманск, и там устроиться на какое-нибудь рыболовецкое судно — прочитал в интернете, что им нужны работники. Правда, туда я уехать не успел — меня на полпути перехватила Ксения Павловна… Ее предложение меня весьма заинтересовало, и я, если честно, особо не колебался — согласился почти сразу. Остальное, думаю, и так понятно.
Чего тут не понять…
Глава 15
Я проснулась посреди ночи. На лежанке, рядом со мной, спала Лидия, а подле печки сидел Эж — сейчас время его дежурства. Светился штырек в лампе — мы забрали с десяток штырьков перед уходом их охотничьего домика, и не думаю, что этим нанесли большой урон хозяевам, потому как у них еще остались добрых два десятка таких же штырьков. Что касается Эдуарда, то он по-прежнему спал беспробудным сном — то хмельное пойло в бутылке что-то уж очень сильно подействовало на организм земного человека. Достаточно сказать, что красавчик не проснулся даже в то время, когда Эж довольно-таки бесцеремонно стаскивал с лежанки
