Можешь пока оставить его при себе, но только сними его. И мы с тобой поговорим наедине, я все расскажу. Мне…
Калипсо не стал дослушивать. Он направил вниз свою руку с фиолетовым браслетом, и от нее шарахнула ослепительно яркая фиолетовая молния, которая ударила в землю с таким грохотом, будто земля решила расколоться на части.
А она, собственно, действительно стала раскалываться: в месте, куда ударила странная молния, образовалась трещина, между Калипсо и всеми нами, кто стоял напротив него. Земля под нами при этом дрожала, как при сильном землетрясении. Я и без того сидела на земле, а сейчас и вовсе прижалась еще ниже, скованная ужасом всего происходящего. Трещина с молниеносной скоростью расползлась в стороны, как бы отрезая Калипсо ото всех. Не знаю, на сколько протянулась эта трещина, но явно на несколько километров, охватывая очень большую площадь.
Трещина росла не только в длину, но она также росла вширь, только не быстро, а медленно. И с каждым сантиметром оттуда, из земли, из этой бесконечно глубокой бездны, в воздух бил столб фиолетового света, очень высоко в небо, на уровень какого-нибудь небоскреба. Выглядел этот свет на протяжении всей трещины неким огромным световым экраном, как бы разделяющим Форланд на две части — за фиолетовой чертой и до нее.
Я как раз сидела недалеко от этого края и нервно сглотнула, глянув туда, вниз, в пугающую бездну. Оттуда бил яркий фиолетовый свет, и дна там видно не было. Да и не было его, этого дна, скорее всего: откуда ему взяться на изломе реальности? А это был именно излом реальности, а не просто разъехавшаяся в стороны земля. Нечисть из этого излома не лезла, но от этого спокойнее не было, если честно.
— Это теневая пелена, — пояснил Калипсо, и глаза его при этом сверкнули отчетливо ярким фиолетовым светом. — Абсолютная теневая защита, направленная на обезвреживание любых злоумышленников. Она не пропустит тех, кто желает причинить мне вред или хотя бы просто не уверен в том, что не хочет мне его причинить — даже если в голове есть хоть какая-то темная мыслишка, теневая пелена сожжет на месте этого человека. Но она спокойно пропустит сюда любого, кто приходит ко мне с миром. И я Искрой клянусь, что не причиню вреда, не трону пальцем никого, кто переступит эту черту с мирными мыслями в мою сторону, — говоря это, Калипсо прищелкнул пальцами, и на их кончиках сверкнул алый огонек как подтверждение магической клятве на своей Искре. — Если ты не собираешься причинять мне вреда, просто перейди эту черту, подойди ко мне. Покажи, что действительно больше не имеет значения, о чем сейчас говорил генерал. Докажи на деле, что обстоятельства изменились, и мне стоит к тебе прислушаться. Это ведь так легко. Или нет?
Ильфорте не шелохнулся. Он продолжал молча смотреть на Калипсо, не изменившись в лице. Внешне не изменившись, а вот внутри… Ох, судя по вибрирующей ауре, Наставник сейчас готов был орать от переполняющих его эмоций. Но он молчал и не предпринял попытку шагнуть вперед.
— Молчишь… Все с тобой понятно, — криво улыбнулся Калипсо. — Не уверен, да? Страшно, понимаю. Не уверен, что останешься живой, перейдя эту черту. Не уверен, что не хочешь причинить мне вреда, не так ли? Можешь не отвечать, мне и так все очевидно…
— Немедленно уберите эту теневую пелену, мистер Брандт! — вновь подал голос генерал, встревожено глядя на сверкающую трещину в земле. — И сдайте инквизиции ваш браслет!
— Сдать браслет? Этот? — вскинул брови Калипсо, кивнув на свою руку.
Он поднял руку с браслетом и посмотрел на нее каким-то странным взглядом.
Прямо на глазах связной браслет-артефакт начал меняться: сначала он вспыхнул ярким фиолетовым светом, сначала сильно увеличился в размере, а потом наоборот уменьшился и стал словно бы «втягиваться» в руку, превращаясь в нечто, похожее на татуировку. Яркую такую татуировку, пульсирующую фиолетовым цветом. Связной браслет при этом исчез, трансформировавшись в энергетическую татуировку на запястье Калипсо. Как он это сделал, я себе не представляла даже примерно.
Браслет-артефакт на моей руке при этом предупредительно пискнул о том, что связь с моим куратором потеряна.
— Упс… Кажется, сдать браслет больше не представляется возможным, — с елейной улыбочкой пропел Калипсо. — Я полностью принял Эффу, и теперь он перейдет куда-либо только вместе со мной.
— Это не ты его принял, это он тебя принял, — тихо произнес Ильфорте. — Калипсо, послушай…
— Ты ни черта не разбираешься в теневой магии, какого черта ты уверен в том, что это Эффу меня поглотил, а не я позволил ему соединиться со мной? — донельзя раздраженно произнес Калипсо.
— Кэл… — едва слышно прошептала я, сама не зная, что хочу ему сказать.
Остановить? Переубедить? Образумить? А как?..
— Немедленно уберите эту теневую пелену и сдайте инквизиции ваш браслет, мистер Брандт! — вновь повторил генерал зычным голосом. — Если вы ослушаетесь моего приказа, вы будете изгнаны из Форланда немедленно. Я отзову ваше разрешение на телепортацию между мирами, Водный Кордон внесет вашу ауру в базу. Но если вы немедленно последуете моему приказу, то я не буду отзывать разрешение и…
Калипсо посмотрел на него, как на полного идиота.
— В задницу засунь себе это разрешение, — грубо произнес он. — Ты кто такой, чтобы что-то запрещать мне? И ты еще не понял, что телепортация между мирами и так сейчас не представляется возможной? Когда мир расколот, он становится запертым внутри самого себя до момента восстановления, либо до точки полного поглощения.
— Ага, то есть именно это и было в ваших планах, не так ли? — брюзжащим голосом произнес генерал. — Запереть тут нас всех, в этом мире и диктовать свои условия из Армариллиса, да? Диктатура фортеминов во всей красе…
— Да я тебе щас как вмажу за такие слова!.. — зло зашипела Эльза, дернувшись было вперед.
Ее буквально силой удержал на месте Заэль, одернув со словами:
— Не стоит накалять обстановку еще больше. Нам всем нужно успокоиться. Мы все на взводе, но нам следует сохранять холодную голову.
Эльза заскрежетала зубами, но умолкла, лишь пытаясь взглядом испепелить Мэколбери.
— Я больше не намерен разговаривать с клоуном вроде вас, генерал, — жестким тоном произнес тем временем Калипсо, не дослушав Мэколбери. — Даже руки марать об вас не хочется. Я не планировал раскалывать мироздание, я не причастен к пентаграммам, которые некто неизвестный чертил для призыва Эффу. Я не знаю, для чего он вообще пытался призвать сюда Эффу, мне неизвестна конечная цель. И я не порабощен Эффу и действую сейчас по своей воле. Но, раз мне тут никто не верит… Что ж… тогда мы уходим.
— Мы?..
— Я и Лори. Идем, Лори. Мы уходим.
— Куда уходим? — прошептала я.
— Отсюда, — скривился Калипсо, развернувшись и вознамерившись уйти в противоположную сторону. — Мы уходим из Форланда и больше сюда никогда не
