мягко подтолкнул их ногой к ближайшей тени. Бедняги!
И тут он узнал их — то были лишенные магии никельпеды! Какой удар их настиг!
Он влез на опутывающее дерево и, раскачавшись на его щупальце, спрыгнул на землю. Все! Он выбрался из подземелья, выбрался и из ущелья!
И тут же Бинк понял, что находится в незнакомой местности. Ущелье тянулось с севера на юг, а не с запада на восток. Не могло же исчезновение магии так странно повлиять на положение солнца! Получается — это не Провал, а какое-то другое ущелье?..
Похоже было, что Бинк заблудился.
Поразмыслив, он усомнился, что мог забраться так далеко на север, до самого Провала. Вероятнее всего, он сейчас находится где-то к югу от него, и — к югу от дворца. И, стало быть, вернее всего подаваться на север — до Провала или какого-нибудь другого знакомого ориентира.
Путь оказался гораздо труднее, чем Бинк предполагал. Конечно, враждебная магия ему больше не мешала — но и полезной тоже не было. Характер ландшафта неузнаваемо изменился — стал почти манденийским. Не встречалось больше ни летающих фруктов, ни туфельных или джинсовых деревьев, чтобы сменить затрепанную одежду, ни водяных дынь, чтобы напиться. Приходилось искать обычную еду и воду, и он лишь смутно догадывался, как и где искать. Животные, ошеломленные потерей магии, избегали его — у них не хватало сообразительности понять, что и он оказался в том же положении, и это хоть как-то утешало Бинка.
Было далеко за полдень. Бинк не смог бы ответить, сколько часов, а может быть, и дней, провел он под землей. Но теперь, наблюдая за солнцем, он снова мог вести отсчет времени. Ночь придется, разумеется, провести в лесу. Особой опасности теперь в том не было — в конце концов, можно забраться и на дерево. И он стал приглядывать подходящее.
Многие деревья в этом лесу казались мертвыми; возможно, они лишь погрузились в спячку, приняв отсутствие магии за внезапную зиму, и Может пройти несколько месяцев, а то и лет, пока не прояснятся опустошительные последствия такой преждевременной «зимы». А иные — наоборот — пышно разрослись — скорее всего, то были манденийские виды, освободившиеся от состязания с магией. Интересно, где Бинку будет лучше — на здоровом манденийском дереве, или на зачахшем магическом?
Бинка пробрала дрожь. Становилось прохладно, а он не мог отыскать одеяльного дерева. Но влияла на него не только температура. Он безмерно устал — и от бесконечной ходьбы, и от одиночества. И помимо всего, он глубоко раскаивался в том, что сделал. Завтра ему предстоит встретиться с друзьями во дворце и обо всем рассказать...
Но все, разумеется, уже догадались о его вине. Да и не само по себе признание его беспокоило, а возможное наказание. У Перл хватило ума не пойти с ним — ничего хорошего его не ждало дома...
Сейчас он шел по местности, которая казалась ему смутно знакомой. Вот среди кустов тропки — их прокладывали муравьиные львы. Вот — колючие кусты, а тут — какие-то заросли с резким запахом...
— Конечно! — воскликнул он. — Тут как раз начиналась тропа, приведшая нас в Деревню Магической Пыли!
Он пристально вгляделся в уже увядшую листву, поникшие ветви. Совсем недавно здесь шла дорожка, подвешенная к высоким деревьям, искусно сделанная из мелких бревнышек и лиан. Теперь и она перестала быть магической.
Он влез на воздушную тропу в том месте, где она провисала почти до земли, и зашагал по ней. Это путешествие показалось ему сейчас очень опасным — сооружение едва выдерживало его вес, угрожающе раскачивалось из стороны в сторону, но... пока все же продолжало нести его. И через довольно короткое время он прибыл в деревню.
Бинк боялся застать его жительниц в глубоком унынии. А деревня, наоборот, сияла и шумела — отмечался какой-то праздник. Пылал большой костер, и вокруг него лихо отплясывали нарядные мужчины и женщины.
Но — как здесь оказались мужчины?! Ведь это — деревня женщин, одних женщин! Уж не нахлынула ли сюда очередная волна завоевателей из Мандении? И не выбрали ли грубые и безжалостные мужчины эту деревню прежде всего потому, что здесь одни женщины, которые не в состоянии оказать серьезного сопротивления завоевателям?
Однако, ничего страшного, похоже, не происходило. У мужчин были счастливые лица — у женщин такие же.
Бинк зашагал к деревне — ему надо было отыскать Троллу.
Когда он спускался с подвесной тропы, его заметил один из мужчин.
— Привет, друг! — окликнул он. — Добро пожаловать домой! Кто твоя вдова?
— Вдова? — тупо переспросил Бинк.
— Ну да! Кто была твоя женщина до того, как тебя сцапала Горгона? Сейчас твоя возлюбленная примется прыгать от радости — ведь ты жив и вернулся!
Горгона!.. Неожиданно Бинк все понял.
— Вы... вы — из тех, окаменевших, мужчин? Магия пропала — и вы ожили, освободились?!
— Так и есть! — Мужчина рассмеялся, — Пойди да разыщи-ка лучше старосту.
— Троллу. Если она еще здесь...
— Кто тут ищет Троллу? — раздался властный громкий голос. Его обладателем оказался огромный уродливый тролль — они все огромны и уродливы.
Рука Бинка скользнула по рукоятке меча.
— Я всего лишь хотел бы поговорить с ней.
— Ну и поговори! — добродушно отозвался тролль и рупором приложил ко рту сложенные ладони. — Эй ты, сука! Давай-ка дуй сюда!
Десяток молодых женщин испуганно посмотрели в его сторону — каждая, по-видимому, сочла что зов относится к ней лично. Бинк прикрыл рукой улыбку.
— Э-э... А Горгона... что с ней стало?
— A-а! Мы хотели вздернуть ее после того, как... ну, ты сам понимаешь... — ухмыльнулся тролль. — Вообще-то, она была симпатичная баба, если бы не эти змеи вместо волос... Короче, пока мы сидели и тумкали, она сиганула в озеро и смылась — монстров-то в том озере больше никаких нет. Видели ее еще раз — она поканала куда-то на север.
На север. Значит — к замку Волшебника Хамфри. Бинк был от души рад, что Горгона спаслась, только — жаль! — Хамфри в его замке она не найдет. Таково было еще одно следствие вызванной Бинком трагедии.
К ним уже подходила услышавшая призыв Тролла.
— Бинк! — воскликнула она. — Так ты добрался?!
— Добрался, — хмуро кивнул он. — И уничтожил магию Ксанфа. Я превратил нашу страну в Мандению. Теперь возвращаюсь домой — надо принять наказание.
— Какое наказание?! —
